Сол Стерн, март 2023 г.
ВЕСНОЙ 1998 года, когда Израиль готовился отметить 50-летие со дня своего рождения, Арафат и его помощники вели разговоры об этом предстоящем событии, а также о другой насущной проблеме для палестинцев. Приближалось окончание пятилетнего временного соглашения, что означало начало переговоров об окончательном статусе.
Арафат находился под противоречивым давлением двух внутренних фракций по вопросу о беженцах. Доминирующую группу иногда называли "чужаками", поскольку все годы после 1948 года они провели в изгнании. Салман Абу Ситта, член Национального совета Палестины, коренной беженец и один из самых активных членов фракции аутсайдеров, призывал Арафата никогда не отказываться от права на возвращение. В начале 1998 года Абу Ситта составил открытое письмо Арафату по вопросу о беженцах, которое подписали десятки видных палестинцев. В нем, в частности, говорилось следующее:
"Мы категорически не принимаем и не признаем никаких результатов переговоров, которые могут привести к соглашению, которое лишает беженцев и вынужденных переселенцев какой-либо части права на возвращение в свои прежние дома, откуда они были изгнаны в 1948 году, или причитающейся им компенсации, и мы не принимаем компенсацию в качестве замены возвращения".
Одним из подписантов был Эдвард Саид, который на сегодняшний день является убежденным приверженцем самой крайней версии повествования о Накбе и праве на возвращение. В интервью израильскому журналисту Ари Шавиту Саид ругал Арафата за то, что тот " мог даже помыслить, что может подписать решение о прекращении конфликта". Он продолжал: "Он также не имеет право делать это в случае, предоставленном Биллом Клинтоном в Кэмп-Дэвиде". Выдающийся университетский профессор, комфортно живущий в Морнингсайд-Хайтс, теперь призывал своих собратьев-палестинцев, запертых в жалких лагерях беженцев на протяжении последнего полувека, продолжать немилосердную борьбу до победы.
Однако в ПА была и более умеренная фракция, включая тех, кто никогда не покидал Палестину в качестве беженцев. Некоторые из них работали местными чиновниками в период иорданской оккупации Западного берега. Одним из их лидеров был Сари Нуссейбе, ректор университета Аль-Кудс и главный представитель Арафата в Иерусалиме. В своих мемуарах "Однажды в стране" Нуссейбе описал встречу с Арафатом и Махмудом Аббасом по вопросу о праве беженцев на возвращение. Нуссейбе рассказывает о следующем обмене мнениями с Аббасом:
Нусейбе: Вы должны быть с нами заодно. Чего вы хотите: государство или право на возвращение?
Аббас: Почему вы так говорите? Что вы имеете в виду под "или-или"?
Нусейбе: Потому что это то, к чему все сводится. Либо вы хотите независимое государство, либо политику, направленную на возвращение всех беженцев в Израиль. Вы не можете иметь и то, и другое.
Ни один другой палестинский лидер не признавал в столь резких выражениях, что, если повествование о Накбе включит в себя право на возвращение, то это убьет любой шанс на мир, а также — на создание независимого палестинского государства. Возвращение беженцев нарушило условия сделки не только для Израиля, но и для администрации Клинтона, которая помогла заключить соглашения в Осло.
В 2000 году президент, в конце концов, уговорил не желающего соглашаться Арафата поехать в Кэмп-Дэвид на переговоры об окончательном статусе, но результат был предрешен. Президент ПА покинул встречу после того, как отказался от щедрого предложения о создании независимого государства. По словам советника Клинтона Денниса Росса, для того чтобы саммит в Кэмп-Дэвиде был успешным, "палестинцы должны были отказаться от своего "права на возвращение" в Израиль".
После Кэмп-Дэвида администрации Клинтона и Буша продолжали оказывать давление на Арафата, чтобы тот пересмотрел свою позицию. Вместо этого президент ПА повысил ставки. В своей речи в 2004 году, посвященной Дню Накбы, он еще тверже заявил о своей приверженности праву беженцев на возвращение:
"Вопрос беженцев — это вопрос народа и земли, дело родины и дело всей национальной судьбы, никакого компромисса, никакого компромисса, никакого урегулирования, только священное право каждого палестинского беженца вернуться на родину, в Палестину".
Еще один раунд мирных переговоров состоялся четыре года спустя, на этот раз непосредственно между премьер-министром Израиля Эхудом Ольмертом и президентом Палестинской администрации Махмудом Аббасом. В течение семи месяцев они провели 35 встреч один на один в Иерусалиме. На последней встрече 16 сентября 2008 года Ольмерт предложил Аббасу создать независимое палестинское государство со столицей в Восточном Иерусалиме. Он показал Аббасу предложенную карту границ двух государств, которая, путем обмена территориями, дала бы палестинцам почти 100 процентов территории Западного берега и Газы, принадлежавшей арабам до войны 1967 года. Ольмерт согласился разрешить въезд в Израиль символическому числу беженцев по гуманитарным соображениям, но сказал, что соглашение должно положить конец всем палестинским притязаниям на право возвращения.
Аббас сказал, что рассмотрит предложение и вернется через несколько дней со своим ответом. Но он так и не вернулся, и переговоры внезапно прекратились. В интервью, которое я брал у Ольмерта несколько лет спустя, бывший премьер-министр ясно дал понять, что камнем преткновения для Аббаса было право на возвращение.
Аббас отказался взять на себя какую-либо ответственность за провал мирных переговоров. После того как предложенная Ольмертом карта стала достоянием общественности, Аббас заявил, что у него связаны руки, потому что беженцы не согласны на меньшее, чем право на возвращение. Как, спрашивается, он мог выступить против собственного народа? Остался невысказанным тот факт, что Аббас (как и Арафат до него) несет ответственность за распространение ненависти и лжи о Накбе в лагерях беженцев, что привело к росту воинственности среди палестинских масс, которые, как он утверждал, предотвратили соглашение с Ольмертом.
Лагеря беженцев на Западном берегу и в Газе стали постоянным местом жительства для более чем двух миллионов палестинцев. Они находятся под управлением Агентства ООН по оказанию помощи и организации работ (БАПОР), созданного ООН в 1949 году для решения временного гуманитарного кризиса. Вместо этого обширная сеть лагерей БАПОР стала постоянной, превратившись в государство в государстве. После подписания соглашений в Осло ООП Арафата смогла взять лагеря под свой контроль, хотя и под постоянной юридической опекой БАПОР.
На видео, снятом Центром ближневосточных исследований, видно, как дети в летнем лагере БАПОР поют песни о мученичестве и восхваляют террористов-смертников. Учитель БАПОР обещает классу детей в возрасте 10 лет: "Мы вернемся в наши деревни с силой и честью. С Божьей помощью и собственными силами мы будем вести войну. И с образованием и джихадом мы вернемся". Выступая перед камерой, девочка-подросток заявляет: "Я мечтаю, что мы вернемся на нашу землю, и с Божьей помощью [Аббас] достигнет этой цели, и мы не будем разочарованы".
Аббас знает, что этот день никогда не наступит. Вместо этого, повествование его правительства о Накбе гарантирует, что палестинский подросток останется запертым в своем гетто для беженцев на десятилетия вперед. Для президента ПА, однако, есть много преимуществ в увековечивании несбыточной мечты. Это обеспечивает ему невероятную историю о беспрецедентной жертве и, на первый взгляд, справедливое дело, которое он может отстаивать на международной арене. Это также подтверждает его воинственность в палестинской политике, где воинственность — это золотая монета.
Подводя итог, Ясир Арафат и Махмуд Аббас пересмотрели первоначальное утверждение Константина Зурайка о том, что сионизм совершил преступления против всего "арабского народа". Но они также возродили большую ложь Зурайка о Накбе, согласно которой "цель сионистского империализма — уничтожить один народ, чтобы на его месте появился другой". Продолжая пропагандировать это злобное повествование, палестинские лидеры сигнализировали и продолжают сигнализировать, что борьба ведется не только за последствия июньской войны 1967 года.
Это также означает, что борьба Израиля за независимость и легитимность еще не закончена.
(продолжение следует)
| Перевод: Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" |
|
Комментариев нет:
Отправить комментарий