Нормы войны переписываются в реальном времени.
Армин Розен, 20 апреля 2024 г.
От аналитиков, журналистов и стратегов требуется игнорировать практическую невозможность по-настоящему понять ход войны. В противном случае мы погрузимся в пучину сомнений в себе, и наша работа превратится в бесполезную череду дзенских пожиманий плечами. Поэтому поза уверенности необходима, даже если недавняя история служит предостережением.
Когда 30 лет назад в этом же месяце в Руанде убивали тутси, было совсем не очевидно, что всего два года спустя они возглавят почти успешную многонациональную захватническую кампанию в соседнем Заире, тогда второй по величине стране Африки.
Гражданская война в Сирии выглядела совсем иначе в июле 2012 года, когда террорист-смертник убил министра обороны страны и шурина Башара Асада, и совсем иначе — в сентябре 2015 года, когда российские войска прибыли, чтобы спасти рухнувший режим Асада.
А когда в мае 2021 года завершилась очередная израильская кампания в Газе, ведущие стратеги страны, как и многие в США, полагали, что ХАМАС хочет лишь длительного затишья, чтобы упрочить свое господство над прибрежной полосой.
Операция "Страж стен" стала для Израиля успехом, который наконец-то позволил стране противостоять более серьезным и опасным угрозам, чем раздражающие исламистские боевики на юге.
Как со стороны израильтян, так и со стороны палестинцев это оказалось серьезным непониманием реальности. Израильтяне считали, что им удалось свести ХАМАС к стратегической незначимости.
Тем временем люди, которые оказались наиболее значимыми палестинскими руководителями, а точнее, лидер ХАМАСа в Газе Яхья Синвар и его окружение, оказались в кульминации того, что политолог Шани Мор назвал "циклом экстаза-амнезии", убежденные вопреки всему предыдущему опыту, что силовое уничтожение сионистского образования уже близко.
После шести месяцев войны, не имеет смысла оценивать, кто в данный момент побеждает, а лучше спросить, какие текущие предпосылки подвергаются наибольшей опасности разоблачения.
Трудно даже определить очередную разрушенную уверенность, о чем свидетельствует иранская атака на Израиль в минувшие выходные и молчаливый ответ Израиля пять дней спустя.
До утра прошлого воскресенья любое объявленное нападение одного государства на другое со шквалом из десятков вооруженных беспилотников и 130 баллистических ракет с суммарной боевой нагрузкой более 60 тонн (крупнейшая атака беспилотников в истории, достаточная для того, чтобы закрыть большую часть воздушного пространства Ближнего Востока и мобилизовать полдюжины военных), что считалось бы безрассудной эскалацией или даже историческим посягательством на глобальный мир.
Вместо этого, по логике нынешних военных действий, удар и его гораздо более слабое израильское продолжение выглядят скорее, как управляемый американцами спуск на тормозах или семиотический акт взаимного спасения лица после неоднократных израильских успехов против высокопоставленных иранских сотрудников в Сирии.
Возможно также, что этот эпизод был проверкой Тегерана на то, как много он может сделать, не вызывая значительного одобренного США израильского ответа, т.е., нечто большее, чем обычный, маломощный удар по не стратегическим целям.
Как бы то ни было, теперь мы можем отбросить избитую идею о том, что атака десятками баллистических ракет может быть автоматически классифицирована как серьезный акт войны.
Выявляя следующее несостоятельное предположение, придется столкнуться с часто игнорируемой реальностью: многое из того, что произошло после 7 октября, не имеет никакого реального прецедента в этом конфликте.
Мы находимся в глубокой неизвестности, и были там задолго до этой недели. Стороны достигли результатов, которые были одновременно новыми и настолько ужасными, что потребовали настоящего аналитического исследования, особенно от тех, кто, как и я, освещал кризис на местах.
Начнем с израильтян, которые вывели из сектора Газа все подразделения, кроме одной боевой дивизии, всего через несколько дней после случайной бомбардировки ЦАХАЛом автоколонны World Central Kitchen в начале этого месяца, что стало причиной растущей оппозиции администрации Байдена к антихамасовской кампании.
Только на бумаге и по стандартам почти любого другого конфликта, война Израиля с ХАМАСом выглядит как одно из самых бездарных военных столкновений в современной истории.
С 7 октября Израиль потерял 665 сотрудников служб безопасности, в том числе, несколько боевых офицеров высокого ранга.
Тем не менее, большая часть города Газа пала в течение двух месяцев после вторжения Израиля в сектор. Для сравнения, осада Мосула, иракского редута "Исламского государства", при поддержке США заняла более года.
За шесть месяцев Израиль заявил, что уничтожил 14 000 боевиков ХАМАСа и "Исламского джихада" в Газе и Израиле, а также 420 террористов на Западном берегу и 330 — в Ливане. Эти цифры не обязательно должны быть близки к точным, чтобы стать историческими:
Для сравнения, палестинские боевики потеряли чуть меньше 2 000 бойцов в войнах в Газе 2008, 2012, 2014 и 2021 годов вместе взятых, и около 1 200 бойцов за пять лет Второй интифады.
На этот раз, среди погибших хамасовцев — Салех аль-Арури, командир и основатель "Бригад аль-Кассам" и заместитель главы политического бюро ХАМАСа; Марван Исса, третий по рангу военный лидер ХАМАСа в Газе; Фаик Мабхух, глава службы внутренней безопасности ХАМАСа в секторе; и Мурад абу Мурад, руководитель воздушными операциями группировки.
По утверждению Израиля, были убиты пять командиров бригад ХАМАСа, 20 командиров батальонов и около 100 командиров рот.
По состоянию на конец января, было уничтожено или выведено из строя от 20 до 40% из 500 километров туннелей ХАМАСа. В центральном оплоте Газы — Хан-Юнесе, эта цифра может достигать 85%.
Можно предположить, что масштабы и давность потерь, а также продолжающееся уничтожение ЦАХАЛом туннелей, складов оружия и ракетных установок не окажут долгосрочного влияния на палестинскую воинственность, но не менее вероятно и то, что вооруженное сопротивление потратит годы на то, чтобы восстановить свои прежние возможности.
Они будут действовать с гораздо меньшей свободой и под гораздо более активной израильской угрозой, чем до 7 октября, когда большинство израильтян не воспринимали ХАМАС как экзистенциальную опасность.
Тем временем, ХАМАС не одержал ни одной победы на поле боя против Израиля в Газе. Вместо этого, он почти полностью утратил способность наносить удары по территории Израиля, а также не продемонстрировал реальной способности сражаться с ЦАХАЛом в самой Газе.
Из 260 израильских солдат, погибших в секторе, 41 — был убит в результате дружественного огня, а десятки других — вне прямого боя, от бомб в тоннелях, заминированных конструкций и других заранее установленных взрывных устройств.
Фактические фронтальные бои заканчивались абсолютными победами израильтян: потери ЦАХАЛа исчислялись однозначными цифрами во время двухнедельной операции в больнице Шифа в марте, в ходе которой были захвачены или убиты командир ХАМАСа, отвечавший за вербовку и снабжение, член политбюро палестинского "Исламского джихада" и еще 700 предполагаемых террористов.
Между тем, недавно развернутая "Трофи"— разработанная Израилем система противодействия противотанковым ракетам и гранатометам, соперничает с тоннелями ХАМАСа в качестве главного боевого новшества войны.
"При этом ХАМАС не одержал ни одной победы на поле боя против Израиля в Газе".
Подобно тому, как Израиль сделал ставку на то, что ужасы 7 октября дали ему легитимность, чтобы наконец-то атаковать позиции ХАМАСа внутри больниц, мечетей и других важных объектов гражданской инфраструктуры, он перепрыгнул через бывшие защитные ограждения в Ливане и Сирии с не менее значительными результатами: ЦАХАЛ уничтожил 16 бойцов Иранской революционной гвардии в ходе одной атаки в Сирии 26 марта.
Неделю спустя в результате удара по иранскому дипломатическому объекту в Дамаске был уничтожен Мохамед Реза Зехеди, многолетний иранский командующий в Сирии и Ливане, а также два других генерала КСИР.
Между тем, "Хезболла" признала более 260 потерь в своих рядах с 7 октября, что превышает число погибших во время войны с Израилем в 2006 году, о чем лидер ополчения Хасан Насралла публично сожалел. На этот раз среди погибших "Хезболлы" — несколько старших офицеров подразделения специального назначения "Радван", а также — заместитель командующего ракетными войсками. Атаки не остановили "Хезболлу" от ежедневных бомбардировок северной части Израиля в течение нескольких месяцев подряд, но и не спровоцировали региональную войну, намекая на то, что сдерживание Тегерана ослабло.
В конце марта газета "Гаарец" опубликовала анализ, согласно которому ЦАХАЛ пытается создать буферные зоны и долгосрочные военные коридоры, которые составляют до 16 % от площади территории Израиля, что делает Израиль более уверенным в своих боевых успехах и осознающим свои истинные потребности в безопасности.
Вот уже более 30 лет израильская политика идет исключительно в одном направлении, руководствуясь стратегической концепцией, согласно которой выгоды в сфере безопасности, связанные с фактическим контролем над территорией, не стоят сопутствующих затрат крови, денег и международного статуса.
Таким образом, создание буферной зоны в Газе, какой бы маленькой или узкой она ни была, противоречит течению конфликта. Так же как разрушение южного Бейрута, о котором в январе выдвинул гипотезу министр обороны Йоав Галант, повторная оккупация Израилем части южного Ливана представляется сейчас гораздо более правдоподобной, чем полгода назад.
Тем не менее, ближайшая нейтрализация ХАМАСа как угрозы безопасности, огромное количество убитых противников и, что особенно важно, способность Израиля поддерживать высокий темп военных операций в нескольких театрах военных действий без разрушительного экономического, политического или социального кризиса, не привели к чему-то похожему на победу. Эти события не означают, что политика Израиля после 7 октября оказалась более эффективной, чем другие альтернативы.
Однако их новизна определит будущие параметры конфликта, как в лучшую, так и в худшую сторону.
Иранская атака предвещает и другие, неизвестные изменения. На протяжении десятилетий прямой удар Исламской Республики по Израилю был региональным сценарием Судного дня.
Однако благодаря многоуровневой системе воздушной обороны, чья эффективность на данный момент может стать еще одним важным событием войны, помощи союзных военных и удручающему состоянию иранской техники, израильтяне, как и все остальные, теперь обнаружили, что даже шквал из сотен беспилотников и ракет вполне управляем или, по крайней мере, не является автоматической искрой для более масштабной войны. В то же время Иран теперь знает, что, если он выпустит десятки баллистических ракет по Израилю, его противник все равно безропотно подчинится американским требованиям не отвечать подлостью на подлость.
Такое знание может оказаться опасным для всего региона: все, что произошло с 7 октября и после, проистекает из ошибочного убеждения, что повышение порога допустимого хаоса является признаком стратегической мудрости или в долгосрочной перспективе обеспечивает чью-то безопасность.
На севере Израиля стало ясно, что иранцы и их ставленники уже внесли существенные изменения в то, с чем израильские лидеры и их союзники в Вашингтоне готовы смириться.
Вскоре после 7 октября Израиль приказал эвакуировать всех гражданских лиц в радиусе пяти километров от ливанской границы, опасаясь, что "Хезболла" вступит в войну в полном составе и повторит резню, устроенную ХАМАСом.
Согласно предварительным планам Израиля, массовая эвакуация гражданских лиц могла быть проведена в течение короткого времени с целью освободить инфраструктуру на время возможного вторжения в Ливан.
Выселение по сути десятков тысяч людей из своих домов на несколько месяцев вперед, создание зоны отчуждения, в которой государство либо не может, либо не хочет защищать своих граждан, никогда не было частью оборонной стратегии страны. Однако у войн есть своя динамика: с 7 октября "Хезболла" выпустила более 3100 ракет и снарядов по северу Израиля. Десятки населенных пунктов остаются необитаемыми.
Это опустошение израильских приграничных территорий и есть главное боевое достижение возглавляемого Ираном блока сопротивления за последние полгода.
Ответом Вашингтона на тупиковую ситуацию стала челночная дипломатия специального посланника Амоса Хохштейна между Иерусалимом и Бейрутом, передающая американские требования к сторонам — воздержаться от расширения масштабов войны, чему они в основном подчинились даже после иранского удара.
Теперь Израиль должен выбирать между дорогостоящим вторжением, которое, скорее всего, вызовет длительный и неизвестно насколько разрушительный обстрел со стороны "Хезболлы" и приведет к новому кризису в отношениях с Вашингтоном, и признанием того, что блок, возглавляемый Ираном, теперь распоряжается жизнью и смертью на собственной территории еврейского государства.
Последний сценарий оказался удивительно живучим, и это не единственная область, где Исламская Республика установила новый статус-кво.
Так, Тегеран предоставил своей йеменской марионеточной группировке оружие и подготовку, необходимые для остановки судоходства в Красном море, а иранские беспилотники, запущенные иракскими боевиками, и ракеты, выпущенные из Йемена, впервые попали в воздушное пространство Израиля.
Иранская атака на Израиль в прошлые выходные привела к общенациональному блокированию, полному закрытию воздушного пространства и ресурсоемкому использованию десятков перехватчиков и истребителей, чего Тегеран никогда раньше не делал в отношении еврейского государства.
(Ответные действия Израиля не так нарушили жизнь в Иране, сколько показали, что Израиль может поражать конкретные цели, находящиеся рядом с ядерными объектами режима, не пересекая иранского воздушного пространства и не сталкиваясь с серьезными оперативными трудностями).
Хотя ХАМАС потерял целое поколение бойцов в Газе, его жертва вряд ли была напрасной: :предотвратив полный крах своего государства, погибшие хамасовцы выиграли достаточно времени, чтобы изменить дипломатические условия в пользу террористов.
Переговоры о судьбе 230 человек, похищенных палестинскими боевиками 7 октября, всегда проходили с пользой для ХАМАСа: это ставило США перед необходимостью выбивать дополнительные уступки из своих израильских союзников, чтобы палестинцы вообще заговорили.
"Хотя ХАМАС потерял целое поколение бойцов в Газе, их жертвы вряд ли были напрасными".
Когда ХАМАС просто отказывался вести переговоры, американцы и израильтяне договаривались друг с другом, причем США требовали постеннного сворачивания масштабов израильских операций против ХАМАСа в обмен на дальнейшую поддержку.
Со временем американские условия израильского вторжения в Рафах, последний оплот ХАМАСа в секторе, стали настолько обременительными и бессмысленными, что США, намеренно или нет, превратились в самое большое препятствие для Израиля на пути уничтожения группировки.
Надвигающийся потенциальный кризис, вызванный новой готовностью Ирана напрямую атаковать Израиль, вероятно, сделал операцию в Рафахе еще менее приоритетной, а значит, еще более туманной.
В конце января издание Axios сообщило, что США "рассматривают варианты" одностороннего признания палестинского государства — образования, в руководство которого почти наверняка войдут члены ХАМАСа, учитывая популярность этой организации и беспечность ставленников ФАТХа, возглавляющих Палестинскую администрацию.
Не столько важно признание США этой организации на самом деле, сколько появление нового источника влияния на американо-израильские отношения. В будущие моменты напряженности американской администрации достаточно будет просто поднять пугало одобренного Вашингтоном государства Палестина, чтобы заставить Израиль вести себя более сдержанно.
Циники, утверждающие, что акт впечатляющего насилия возвысил ХАМАС до респектабельности и перевел конфликт в плоскость их жестких требований, к сожалению, оказались правы.
ХАМАС насиловал, убивал и похищал людей, достигая новых высот, а теперь пережил самую крупную военную мобилизацию в истории Израиля. Он доказал, что никакая степень разврата не может поставить под угрозу его долгосрочное существование, и с помощью Ирана пробился под зонтик США, несмотря на то, что 7 октября взял в заложники пятерых американских граждан, а может, и благодаря этому.
Их более широкая сеть союзников, поддерживаемых Ираном, успешно сражалась с американскими военными в Красном море, изгнала десятки тысяч израильтян из их домов и начала крупную воздушную атаку, объявленную государством без каких-либо немедленных последствий.
Захват иранским флотом португальского грузового судна в минувшие выходные — это разбойный акт нападения, ставший уже настолько обыденным и терпимым для всех соответствующих международных игроков, что он едва ли был зарегистрирован.
Взятый в целом, каталог новинок, появившихся после 7 октября, поднимает тревожные вопросы о самой природе войны. В последние годы прежняя, якобы дискредитированная концепция войны как борьбы за ресурсы, территорию и человеческие жизни, похоже, возвращается.
Азербайджан урегулировал нагорно-карабахский конфликт, создав условия, при которых все армяне покинули осажденную территорию; Россия постепенно продвигается вперед на Украине благодаря старомодному преимуществу в живой силе и боеприпасах.
Однако события, произошедшие после 7 октября, свидетельствуют о том, что победы в других конфликтах одерживаются не на земле, а в более туманной сфере восприятия. Война, в которой одна сторона потеряла 670 бойцов, а другая — до 15 000, а также большую часть своих убежищ и военной инфраструктуры, существовавших до конфликта, не должна вызывать абстрактных дискуссий о природе и значении победы. То, что такие дискуссии возможны и даже необходимы, является еще одним достижением блока сопротивления.
В отсутствие какой-либо реальной ясности, мы оказались перед угрожающей новой границей, где обе стороны обнаружили, на что они способны.
Израиль показал, что может вести очень долгую войну и преследовать своих врагов в местах, которые раньше считались недоступными, а его враги — что могут навязать еврейскому государству потенциально губительные стратегические решения, даже когда их бойцы и командиры несут тяжелые потери на поле боя, а также — что они пользуются практически неограниченными запасами доброй воли, моральной легитимности и дипломатической защиты, в том числе, и со стороны предполагаемых союзников Израиля.
Возможно, мрачные новинки последних шести месяцев поставят под угрозу полного краха одну или несколько сторон конфликта, что приведет к стратегическому застою, который создаст условия для удивительно длительного периода спокойствия. Не исключено также, что все по-новому поймут, чего можно добиться с помощью силы.
Годы целенаправленных ударов, сопровождаемых предсказуемым количеством ракетных обстрелов или случайной волной беспилотников и ракет, так же возможны, как и прерывистая, меняющая мир региональная война. Возможно, самая важная реальность конфликта после 7 октября заключается в том, что этого мы никогда не узнаем.
Комментариев нет:
Отправить комментарий