Charlie Hebdo снова взялся за это. И снова знаменитый французский «fuck you» журнал опубликовал карикатуры на пророка Мухаммеда.
Брендан О’Нил, 2 сентября 2020 г.
И ни одной новой карикатуры. Он опубликовал те, что сделали его мишенью радикального исламистского гнева и массовых убийств в январе 2015 года, когда два боевика, вдохновленные Аль-Каидой, ворвались в его офис и убили 10 его художников-карикатуристов и писателей за «преступление» богохульства, за «грех» насмешек над Пророком.
Новые редакторы Charlie Hebdo сошли с ума? О чем они думают, переиздавая глумливые карикатуры над Мухаммедом, которые привели к беспорядочной бойне всего пять лет назад?
Похоже, они думают о свободе и, в частности, о свободе слова, а также о важности поддержки этой центральной ценности цивилизованного общества даже перед лицом угроз со стороны воинствующих религиозных экстремистов.
Charlie Hebdo прав, переиздавая карикатуры.
Как и ожидалось, он получил кучу критики. Радикальные исламистские уголки всемирной паутины полны гнева и шума. Лидеры в странах с мусульманским большинством горячо осуждают еретиков, французских сатириков. Пакистан уже осудил Charlie Hebdo. Его министерство иностранных дел заявило в Твиттере, что этот «преднамеренный акт оскорбления чувства миллиардов мусульман не может быть оправдан как проявление свободы прессы или свободы слова. Такие действия подрывают глобальные стремления к мирному сосуществованию». Фактически, переиздание карикатур может быть абсолютно оправдано с точки зрения свободы выражения мнений. Это, несомненно, вопрос свободы слова. Право сомневаться, подвергать сомнению и даже насмехаться над всеми богами, пророками, идеологиями и причудами необходимо для свободного общества.
Осуществление этого права, конечно, иногда вызывает оскорбленное чувство, но люди, которые чувствуют себя обиженными, — это бесконечно малая цена, которую нужно платить за жизнь в обществе, в котором вы имеете право выражать свои взгляды, независимо от того, являетесь ли вы не религиозным сатириком-писакой, упертым исламистом или просто обычным человеком. Обиженные чувства бледнеют и теряют свою значимость в сравнении с существенной и вселяющей силы природой свободы выражения.
Что касается угрозы «мирному сосуществованию», то это делает не Charlie Hebdo, а пакистанские чиновники.
В 2015 году в Пакистане произошли убийственные беспорядки, когда Charlie Hebdo опубликовал карикатуру на Мухаммеда всего через неделю после резни (вот это храбрость).
Со стороны пакистанского министерства безрассудно пытаться умышленно извлекать политическую выгоду из публичного осуждения Charlie Hebdo в очередной раз, учитывая яростную враждебность к этому журналу, которая существует в некоторых частях Пакистана.
Charlie Hebdo просто пользуется своей свободой высказываться и публиковаться, и это всегда были его враги и ненавистники, которые разжигали насилие, беспредел и цензуру.
Кроме того, Charlie Hebdo не переиздает карикатуры, как заявляют Пакистан и другие, как «провокацию». Нет, он их переиздает как исторический документ, как напоминание о глупых, высмеивающих изображениях, которые побудили двух радикальных исламистов совершить варварское нападение в 2015 году.
Как видите, на этой неделе начинается судебный процесс над 14 террористами по обвинению в пособничестве убийцам Charlie Hebdo.
И чтобы отметить начало судебного процесса, Charlie Hebdo напоминает людям, что это было за событие, чем была эта резня: кучка карикатур, высмеивающих Мухаммеда.
Как говорится в передовой статье в номере этой недели, карикатуры «принадлежат истории, а историю нельзя ни переписать, ни стереть».
Отказаться от показа карикатур, когда 14 человек предстают перед судом по обвинению в пособничестве убийству людей, которые помогали делать карикатуры, было бы актом «политической или журналистской трусости», считает журнал. Это правильно.
Идет публичный суд над людьми, которые, как считается, помогали организовать одну из самых мрачных, самых средневековых нападений на личность и свободу, какая давным-давно имела место в Европе. Было бы странно скрывать, чем так были кровожадно взбешены эти люди. Это будет означать сохранение памяти о событиях января 2015 года.
Конечно, наряду с желанием показать вещи, имеющие историческое значение, Charlie Hebdo переиздает карикатуры, чтобы продемонстрировать, что никому, даже под угрозой радикальных исламистов, не должно быть разрешено ограничивать или сдерживать свободу слова.
Как говорится в редакционной статье: «Мы никогда не прогнемся. Мы никогда не сдадимся».
Это послание не только нетерпимым исламистам, но и интеллектуальной элите Европы.
В 2015 году они пять минут повторяли «Je suis Charlie», а затем возвращались к своей старой точке зрения, согласно которой речь без компьютерной подсказки является проблемой, что критика ислама - это «исламофобия», и что университетские городки и общественная жизнь в целом должны быть очищены от так называемых трансфобных, гомофобных и других оскорбительных форм речи.
Charlie Hebdo противостоит трусости культурных элит в той же мере (если не больше), в какой он еще раз заявляет «пошли в жопу» радикальным исламским движениям, которые думают, что могут использовать угрозу, чтобы предотвратить выражение идей, которые им не нравятся.
Поскольку на этой неделе начинается судебный процесс над предполагаемыми соучастниками, стоит спросить, были ли другие соучастники в резне в Charlie Hebdo. Не жестокие сообщники; не люди, которые отвечали за материально-техническое обеспечение и вооружение, в чем обвиняются эти 14 человек. Нет, интеллектуальные сообщники, моральные соучастники, культурное мировоззрение, которые уже демонизировали и даже криминализировали «оскорбительные» высказывания и «язык ненависти» задолго до того, как двое боевиков штурмовали офисы Charlie Hebdo.
Эта резня произошла не на пустом месте. Это произошло в то время, когда нарастала цензура ПК, появилось подобие цензуры, а странная идея о том, что люди имеют право не быть оскорбленными, утвердилась в университетах и политических кругах.
Нашей интеллектуальной элите есть, за что ответить. Она отказалась от идеи свободы, и особенно свободы слова. Она переименовала определенные моральные взгляды, политические взгляды и даже биологические факты в «язык вражды», заслуживающий наказания. Она поддержала идею о том, что сомнение в исламе и его практиках является «исламофобией», причудливым термином для обозначения богохульства. Она помогла создать климат по всей Европе, в котором вы можете лишиться платформы в университетских городках за выражение неортодоксальных взглядов на что угодно, от иммиграции до изменения климата, где людей арестовывают и штрафуют за насмешки над исламом или осуждение гомосексуализма как преступления против природы и где «неправильное мышление» ежедневно удаляется из социальных сетей.
Этот механизм политкорректности был соучастником событий в Париже в 2015 году. Эту бойню можно рассматривать как вооруженное крыло политкорректности, низшую точку реакционной, регрессивной идеи о том, что люди и идеологии имеют право никогда не подвергаться сомнению или высмеиваться, и что любой, кто подвергает их сомнению или высмеивает их, заслуживает наказания — преследования, увольнения, ареста или, по мнению исламских убийц в январе 2015 года, убийства.
Charlie Hebdo прав, продолжая настаивать на том, что свобода слова, включая право оскорблять, — это то, за что действительно стоит бороться.
Подрывается ли эта свобода вооруженными боевиками, государственной цензурой или пробужденными толпами — мы все страдаем, когда нарушается свобода самовыражения.
Итак, давайте повторим еще раз: Je suis Charlie.
Брендан О’Нил — редактор и ведущий популярного подкаста «Шоу Брендана О’Нила».
| Перевод: Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |