 |
| Эммануэль Макрон обнимает ливанку после взрыва в порту Бейрута, скриншот из видео на YouTube |
Проф. Гилель Фриш, 11 августа 2020 года.
Перспективы Центра BESA, документ № 1687
РЕЗЮМЕ: Верные себе либералы надеются, что взрыв в Бейруте, визит Макрона в Ливан и демонстрации молодежи против правительства страны, в котором преобладает Хезболла, предвещают новое единство народа и лучший день для всех ливанских граждан. Ни прошлое, ни настоящее не предполагают, что такой счастливый исход вероятен.
Сколько ливанцев в Ливане?
Этот вопрос возник еще во времена французского мандата в 1920 году. Он неоднократно поднимался после обретения Ливаном независимости в 1943 году и вновь стал актуальным после взрыва на прошлой неделе в порту Бейрута.
Вопрос возник не в первые часы после взрыва, поскольку ливанский народ осознавал и предавался горю по поводу ужасных масштабов своих потерь.
В полную силу он проявился несколько позже, во время визита президента Франции Эммануэля Макрона - первого и, по сути, единственного главы государства, который решил посетить осажденную страну.
В христианском районе Бейрута, пострадавшем от взрыва, Макрона встретили скандированием по-французски: «Макрон, спаси нас!» и «Ты наша единственная надежда!»
Немногие ливанские шииты и еще меньше ливанских суннитов знают французский язык, а многие члены обеих сект, даже те, кто недоволен правительством, в котором преобладает Хезболла, не разделяют такие настроения.
Еще меньше они отождествляют себя с одной из наиболее частых сцен визита Макрона -- его теплыми объятиями с молодой ливанской женщиной во время его поездки по окрестностям. Большинство ливанских шиитских и суннитских женщин, как и их соотечественницы в мусульманском мире, не обнимают мужчин, за исключением близких родственников, и даже тогда они делают это очень редко, независимо от обстоятельств.
Это правило не нарушается даже известными иностранными лидерами.
Ни один арабский политик, даже член местной коммунистической партии, которая яростно привержена гендерному равенству, никогда не осмелится сделать что-то большее, чем пожать руку женщине, и даже в этом случае он сделает это неохотно.
Пожалуй, самый популярный лидер в новейшей арабской истории, «прогрессивист» и националист Гамаль Абдель Насер, никогда не появлялся на публике со своей женой, что было подмечено нынешним президентом Египта.
Жена Сиси редко появляется с мужем на публике, а когда появляется, она носит религиозный шарф на голове и платье, которое строго соответствует исламскому закону.
Сиси появлялся с ней на публике с единственной целью --показать, что он такой же (или даже лучший) мусульманин, что и члены Мусульманского братства, которых он безжалостно давит.
То же самое можно сказать и о Немезиде Сиси, президенте Турции Реджепе Тайипе Эрдогане.
Когда тот появляется на публике со своей женой, она всегда одета в соответствующую исламскую одежду, и пара всегда сохраняет приличную дистанцию.Это было актуально еще до коронавируса.
Визит и поведение Макрона еще раз подтверждают, что и в политическом, и в культурном плане после 77 лет независимости государство Ливан расколото.
Есть Ливан - часть мусульманских арабских глубин, играющий по своим правилам, который, независимо от того, на что могут надеяться западные либералы, меняются с черепашьей скоростью, если меняется вообще.
Есть также христианский, в основном, маронитский плацдарм на Средиземном море, связанный с Францией.
Это было правдой в 1958 году, когда «прогрессивист» Насер, баловень западных левых, активизировал суннитских политиков и движения, чтобы подорвать Ливан, доминируемый христианами и ориентированный на Запад.
Десять лет спустя, когда яркая аура Насера потускнела после его поражения в 1967 году, он делал то же самое, только используя фракции ООП для достижения тех же целей.
Еще более уместен урок, извлеченный из начала гражданской войны в Ливане в 1975 году. Она началась, когда шиитский и суннитский пролетариат объединились в знак протеста и в защиту улучшения условий труда.
Западные либералы думали, что эта солидарность послужила толчком для создания нового не сектантского Ливана. Ожесточенная 15-летняя война между полевыми командирами, сектами и их внешними союзниками показала, насколько они ошибались.
И снова шквал заголовков, статей, твитов и постов в Instagram посвящен демонстрациям в Бейруте в надежде, что они представляют собой начало нового единого Ливана.
Хотя либералы и могут сосредоточить внимание на любвеобильном французском президенте и на его обещании на появление ливанского клона Франции на Средиземном море, на заднем плане видится другая картина.
Опытный глаз замечает, что после мощного взрыва, на пристани появились бородатые головорезы на мотоциклах, чтобы осмотреть место происшествия, и многие солдаты ливанской армии, находившиеся в этом районе, не осмелились их прогнать.
Головорезы были ополченцами Хезболлы, и все понимали, что они уничтожат протестующих, если армия не будет их сдерживать.
Хезболла пресечет любую попытку создать Ливан, который будет действительно государством для всех его граждан.
Макрон пришел и ушел, а головорезы Хезболлы здесь останутся.
Мораль истории для Израиля? Да много всего.
Можно начать с так называемых решений израильско-палестинской проблемы.
Множество «ливанов» доказывает, что ни одно, ни двух-государственное решение палестинской проблемы на практике нереально.
Если ливанское государство не может объединиться, насколько многообещающим является «решение на основе одного государства», объединяющее два разных народа, которые не только лишены общего исторического, культурного, религиозного и лингвистического общего знаменателя, но и вовлечены в вековую смертельную борьбу?
А решение с двумя государствами? Перспектива раздельного Ливана умерла во время гражданской войны, когда арабский мир отказался поддержать отдельный христианский Ливан.
В отдаленной перспективе, он больше не будет терпимо относиться к существованию еврейского государства.
Итак, урок состоит в том, чтобы держать под контролем либеральные страсти.
Ближний Восток, если не считать осознания пророческого возвращения евреев на свою родину и создания динамичной демократии для всех его граждан, не является местом для чудес. Увы, Израиль остается исключением, подтверждающим правило — это будет продолжаться только до тех пор, пока Израиль будет сильным и будет руководствоваться наихудшими сценариями, подобными тому, что разыгрывается сегодня в Ливане.
Проф.Гиллель Фриш — профессор политических исследований и исследований Ближнего Востока в Университете Бар-Илан, старший научный сотрудник Центра стратегических исследований им. Бегина-Садата.| Перевод: Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |