Cheryl E, Aug 13, 2025
Преамбула
За шестьдесят лет Израиль повидал немало врагов и противников. Одним из наиболее эффективных орудий, использовавшихся против еврейского государства, была пропаганда. Как я продемонстрировала в трех предыдущих частях этой монографии, она основывалась на антиеврейской пропаганде, разработанной нацистами, и широко использовалась КГБ и арабскими государствами для подрыва авторитета еврейского государства. Излюбленной тактикой пропаганды против Израиля всегда было искажение реальности. От истории Израиля до изобретения палестинцев как этнической группы в 1960-х годах и до отделения сионизма от иудаизма, чтобы обойти антисемитизм, - нацистская пропаганда использовалась и продолжает использоваться для того, чтобы настроить мировые СМИ и западное общество против Израиля.
Современные наблюдатели описывают этот метод как "инверсию реальности", "интеллектуальное мошенничество", "перевернутую моральную ответственность" или "искаженную логику".
Эти клеветнические заявления использовались столь часто и без всякого отпора, что они постепенно стали общепринятыми. Поскольку искажение реальности является основным принципом современной антиизраильской пропаганды, важно понимать, что это такое и как это работает.
Этот метод пропаганды изобретен в нацистской Германии. Он авторитарен как по средствам (например, использование нездоровых мифов), так и по не терпящему возражений решению, которое он пропагандирует. Он полностью отрицает любые притязания Израиля и не оставляет места для самоанализа и компромисса.
Израиль и медийная война – история
Нацистская пропаганда и ее использование как против еврейского народа, так и для оправдания преступлений против него и Холокоста широко изучались вплоть до 1980-х годов. В конце 80-х годов, когда Советский Союз был на грани распада, академический мир перестал уделять внимание этой теме, полагая, что мир движется к более демократическому глобальному обществу. Но с начала 2000-х годов изучение нацистской пропаганды и ее активного распространения по миру вновь обрело популярность.
С подписанием Ословских соглашений 13 сентября 1993 года многие и правда поверили, что антиизраильская пропаганда прекратится. (Kevin Coogan: Dreamer of the Day. Francis Parker Yockey and the Postwar Fascist International (New York: Autonomedia, 1999))
Западный мир в большинстве своем был против антиизраильской и антисемитской пропаганды, поскольку считала, что мир должен двигаться вперед, оставив позади свое мрачное прошлое. (Там же)
Привлечение внимания к этой проблеме стало политически некорректным и порой даже опасным для тех, кто хотел сделать карьеру в академическом мире. (Klaus Faber, Julius H. Schoeps, and Sacha Stawski, eds., Neu-alter Judenhass: Antisemitismus, arabisch-israelischer Konflikt und europäische Politik (Berlin: Verlag für Berlin-Brandenburg, 2006))
Выдающийся историк и специалист по средневековью Марк Блок в своей знаменитой книге "Ремесло историка" объясняет, что доказать существование лжи само по себе недостаточно. Если кто-то хочет по-настоящему извлечь из лжи уроки, то необходимо знать ее автора и понять его мотивы:
"Установить факт подделки недостаточно. Необходимо также выяснить мотивы, хотя бы для того, чтобы облегчить ее выявление. Пока существуют какие-либо сомнения относительно ее происхождения, в ней есть то, что не поддается анализу и, следовательно, доказано лишь наполовину." (Marc Bloch, The Historian’s Craft, tr. Peter Putnam (New York: Vintage Books, 1953))
Но как же появилась "большая ложь"? Как удалось создать, распространить и использовать ее настолько эффективно, что она изменила восприятие реальности?
Определение проблемы
Хотя израильская политическая элита привыкла считать, что проблема страны заключается в недостаточном пиаре, когда она столкнулась с медийной войной, ей было тяжело с этим смириться. Поэтому чтобы выявить проблему, нужно сначала определить ее компоненты.
По словам директора Института коммуникационных исследований Университета Лидса профессора Филиппа М. Тейлора:
"Пропаганда является одним из тактических инструментов идеологической войны и определяется как "попытка повлиять на восприятие определенной аудитории с помощью фактов, вымысла, аргументов или внушений, часто подкрепленных подавлением противоречивых материалов, чтобы внушить получателю определенные убеждения, ценности или взгляды, которые будут служить интересам источника, путем формирования желаемой линии поведения." (Philip M. Taylor, “Propaganda from Thucydides to Thatcher: Some Problems, Perspectives and Pitfalls” (1992))
К этому определению можно добавить высказывание доктора Геббельса о том, что "пропаганда как таковая не является ни добром, ни злом. Ее моральная ценность определяется целями, которые она преследует". (“Goebbels on Propaganda,” Der Kongress zur Nürnberg 1934 (Munich: Zentralverlag der NSDAP, Frz. Eher Nachf., 1934), 130-41)
Это подчеркивает, что цель оправдывает средства. Но мы должны задаться вопросом, могут ли сами средства быть морально ущербными.
На протяжении последнего столетия пропаганда была одним из самых мощных орудий войны, и ее последствия были разрушительными настолько, что многие авторитарные режимы стали виновниками геноцида.
Историк Джеффри Херф описывает логику пропаганды в войне нацистской Германии против евреев:
"Если простое повторение одного и того же – как на публике, так и в частных беседах, – можно считать доказательством веры, то похоже, Гитлер, Геббельс, Дитрих [директор пресс-службы Третьего рейха], их сотрудники и неопределенная часть немецких слушателей и читателей твердо верили в то, что международный еврейский заговор был движущей силой антигитлеровской коалиции во Второй мировой войне... Они действовали так, будто с помощью "окончательного решения" нацистская Германия наказала евреев, поскольку считала их виновными в начале и продолжении Второй мировой войны." (Jeffrey Herf, The Jewish Enemy: Nazi Propaganda during World War II and the Holocaust (Herf, Cambridge: Belknap Press of Harvard University Press, 2006), 270-71)
В своей работе Херф приводит несколько страшных примеров взаимосвязи между пропагандой и геноцидом. Среди них - ежегодная речь Гитлера в Рейхстаге 30 января 1939 года, в которой было изложено то, что стало основой нацистской версии грядущего конфликта:
“Сегодня я снова хочу выступить в роли пророка: если международное финансовое еврейство внутри и вне Европы сумеет вновь ввергнуть народы в мировую войну, то это приведет не к большевизации земли и, следовательно, к победе еврейства, а к уничтожению еврейской расы в Европе!" (Там же, 51-52)
Херф также ссылается на новогоднее обращение Гитлера к нации 1 января 1940 года, в котором он обвиняет врагов нацистской Германии, особенно евреев, в военном геноциде:
"Мировой враг в форме еврейского империализма движим единственной целью -уничтожить Германию и немецкий народ..." (Там же, 64-65)
Эрнст Гомбрих объясняет, что конечной целью нацистской пропаганды было "навязывание параноидальной модели мировых событий" в форме "параноидального мифа". (Ernst H. Gombrich, Myth and Reality in German Wartime Broadcasts (London: University of London, The Athlone Press, 1970) p14-22)
Гомбрих полагает, это и было "сутью методологии":
"В этом заключается бесконечный ужас этого мифа. Он становится самоподтверждающимся. Как только вы попадаете в ловушку этой иллюзорной вселенной, он становится для вас реальностью - ведь если вы сражаетесь со всеми, то все будут сражаться с вами, и чем меньше милосердия вы проявите, тем больше вы будете обречены на борьбу до самого конца. Когда вы попадаете в этот поистине порочный круг, из него действительно нет выхода. По сравнению с этим эффектом принцип рекламы и массового внушения в военной пропаганде можно просто проигнорировать." (там же, 23).
Извращение реальности в качестве средства медийной войны, со всей его паранойей, продолжается и по сей день. Очень важно знать различные виды пропаганды, но большинство не понимает ее исторического контекста. Именно в этом смысле французский исследователь и философ Пьер-Андре Тагиев для описания мировоззрения так называемых "палестинцев" после 1967 года использовал термин "абсолютный антисемитизм".
Он писал, что
"...сионизм для них — это новый «нацизм", угрожающий господством и уничтожением всего рода человеческого... Таким образом, когда западные элиты настойчиво требуют избегать ‘исламофобных‘ высказываний, глава Исламского центра в Женеве Хани Рамадан хладнокровно осуждает ‘геноцид против мусульман‘". (Pierre-Andre Taguieff, Rising from the Muck, trans. Patrick Camiller (Chicago: Ivan R. Dee, 2004), p62-69)
Стоит отметить, что Рамадан говорит практически теми же словами, что и нацистские пропагандисты. Оба представляли себя в качестве мишеней еврейского заговора, и возможным результатом их "логического процесса", по выражению Ханны Арендт, был геноцид.
Кроме того, что все они искажали реальность, в их утверждениях есть еще один тревожный и опасный момент: извращение морали, ведущее к преступному поведению и неограниченному насилию. (Fishman, Media War against Israel, 2007
Британская журналистка Мелани Филлипс цитирует статью писателя и журналиста из Белфаста Лео Маккинстри, который часто писал для Daily Mail, Daily Express и Sunday Telegraph. Маккинстри увидел в британской публичной дискуссии об Израиле искажение реальности и назвал его своим именем:
“В результате невероятного искажения реальности Израиль стал государством-изгоем только потому, что хочет защищать себя. Сегодня действуют безумные двойные стандарты, при которых убийцы-арабские террористы прославляются как "борцы за свободу", а израильские силы безопасности приравнены к фашистским головорезам. Ни одна страна в мире не подвергалась такой демонизации, как Израиль. Недавний опрос, проведенный по всей Европе, показал, что Израиль считается "наибольшей угрозой" миру во всем мире. Это полный абсурд – особенно в свете того, что Израиль на самом деле является единственным свободным демократическим обществом на Ближнем Востоке. Но это отражает всю мощь истеричной антиизраильской пропаганды, которая заполняет эфир Европы. Как бы антиизраильские настроения ни маскировались под поддержку Палестины, на самом деле они глубоко антисемитские...” (“The Monstrous Inversion,” January 6, 2006, www.melaniephillips.com/diary/?p=1100
Искажение реальности в политической войне может быть направлено и против неевреев. Так, оно было использовано в декабре 2006 года и вызвало острый дипломатический конфликт между правительствами Польши и Германии.
"Группа, представляющая немцев, изгнанных из современной Польши после Второй мировой войны, подала иск в Европейский суд по правам человека с требованием о возвращении их собственности."
11 декабря 2006 года министр иностранных дел Польши Анна Фотыга осудила требования Германии как "попытку переложить моральную ответственность за последствия Второй мировой войны, которая началась с нападения Германии на Польшу и принесла непоправимые убытки и страдания польскому государству и народу". (Mark Landler, “German-Polish Ties Plummet to New Low; Post-World War II Treaty Is Challenged,” International Herald Tribune, 22 December 2006)
Искажение реальности: история
При пристальном изучении искажения реальности как оружия пропаганды становится ясно, что нацисты довели это до совершенства. Они гордились своими достижениями, но при этом признавали, что путь им указали британцы. Во время Первой мировой войны британская пропаганда успешно подталкивала солдат противника к дезертирству и деморализовывала население у себя дома. Гитлер, со своей стороны, подчеркивал использование британцами пропаганды жестокости и сетовал на то, что имперская Германия никогда не понимала важности пропаганды, а те, кто ею занимался, были некомпетентны. (Fishman, 2007)
Англичане под руководством владельца The Times лорда Нортклиффа первыми использовали достижения средств массовой информации и рекламы для воздействия на мнение большинства, а не на элиту. (Philip M. Taylor, British Propaganda in the Twentieth Century (Edinburgh: Edinburgh University Press, 1999), 27-29)
При этом преследовалась вполне определенная цель – "продемонстрировать врагу бесполезность его миссии и неизбежность победы союзников". (Там же, стр. 23)
Это привело к разработке ряда пропагандистских тактик, в частности - рассылка сообщений гражданскому населению с целью подорвать его поддержку правительства. (Campbell Stuart, Secrets of Crewe House: The Story of a Famous Campaign (London: Hodder & Stoughton, 1920))
Пропаганда успешно использовалась для развала Габсбургской империи путем разжигания мятежа среди ее народов. Британские пропагандисты впервые ввели термин "национальное самоопределение" в качестве средства политической борьбы. (Taylor, British Propaganda, 56-57)
Англичане нередко прибегали к пропаганде жестокости. Самым примечательным их обвинением было то, что имперская Германия создала для производства мыла "завод по переработке трупов", так называемый Kadaververwerkungsanstalt. Подобная пропаганда жестокости демонизировала врага, но после войны общественность почувствовала себя обманутой. Это оставило тяжелый осадок скептицизма и предательства и в конечном итоге вылилось в послевоенный нигилизм. Хотя этот подход сработал только в краткосрочной перспективе, он открыл ящик Пандоры.
Накануне Второй мировой войны воспоминания о пропаганде жестокости стали весомым аргументом против вмешательства США в войну на стороне Великобритании и способствовали отказу в сочувствии евреям, когда это было так необходимо. В Штатах, где были сильны изоляционистские настроения, влиятельные политики обвинили британцев в том, что они "втянули Америку в войну". Более того, когда в 1930-х годах нацистская Германия начала творить то, что она творила, многие отказывались этому верить.
В своей книге "Дело Аушвица" историк Роберт Ян ван Пельт пишет:
"Американский журнал Christian Century, который еще в 1944 году упрекал американские газеты за то, что они уделяют слишком много внимания тому, что увидели в Майданеке советские войска, утверждая, что "параллель между этой историей и рассказом о ‘фабрике трупов‘ слишком поразительна, чтобы ее можно было игнорировать", в 1945 году был вынужден (хотя и нерешительно) признать свою неправоту. Он согласился в тем, что параллель с "историей о фабрике трупов последней войны" не выдерживает критики. "Доказательства слишком убедительны... Это почти невероятно. Но это было." The Christian Century, as quoted by Robert Jan van Pelt, The Case for Auschwitz: Evidence from the Irving Trial (Bloomington: Indiana University Press, 2002) p133)
После освобождения концлагерей генерал Дуайт Эйзенхауэр организовал их посещение американскими делегациями, чтобы они стали свидетелями величайшего злодеяния в истории. (Там же, 134)
Теория нацистской пропаганды
Во время Первой мировой войны британцы распространяли пропаганду в течение ограниченного времени, а после окончания военных действий прекратили ее совсем. Опасаясь, что британская пропагандистская машина, созданная для нужд войны, будет обращена против него, Ллойд Джордж ее быстро остановил. (Taylor, British Propaganda, 231)
Тем не менее, война подготовила почву для возникновения тоталитарной диктатуры. Она не только подорвала традиционный порядок в России, Австро-Венгрии, Германии и Италии, но и "ускорила развитие промышленного искусства, оружия, связи и управления, что способствовало тоталитарному устремлению". (Carl J. Friedrich, “The Rise of Totalitarian Dictatorship,” in Jack J. Roth, ed., World War I: A Turning Point in History (New York: Knopf, 1968))
Гитлер и Геббельс утверждали, что именно британская пропаганда создала первоначальную "большую ложь", и использовали ее в своих интересах. Они приняли версию истории, которая воплощала безумный миф, представлявший имперскую Германию невинной жертвой британской двуличности. Цитаты из главы 6 "Военная пропаганда" первого тома Mein Kampf (опубликован в 1925 и 1926 гг), показывают, насколько хорошо Гитлер понимал методы военной пропаганды. Он пишет, что англичане распространяли ложную информацию – в особенности обвинения в зверствах и утверждения о том, будто "немецкий враг" был "единственной виновной стороной в развязывании войны". В этой же главе он проанализировал их методы и прокомментировал их экономическую эффективность:
"Любая реклама, будь то в сфере бизнеса или политики, достигает успеха благодаря непрерывности и постоянной единообразности ее применения."
Вот типичный пример вражеской военной пропаганды, ограниченной несколькими пунктами, разработанной исключительно для масс и проводимой с неустанной настойчивостью. Как только основные идеи и методы ее реализации были признаны правильными, они применялись на протяжении всей войны без малейших изменений. Сначала утверждения пропаганды были настолько наглыми, что люди считали их безумными. Позже она начала действовать людям на нервы, и в конце концов в нее поверили. (Fishman, 2007)
Пять лет спустя в Германии случилась революция, лозунги которой были заимствованы из военной пропаганды противника. В Англии поняли еще одну вещь... это оружие может принести успех только в том случае, если оно применяется в массовом масштабе, но успех с лихвой окупает все затраты. (Eberhard Jäckel, Hitler’s World View: A Blueprint for Power, trans. Herbert Arnold (Cambridge: Harvard University Press, 1981))
В "Майн кампф" Гитлер объясняет что большая ложь куда более целесообразна, чем маленькие:
"В большой лжи всегда присутствует определенная сила убеждения, потому что широкие массы всегда легче поддаются коррупции в глубоких слоях своей эмоциональной природы, чем сознательно или добровольно. Поэтому в примитивной простоте своего ума они легче становятся жертвами большой лжи, чем маленькой, поскольку сами часто говорят маленькую ложь, но стыдились бы прибегать к крупномасштабной. Им никогда не пришло бы в голову выдумывать колоссальную неправду, и они не поверили бы, что другие могут иметь наглость так позорно искажать правду..." (Mein Kampf, 134))
Большая ложь стала характерной чертой нацистской пропаганды, и хотя Советский Союз позже перенял этот метод, его техники искажения реальности, основанные на народном мышлении, были существенно другими. Двойной язык не встречался в нацистском словаре.
Большая ложь была характерной чертой нацистской пропаганды, и хотя впоследствии она была перенята Советским Союзом, его методы искажения реальности, основанные на народном мышлении, были совсем другими. У нацистов не было двойных стандартов. (Media Wars, 2009)
Большая ложь как инструмент авторитаризма
Следующее поколение авторитарных режимов обладало средствами всеобщего контроля и распространяло свои идеи как внутри страны, так и за рубежом. Поэтому оно могло лгать до тех пор, пока удерживало власть и превратило то, что изначально было явной большой ложью, в реальность. Разница между массовой пропагандой Первой мировой войны и вымышленной реальностью авторитарного государства была огромной.
Политолог Карл Дж. Фридрих объясняет это так:
"... тоталитарный прорыв произошел в 1926-27 годах, когда был принят первый пятилетний план. Именно этот план взял на себя задачу ускорить темпы развития экономики и радикально перестроить ее в мгновение ока. Таким образом, хозяева советской страны были истинными создателями и новаторами, которые изобрели и усовершенствовали тоталитарную диктатуру — методы тайной полиции, контроль над средствами массовой информации и, в особенности, планируемую и управляемую экономику." (Friedrich 57).
Большевики были первыми, кто применил практику пропаганды в мирное время. Вскоре их примеру последовал Гитлер.
Ханна Арендт описывает, как авторитарная пропаганда создает устойчивый вымышленный мир лжи со своей внутренней логикой. Произошел большой скачок от перевертывания правды к перевертыванию реальности. Нацистские пропагандисты взяли идею "большой лжи" и продлили ее действие, чтобы создать новую реальность, основанную на параноидальном мифе, который описал Гомбрих:
"Искусство [авторитарных лидеров] состоит в использовании и одновременно в преодолении элементов реальности, поддающихся проверке историй и выбранных фантазий, а также в их обобщении в областях, которые затем становятся недоступны любому контролю на основе индивидуального опыта. С помощью таких обобщений тоталитарная пропаганда создает мир, способный соперничать с реальностью. Главным недостатком этого мира является то, что он не является логичным, последовательным и организованным. Благодаря последовательности вымысла и строгости организации обобщения в конечном итоге может пережить огромное количество совершенно определенной лжи – например, о власти евреев после их истребления или о зловещем глобальном заговоре троцкистов после их ликвидации в Советской России и убийства Троцкого." (Hannah Arendt, The Origins of Totalitarianism, 2nd ed. (New York: Meridian, 1958), p361.)
В своей работе "Армия Гитлера" Омер Бартов показывает, насколько глубоко параноидальный миф проник в немецкое сознание. Он объясняет, что вермахт действительно был важной частью немецкого общества. Когда в годы сражений на восточном фронте стало ясно, что Германия не сможет выиграть войну, пропаганда приобрела поистине религиозное значение как сила, сплачивающая солдат. В суровых условиях середины июля 1941 года унтер-офицер вермахта написал домой письмо, в котором раскрыл абсолютное геноцидальное воздействие нацистской пропаганды:
"Немецкий народ в огромном долгу перед фюрером, потому что если бы эти звери, которые являются нашими врагами здесь, пришли в Германию, произошли бы такие убийства, каких еще не знала история... То, что мы видели, не может описать ни одна газета. Это невероятно, даже для Средних веков. Картинки в "Дер Штюрмер" - лишь слабая иллюстрация того, что мы видим здесь своими глазами, и преступлений, совершенных здесь евреями. Поверьте мне, даже самые сенсационные газетные репортажи — это лишь малая доля того, что происходит на самом деле.". (Omer Bartov, Hitler’s Army: Soldiers, Nazis, and War in the Third Reich (New York: Oxford University Press, 1991), p106)
Бартов объясняет, что подобное восприятие было поразительным искажением реальности, которое приписывало беспрецедентную жестокость вермахта и СС их жертвам и являлось наиболее характерной чертой ’примирения’ немецкого солдата со своими действиями в России... Именно это искаженное восприятие реальности говорит нам об огромном успехе нацистской пропаганды и идеологической обработки. (Fishman, 2007).
Замечательное исследование Бартова продемонстрировало, что параноидальное мифотворчество нацистской пропаганды было настолько сильным, что естественным образом привело к искажению морали. Оно никуда не делось даже после поражения Германии - некоторые ветераны нацистской армии продолжали повторять эти вымыслы, чтобы оправдать свои преступные деяния. (Omer Bartov, Hitler’s Army: Soldiers, Nazis, and War in the Third Reich (New York: Oxford University Press, 1991), p140-141)
Искажение реальности в отношении Израиля – после войны и до наших дней
В первые послевоенные десятилетия искажение реальности и "большая ложь" казались временно вышедшими из употребления за одним заметным исключением.
В январе 1961 года профессор Арнольд Тойнби выступил с лекцией в Монреале, в которой он "сравнил отношение Израиля к арабам в 1947 и 1948 годах с нацистским истреблением шести миллионов евреев с точки зрения морали". Посол Израиля в Канаде Яков Герцог прочел это заявление в монреальских газетах и вызвал Тойнби на дебаты, которые состоялись 31 января 1961 года в Университете Макгилла. (Misha Louvish, ed., A People that Dwells Alone; Speeches and Writings of Yaakov Herzog (London: Weidenfeld and Nicolson, 1975))
В 1960-е годы, и особенно после победы Израиля в Шестидневной войне, СССР и его союзники в арабском мире вновь вернулись к своим старым пропагандистским штампам. Победа Израиля была унижением для Советского Союза и представляла внутреннюю опасность, поскольку пошатнула основы власти. Внутри страны она воодушевила национальные меньшинства, в том числе евреев. Потерпев серьезное поражение, Союз и арабские страны решили использовать политический антисемитизм как средство отвлечения внимания мира от своего поражения. Они стремились делегитимизировать Израиль, заклеймить его как агрессора и добиться его изоляции.
Некоторые элементы новой пропагандистской кампании включали:
Обвинение Израиля в том, что в Шестидневной войне именно он был агрессором, и отрицание его права на самооборону.
Принятие 10 ноября 1975 года резолюции 3379 ГА ООН "Сионизм – это форма расизма", которая придала утверждению, основанному на искажении реальности, статус международного права. Эта резолюция превратила сионизм - еврейское национальное движение - в воплощение зла, приравняв его к нацистской Германии.
Разработка Хартии ООП в различных версиях от 1964, 1968 и 1974 годов, где утверждалось, что справедливость полностью на стороне палестинцев, и Израиль не имеет никаких прав.
Хартия ХАМАСа от 1988 года.
Беспрецедентное нападение на Израиль на конференции ООН в Дурбане в конце августа - начале сентября 2001 года.
И арабский мир, и Советский Союз с удовольствием пользовались методом искажения реальности и взяли себе на воооружение идиомы нацистской пропаганды. Наследование этого опыта невозможно проследить в деталях, поскольку мы располагаем недостаточным объемом документальной информации. Известно одно - многие беглые нацисты нашли убежище в арабском мире.
С 1953 года Египет принял около двух тысяч из них. Некоторые работали в секретной службе Насера и управляли концентрационными лагерями, а некоторые участвовали в проектировании и производстве ракет. (Jennie Lebel, Haj Amin ve-Berlin (Haj Amin and Berlin) (Tel Aviv: by the author, 1996), 210-13)
Среди этих людей были и специалисты по антисемитской пропаганде. Из Египта они распространяли антисемитизм и доктрину отрицания Холокоста в арабском мире и за его пределами. В 1967 году историк Курт Таубер описывал современную ситуацию в Египте времен Насера следующим образом:
“... Помимо навыков гестапо и СС на Ниле, по-видимому, востребованы и другие способности. Бывшие ученики Геббельса, первоначально находившиеся под руководством покойного Йоганна фон Леерса, играют важную роль в антиеврейском и антисионистском пропагандистском аппарате Насера. В этой связи мы слышим имена Вернера Витшале, барона фон Хардера, Ганса Апплера и Франца Буэнше. Опыт работы в гестапо, СС и разведке никак не помешал их карьере в египетском министерстве пропаганды. Глава нацистской разведки в Великобритании до войны Вальтер Боллманн в качестве майора СС участвовал в операциях против партизан и евреев в Украине. Офицер СС Луис Хайден, который во время войны был переведен в египетское пресс-бюро, "закаленный боец" и офицер гестапо Франц Бартель, офицер СС из Лейпцига Вернер Биргель, глава отделения СС в Богемии Альберт Тилеманн, майор СА и эксперт по еврейскому вопросу Эрих Бунц и участник ликвидации Варшавского гетто капитан СС Вильгельм Беклер - все они, по сообщениям, вели антиеврейскую пропаганду от имени Насера..." (Kurt P. Tauber, Beyond Eagle and Swastika; German Nationalism since 1945 (Middletown, CT: Wesleyan University Press, 1967) II, 1115)
Маттиас Кюнцель описывает основной результат египетского пропагандистского проекта следующим образом:
“Подобное проникновение в египетские послевоенные институты группы влиятельных национал-социалистов могло только способствовать тому, что даже в настоящее время [знание о] преступлениях Германии против евреев практически не проникло в общественное сознание Египта. На протяжении полувека в египетских СМИ утверждалось, что Холокост был не более чем предлогом, который можно постоянно использовать, чтобы оправдать существование Израиля...” (Matthias Küntzel, Jihad und Judenhass: Über den neuen antijuedischen Krieg (Freiburg: ca ira, 2002), 50-51)
Йоганн фон Леерс (Kurt P. Tauber, Beyond Eagle and Swastika, II, 1269)
Поскольку вопросы исторической преемственности и наследования идей в особенности чрезвычайно важны, здесь я тоже не могу обойти вниманием доктора Йоганна фон Леерса (1902–1965). Он был одним из важнейших идеологов Третьего рейха, а позднее работал в египетском информационном департаменте.
В апреле 1938 года фон Леерс был назначен профессором Университета имени Фридриха Шиллера в Йене. Он специализировался на теме "Расовые основы правовой, экономической и политической истории" (Rechts-, Wirtschafts- und politische Geschichte auf rassischer Grundlage). Фон Леерс владел пятью языками - английским, французским, испанским, голландским и японским. В молодости участвовал в националистическом молодежном движении Adler u. Falken (Орлы и ястребы), где завязал дружбу с Генрихом Гиммлером, которая продлилась всю жизнь. Он был одним из первых членов нацистской партии, и в 1929 году Геббельс сделал его своим протеже. (Ulrich Nanko, Die Deutsche Glaubensbewegung: Eine historische un soziologische Untersuchung(Marburg: Diagonal, 1993))
Фон Леерс был преданным членом Немецкого движения веры - проекта под покровительством Гиммлера. Оно ставило своей целью "освобождение Германии от иудео-христианского империализма" путем создания вместо него новой языческой религии. (Karla Poewe, New Religions and the Nazis(New York and London: Routledge, 2006)).
Израильский исследователь обнаружил признаки того, что фон Леерс в сотрудничестве с неким сторонником полигамии Фридрихом Ламберти-Муком стал одним из инициаторов плана по увеличению арийской расы посредством размножения. Гиммлер с энтузиазмом поддержал эту инициативу, и впоследствии она нашла свое отражение в проекте "Лебенсборн".
Фон Леерс был крупным специалистом по еврейскому вопросу. Открытый сторонник геноцида, он считался одним из самых радикальных антисемитских публицистов Третьего рейха. Еврейский философ Эмиль Факенхайм объясняет, что фон Леерс занимал позицию, согласно которой "государства, укрывающие евреев, укрывают чуму, и Рейх имеет моральные обязательства и, в соответствии с принципом преследования, законное право завоевать такие страны хотя бы для того, чтобы искоренить эту чуму". (Emil L. Fackenheim, To Mend the World: Foundations of Post-Holocaust Jewish Thought(Bloomington and Indianopolis: Indiana University Press, 1994))
В своем письме к Факенхайму историк Эрих Голдхаген поясняет, что
"хотя идея о бациллах и была распространена среди нацистов, фон Леерс отличался тем, что не пытался скрывать за эвфемизмами открытые призывы к массовому убийству".
После смерти фон Леерса "его вдова, которая разделяла его взгляды, вернулась в Германию. Там она поставила неонацистов в неловкое положение, открыто защищая ‘истребление‘ евреев Гитлером, вместо того чтобы классифицировать его как одну из ‘ошибок‘".
Фон Леерс обладал неоспоримым талантом и применил его для создания идеологической основы национал-социализма и ислама на базе их общей ненависти к евреям. После войны он продолжил эту деятельность в Египте, и его усилия были встречены с одобрением и взаимностью. (Jeffrey Herf, “Convergence: The Classic Case, Nazi Germany, Anti-Semitism and Anti-Zionism during World War II,” The Journal of Israeli History 25: 1(March 2006))
По словам Херфа, в декабре 1942 года фон Леерс опубликовал в журнале Die Judenfragе, принадлежавшем антисемитскому интеллектуальному миру, статью под названием "Иудаизм и ислам как противоположности". Как следует из названия, автор придерживается гегелевской точки зрения, представляя иудаизм и ислам в терминах тезиса и антитезиса. В этой статье отражена льстивая национал-социалистическая точка зрения, которую фон Леерс проецировал на исламское прошлое, а также сила его ненависти к иудаизму и еврейству.
Ниже приведен отрывок из статьи. Я особенно благодарна профессору Херфу за то, что он поделился этим замечательным документом, части которого он впервые опубликовал в пересказе с прямыми цитатами:
“Враждебность Мухаммеда к евреям привела к одному результату: восточное еврейство было полностью парализовано. Его хребет был сломан. Восточное еврейство фактически не участвовало в восхождении [европейского] еврейства к власти на протяжении последних двухсот лет. Презираемые в грязных переулках меллаха [огороженного стеной еврейского квартала марокканского города, аналогичного европейскому гетто], евреи прозябали в его стенах. Они жили по особым законам [законам защищенного меньшинства], которые, в отличие от европейских, не разрешали ростовщичество и даже торговлю краденым товаром, но держали их в состоянии угнетения и тревоги. Если бы остальной мир принял аналогичную политику, у нас не было бы еврейского вопроса [Judenfrage]... Ислам как религия действительно оказал [миру] неоценимую услугу: он предотвратил угрозу завоевания Аравии евреями и победил ужасное учение Иеговы чистой религией, которая в то время открыла путь к более высокой культуре для многочисленных народов..." (“Judentum und Islam als Gegensaetze,” Die Judenfrage, Vol. 6, No. 24 (15 December 1942): 278, quoted and paraphrased by Herf, The Jewish Enemy, 181)
С другой стороны, бывший муфтий Иерусалима Хадж Амин аль-Хусейни в беседе с Гитлером 21 ноября 1941 года и в своих радиопередачах утверждал, что евреи являются общим врагом ислама и нацистской Германии. (Gerald Fleming, Hitler and the Final Solution (Berkeley: University of California Press, 1984), 101-05)
Бывший муфтий часто отправлялся в поездки, чтобы подбодрить балканские мусульманские подразделения СС. Радиостанции стран-союзников гитлеровской Германии добросовестно освещали эти визиты. На выступлении по радио 21 января 1944 года он провозгласил:
"Рейх сражается с теми же врагами, которые лишили мусульман их стран и подавили их веру в Азии, Африке и Европе... Национал-социалистическая Германия сражается против мирового еврейства. Как говорится в Коране, вы увидите, что евреи - злейшие враги мусульман". Между идеями ислама и национал-социализма можно найти немало общего – например, утверждение борьбы и братства, акцент на идее лидерства, идеал порядка. Все это сближает наши идеологии и способствует сотрудничеству. Я рад видеть в этом подразделении видимое и практическое выражение обеих идеологий." (Maurice Pearlman, Mufti of Jerusalem: The Story of Haj Amin el Husseini (London: Gollancz, 1947), p64)
После войны фон Леерс тайно проживал в Италии до 1950 года, а затем бежал в Аргентину. Там он работал редактором нацистского ежемесячного журнала Der Weg и установил тесные контакты с Адольфом Эйхманом. После падения Перона в 1955 году он перебрался в Каир, где служил в египетском министерстве информации. Под влиянем бывшего муфтия, который тоже жил в Египте, он принял ислам и взял себе имена Мустафа Бен Али и Омар Амин Йоганн фон Леерс.
Фон Леерс финансировал публикацию арабского издания "Протоколов сионских мудрецов", возродил кровавый навет, организовал антисемитские радиопередачи на многих языках, поощрял неонацистов по всему миру и мило общался с первым поколением отрицателей Холокоста, в частности, с Полем Рассинье. (Les amis de Rassinier, стр. 2-13)
Один из источников сообщает, что фон Леерс еще до КГБ выдвинул идею палестинского народа как части более широкой войны против Израиля.
Помимо профессиональных обязанностей по основной работе Иоганн фон Леерс "активно участвовал в деятельности организации бывших эсэсовцев (ODESSA) на территории арабских стран".
Сообщается, что его старый друг Амин аль-Хусейни обеспечил ему должность политического советника в египетском министерстве информации. Но по другим сведениям, его завербовал политический сотрудник египетского посольства в Буэнос-Айресе.
Когда фон Леерс переехал в Каир, бывший муфтий публично приветствовал его: "Мы благодарим вас за то, что вы решились вступить в борьбу с силами тьмы, воплотившимися в мировом еврействе". (Lewis, Semites and Anti-Semites, p207)
Если сегодняшняя арабская пропаганда, направленная против евреев и Израиля, напоминает пропаганду времен Третьего рейха, то на то есть вполне понятные причины.
Восточный блок
Победа Израиля в Шестидневной войне повлекла за собой яростную кампанию государственного антисемитизма в странах Восточного блока. По словам американского стратега и специалиста по вопросам Восточной Европы Стефана Поссони, 4 октября 1967 года "Комсомольская правда" опубликовала статью об истинном смысле этой пропаганды:
"Сионизм - это геноцид, расизм, предательство, агрессия и аннексия... все характерные атрибуты фашизма."
Лео Поляков обнаружил в этой статье информацию, которую ее советский автор позаимствовал из брошюры 1957 года, опубликованной как раз в то время, когда Йоганн ван Леерс отвечал за антисемитскую пропаганду в Египте. (Poliakov, De l’antisionisme, p147)
И в самом деле, есть разумные основания - как косвенные, так и взятые из текста, - полагать, что темы нацистской пропаганды передавались из Египта непосредственно в Восточный блок, в частности в ГДР.
6 сентября 1968 года доктор Симон Визенталь провел пресс-конференцию в Вене, на которой обвинил ГДР в использовании в своем осуждении Израиля языка нацистской эпохи. По этому случаю он распространил статью под названием "Один язык: сначала для Гитлера, теперь для Ульбрихта".
В этой подкрепленной фактами и документами статье Визенталь и его сотрудники выявили тридцать девять бывших нацистов с отличными рекомендациями, которые нашли себе применение на службе в ГДР. (Die gleiche Sprache: Erst feur Hitler – jetzt feur Ulbricht; Pressekonferenz von Simon Wiesenthal am 6. September 1968 in Wien (Bonn: Deutachland-Berichte, 1968))
Некоторые из них были очень неплохо устроены. Неудивительно, что одним из инструментов их пропаганды было искажение реальности и обвинение Израиля в агрессии.
Дж. Х. Бринкс в своем эссе "Политический антифашизм в ГДР" писал, что для сотрудничества между членами Коммунистической партии и национал-социалистами не было никаких идеологических препятствий , поскольку когда-то они были союзниками. (J. H. Brinks, “Political Anti-Fascism in the German Democratic Republic,” Journal of Contemporary History, Vol 32, No. 2 (April 1997): p214)
Это было до тех пор, пока Гитлер не вторгся в Советский Союз. Тем не менее, сохранялись положительные настроения в пользу российско-германской дружбы, основанные на исторических и географических соображениях. Например, в 1922 году Веймарская Германия заключила Рапалльский договор, который вывел большевистскую Россию из дипломатической изоляции. Этот договор стал предшественником последующих военных и политических соглашений.
Например, глава армейского командования генерал Ганс фон Зеек "организовал обмен военными инструкторами, производство оружия [самолеты, тяжелая артиллерия, танки и отравляющие газы], запрещенного немцам Версальским договором, а также тесное сотрудничество в других военных областях". (Charles W. Thayer, The Unquiet Germans(New York: Harper, 1957), p115-116)
Чарльз У. Тейер - кадровый американский дипломат, вскоре после войны работавший в Германии, рассказывал, что некоторые крупные немецкие промышленники с ностальгией вспоминали, что когда-то Россия была крупным рынком сбыта, и надеялись, что однажды он снова возродится.
После войны некоторые ультраконсерваторы и нераскаявшиеся нацисты по-прежнему были убеждены, что исторические и географические причины делают Россию естественным союзником, и эти причины превосходили тот факт, что ею правили коммунисты. Они считали, что в свете традиционной политики, уходящей корнями во времена Фридриха Великого, Россия должна быть союзником, и если когда-нибудь произойдет воссоединение, то ее добрая воля будет иметь решающее значение. К этой группе принадлежал и фон Леерс. (William Stevenson, The Bormann Brotherhood (London: Arthur Barker, 1973), p127)
Реальный манифест коммунистической партии изложен в небольшой книге под названием
"Осторожно: сионизм! Очерки об идеологии, организации и практике сионизма".
Ее авторство приписывается главному специалисту по сионизму ЦК КПСС Юрию Иванову. В начале 1969 года Московское издательство политической литературы (Красный пролетарий) опубликовало эту книгу объемом около 173 страниц тиражом 75 тысяч экземпляров. Тогда она стоила всего 27 копеек. (Юрий Иванов, Осторожно: сионизм! As cited by William Korey, Russian Antisemitism, Pamyat, and the Demonology of Zionism (Chur, Switzerland: Harwood Academic Publishers, 1995), p20)
Уильям Кори пишет об этом так:
"Это был голос официальных советских властей. Он ясно прозвучал в газете "Правда": ‘Со страниц книги Юрия Иванова вырисовывается истинный злобный образ сионизма, и в этом заключается несомненная важность этой книги‘." (Правда, 9 марта 1969 г., as cited by Korey, Russian Antisemitism, p21)
Книга "Осторожно: сионизм" интересна своим антисемитским содержанием. Ее главная идея, взятая из "Протоколов сионских мудрецов", заключалась в том, что мировое еврейство обладает повсеместным контролем над мировой политикой. Действительно, структура и содержание этого произведения очень напоминают книгу Йоганна фон Леерса "Силы, стоящие за Рузвельтом"[Kraefte hinter Roosevelt], которая была опубликована в Берлине в 1942 году. (“Antisemitism in the Russian Area,” Plural Societies, 5:4 (Winter 1974), p59)
Язык "Комсомольской правды" был совсем иным – он отражал смену курса в сторону радикального искажения реальности, воплощенного в лозунгах типа "Сионизм - это расизм".
Бернард Льюис сообщил об использовании этих новых лозунгов на Всемирной конференции, посвященной Международному году женщин. Она была проведена в Мехико в конце июня и начале июля 1975 года. По словам Льюиса, в принятой по этому случаю Декларации о равенстве женщин неоднократно подчеркивается вклад женщин в борьбу против неоколониализма, иностранной оккупации, сионизма, расизма, расовой дискриминации и апартеида. (Bernard Lewis, “The Anti-Zionist Resolution,” Foreign Affairs, October 1976, p54)
Новый антисемитизм в Европе
По мере того, как Франция, обладающая немалым влиянием в Европе, все больше склонялась в сторону арабов, обретала популярность антиизраильская информация. Историк Бат Йеора отмечает, что поворотным моментом для Европы стала Вторая международная конференция в поддержку арабских народов в Каире в 1969 году.
Ее главной целью было "продемонстрировать враждебность к сионизму и солидарность с арабским населением Палестины".
В этом мероприятии приняли участие британский историк Арнольд Тойнби и арабист из Франции Жак Берк.
Похолодание не заставило себя ждать. В конце 1968 года Бертран Рассел опубликовал открытое письмо первому секретарю компартии Польши Владиславу Гомулке, в котором протестовал против вспышки государственного антисемитизма в стране. Рассел прямо сравнивает этот новый антисемитизм с антисемитизмом нацистской Германии, описывая метод искажения реальностии словами "извращенная логика":
“За последние полтора года польская пресса, тайная полиция и правительство сознательно разжигали антисемитизм. По какой-то извращенной логике все евреи теперь признаются сионистами, сионисты - фашистами, фашисты - нацистами, а евреи, следовательно, должны отождествляться с теми самыми преступниками, которые совсем недавно стремились уничтожить польское еврейство..." (Bertrand Russell, “Open Letter to Wladyslaw Gomulka,” World Jewry, Vol. 11, No. 6 (November-December 1968), p8)
В своей новой пропагандистской войне против Израиля Советский Союз распространил несколько других вымышленных фактов. Один из них - это обвинение Израиля в том, что он был агрессором в Шестидневной войне. Эту извращенную логику первым выявил и описал профессор Гарвардского университета Ричард Пайпс. Он назвал это "методом, который Москва успешно использует для того, чтобы переломить ситуацию в свою пользу, намеренно уходя от реальных проблем".
Пайпс объясняет, что, когда государство подвергается агрессии и успешно защищается, оно устанавливает свои условия в последующих переговорах. Возмещение ущерба действительно может включать в себя захват части территории агрессора:
“В результате мирного урегулирования проигравшая сторона обычно вынуждена идти на уступки победителю, в том числе, возможно, территориальные... Этот конфликт отличается тем, что хотя главное в нем - это переговоры между воюющими сторонами, советская пропаганда сумела вывести на первый план вывод израильских войск с территорий, оккупированных в ходе войны. Таким образом, вопрос, который должен быть частью окончательного урегулирования конфликта, становится предварительным условием переговоров, ведущих к урегулированию. Какими бы ни были чувства по поводу сути израильско-египетского спора, нельзя не восхищаться ловким использованием интеллектуального обмана, позволяющего переломить ситуацию в свою пользу и переложить бремя упрямства с себя на другую сторону." (Richard Pipes, “Some Operational Principles of Soviet Foreign Policy,” in M. Confino and S. Shamir, eds., The U.S.S.R. and the Middle East(Jerusalem: Israel Universities Press, 1973), 19-20)
Хартии
Обсуждая события той эпохи, нельзя не упомянуть хартию ООП в ее различных редакциях, начиная с 1964 года. Она представляла собой замаскированное идеологическое заявление, воплощавшее палестинские мифы и притязания. Сначала она не имела особого значения, но позже, особенно после 1973 года, стала звучать как кредо ООП. (Friedman, 2007)
Сбежавший на Запад бывший глава румынской секретной службы Ион Михай Пачепа рассказывает:
"... в 1964 году первый Совет ООП, состоявший из 422 палестинских представителей, отобранных КГБ, утвердил Палестинскую национальную хартию - документ, который был разработан в Москве. Палестинский национальный договор и палестинская конституция тоже были созданы в Москве при содействии агента КГБ Ахмеда Шукайри, который стал первым председателем ООП." (“From Russia with Terror,” interview of Ion Mihai Pacepa by Jamie Glazov, 1 March 2004)
Профессор Йехошафат Харкаби первым осознал важность этого документа и тщательно проанализировал его форму и содержание. В предисловии к своей публикации текста хартии ООП Харкаби он отметил, что абсолютное искажение реальности в этом документе по своей сути является тотальным:
"Палестинское движение претендует на абсолютность и "тотальность" - абсолютная справедливость палестинского дела в противовес абсолютной несправедливости Израиля;… право находится только на стороне палестинцев; только они достойны самоопределения; израильтян трудно назвать людьми и можно терпеть в палестинском государстве разве что как отдельных лиц или как религиозную общину…; историческая связь евреев с землей Израиля - ложь; духовная связь, выраженная в центральной роли земли Израиля в иудаизме, - мошенничество; международные решения – например, мандат Лиги Наций и резолюция ООН о разделе Палестины - с высокомерием отбрасываются в небытие." (Y. Harkabi, The Palestine Covenant and its Meaning (London: Vallentine, Mitchell, 1979), p12-13)
Хартия ООП может служить основой для нашего понимания сегодняшней Палестинской автономии. Тот факт, что Ясир Арафат отказался внести в нее поправки, хотя и сделал вид, что согласился – это было 14 декабря 1998 года в присутствии президента Клинтона, - является лучшим доказательством его истинных намерений. (Khaled Abu Toameh, “Kaddoumi: PLO Charter Was Never Changed,” Jerusalem Post, 23 April 2004)
То же самое можно сказать и о хартии ХАМАСа от 1988 года, текст которой можно найти в Интернете. Кюнцель проследил в ней характерное искажение реальности, уходящее своими корнями в нацистские источники:
“Возрождение теорий заговора в нацистском стиле становится особенно очевидным, если мы посмотрим на хартию Мусульманского братства Палестины, также известного как ХАМАС. В этом документе от 1988 года звучит четкая антисемитская риторика бывшего муфтия Иерусалима, которую тот в свою очередь перенял у нацистов. Согласно этой хартии, "евреи организовали Французскую революцию и коммунистические революции… устроили Первую мировую войну, чтобы уничтожить исламский халифат... и Вторую мировую войну, где они нажили капиталы от торговли военными материалами и подготовились к созданию своего государства". Более того, они "стояли за созданием ООН и Совета Безопасности... чтобы править миром через своих посредников. Не было ни одной войны, на которой не было бы их [евреев] отпечатков". Оригинальный текст хартии четко изложен в статье 32, где говорится, что намерения сионистов "содержатся в Протоколах сионских мудрецов, и их нынешнее поведение является лучшим доказательством того, что там сказано". (Matthias Küntzel, “Islamic Antisemitism and Its Nazi Roots,” Antisemitism International ([SICSA] 2004): p47)
Значение этих хартий не было оценено по достоинству. Тем не менее, мифы, которые в них воплощены, стали частью вымышленного, параноидального и последовательного мировоззрения, навязаного реальности арабской пропагандой.
ООН: "Сионизм – это форма расизма"
10 ноября 1975 года Советский Союз и его союзники приняли резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН № 3379 под названием "Сионизм – это форма расизма". Так антисемитский лозунг превратился в международно признанную "истину". (Alex Grobman, Nations United (Green Forest, AR: Balfour Books, 2006), p37-48)
Раввины Абрахам Купер и Гарольд Бракман объясняют, что
"сам термин ‘расизм‘ был придуман в 1936 году, чтобы создать единую научную и политическую позицию против нацистской доктрины ‘арийского превосходства‘ над евреями и другими предполагаемыми ‘недочеловеками‘". (Abraham Cooper and Harold Brackman, “Through a Glass, Darkly: Durban and September 11th,” Midstream, November 2001)
Согласно первоначальному значению этого термина, расизм - это одно из величайших злодеяний нацизма. Таким образом, сравнивать или приравнивать сионизм к расизму - серьезное обвинение и явное искажение реальности.
Хотя 16 декабря 1991 года резолюция 3379 была окончательно отменена, а всего десять дней спустя (26 декабря 1991 года) ушел в историю и Советский Союз, Израилю был нанесен непоправимый ущерб. Сводя сложный вопрос к банальному лозунгу, эта клевета помешала реальному обсуждению проблем Ближнего Востока.
В нашу эпоху масс-медиа, когда прошлое практически никого не интересует, на место фактов пришли лозунги типа "сионизм – это расизм". Они проникли в популярную массовую культуру и сознание доверчивой аудитории.
В течение нескольких лет после принятия резолюции 3379 враги Израиля выдвигали множество обвинений, но на некоторое время они замолкли.
После Всемирной конференции ООН против расизма в Дурбане с 28 августа по 8 сентября 2001 года ситуация в корне переменилась. Дурбан стал ареной антисемитских и антиизраильских выступлений и агитации, по накалу напоминающих речи 30-х годов прошлого века. (“The Durban Debacle: An Insider’s View of the UN World Conference against Racism” Fletcher Forum of World Affairs, Vol. 26, No. 1 (2002))
Одним из самых вопиющих деяний ООН, которое ярко продемонстрировало ее прошлый, настоящий и будущий антисемитизм и антиизраильскую предвзятость, стала публикация тысяч экземпляров "Протоколов сионских мудрецов" - брошюры, которая была признана подделкой еще 80 лет назад. Я подробно писала о конференции в Дурбане во второй части этой монографии. Но все-таки не могу не подчеркнуть, что она олицетворяла собой нечестность и соучастие ООН в антиизраильских преступлениях и в нацистской и коммунистической пропаганде, равно как и предвзятость в пользу арабского мира в их антисемитском крестовом походе против Израиля. (Lewis, “Anti-Zionist Resolution,” p54)
Среди наиболее активных участников этого сборища можно упомянуть Верховного комиссара ООН по правам человека и генерального секретаря конференции Мэри Робинсон, Ясира Арафата, Ханан Ашрауи и Фарука Каддуми от Палестинской автономии, Ахмеда Махера и Союз арабских юристов Египта, Фарука аль-Шару из Сирии и делегата от Ирана. (Alan Rosenbaum, “Learning Lessons from the Antisemitic Durban Conference,” The Jerusalem Post, July 1, 2021)
В конференции также приняли участие представители НПО, ЕС, ОАЭ, Пакистана, Кубы, Китая, Судана, Ирака, Чили, Ямайки, Финляндии и ЮАР. (Там же)
Конференция проходила в полном соответствии с мантрой "сионизм – это расизм". НПО призвали "восстановить резолюцию ООН, приравнивающую сионизм к расизму, и полностью и окончательно изолировать Израиль как государство апартеида". Они гневно осудили "израильские преступления против человечности, этнические чистки и геноцид". (Anne Bayefsky, “The UN World Conference against Racism: A Racist Anti-Racism Conference,” American Society of International Law 96 (2002))
Эти идеи по сути ничем не отличались от идей 1960-х и 1970-х годов, о которых я писала выше. Они прекрасно вписывались в заявление "Комсомольской правды» от 4 октября 1967 года и "Декларацию о равенстве женщин" Всемирной конференции Международного года женщин 1975 года. (Farah Stockman, “Women’s March Roiled by Accusations of Antisemitism,” New York Times, December 23, 2018)
Повторение одних и тех же слов на протяжении десятилетий по сей день остается одним из важнейших инструментов массовой пропаганды.
Важность Дурбана еще не оценена в полной мере. Основная причина этому заключается в том, что до сих пор не признаны дурные намерения его спонсоров - Египта и Палестинской автономии, которые якобы заключили мир с Израилем, а также ООН и Ирана. В своих действиях они даже превзошли резолюцию 3379.
В свое время сторонники возвращения резолюции "Сионизм - это форма расизма" утверждали, что противодействие сионизму – не антисемитизм. После Дурбана они перестали притворяться. Антисемитизм во имя "палестинской" справедливости обрел свою легитимность.
Если использовать термин Джеффри Херфа, то было достигнуто состояние "конвергенции". Другими словами, антисемитизм и антисионизм слились воедино - вероятно, впервые со времен нацизма. (Lewis, “Convergence: The Classic Case, Nazi Germany, Anti-Semitism and Anti-Zionism during World War II.”)
Энн Баевски и раввины Купер и Бракман сообщают, что на конференции были выдвинуты следующие предложения:
- Отрицание антисемитизма как одной из проблем защиты прав человека нашего времени.
- Допущение антисемитизма во имя борьбы с расизмом.
- "Антисемитизм не является проявлением современного расизма".
- Признание "палестинского" народа жертвой израильского расизма.
- Отказ от термина "Холокост".
- Одобрение терроризма, или "вооруженной борьбы" как средства противостояния расизму.
- Изоляция еврейского государства во имя мультикультурализма. (Bayefsky, “UN World Conference,” p65-74; Cooper and Brackman, “Through a Glass,”)
Замыслы и намерения
Незадолго до смерти французский государственный деятель Жорж Клемансо встретился с приветливым представителем Веймарской республики, который поднял вопрос о виновности в развязывании Первой мировой войны. Он спросил Клемансо: "Как, по вашему мнению, будущие историки будут относиться к этому сложному и противоречивому вопросу?" Тот ответил: "Этого я не знаю. Но я точно знаю, что они не скажут, что Бельгия вторглась в Германию". В свое время "Тигр" обладал уверенностью, которая потом куда-то пропала. (Hannah Arendt, “Truth and Politics,” in Between Past and Future (New York: Viking Press, 1954), p239)
Многие ли помнят, что в июне 1967 года Израиль в порядке самообороны сорвал планы агрессоров? Ими были Советский Союз, который подталкивал арабские государства к разжиганию кризиса, и Гамаль Абдель Насер, который создал альянс с королем Хусейном и Хафезом аль-Асадом с целью уничтожения еврейского государства. А помнит ли кто-либо, что блокада Тиранского пролива Египтом в мае 1967 года была актом войны? (Isabella Ginor/Gideon Remez, Foxbats over Dimona. The Sovjets’ Nuclear Gamble in the Six-Day-War (New Haven & London: Yale University Press, 2007))
Эта статья в значительной мере посвящена изучению лжи как формы доказательства и, насколько это возможно, выявлению ее источников и мотивов тех, кто ее распространяет. На протяжении более полувека искажение реальности было основной чертой медийной войны против Израиля и нанесло ему значительный ущерб. Основная ложь заключается в обвинении Израиля в агрессии.
Цель этой лжи - отрицать легитимность еврейского государства, лишить Израиль его суверенного права на самооборону и оправдать будущую агрессию против Израиля и насилие против евреев в диаспоре. Этот метод пропаганды уходит своими корнями в параноидальный миф Третьего рейха, который представлял мировое еврейство как стремящееся уничтожить Германию и ее народ. Он авторитарен по своему методу и "абсолютен" по своим логическим последствиям. Он полностью отвергает еврейскую нацию и все притязания Израиля, не оставляя места для самоанализа и компромисса.
Подобно стратегии, которую международное сообщество применило в отношении ЮАР, долгосрочной стратегической целью врагов Израиля является постепенное уничтожение еврейского государства, даже если на это уйдут десятилетия. В контексте медийной войны выбор средств раскрывает их конечную цель.
Израиль, со своей стороны, обязан защищать себя на поле боя. Для того, чтобы осуществить это суверенное право, он должен эффективно защищать свою легитимность на поле общественного мнения. Соответственно, Израиль должен сначала признать тип войны, в которой он участвует, а затем сформулировать эффективную стратегию, основанную на достоверной информации. (Michael Howard and Peter Paret (Princeton: Princeton University Press, 1984), Book I, Chapter 1, item 27, p88-89)
Было бы огромной ошибкой упускать из виду моральные последствия этой проблемы. Как я уже писала, Геббельс утверждал, что "пропаганда как таковая не является ни добром, ни злом. Ее моральная ценность определяется целями, которые она преследует". Поскольку метод искажения реальности основан на лжи, он приводит к извращению морали и моральной ответственности.
Следовательно, этот метод по сути своей ошибочен, поскольку нельзя использовать ложь во имя "высшей истины", не став при этом лжецом. В большинстве случаев, когда человек лжет во имя некоей "высшей истины", так называемая "истина" может оказаться еще одной ложью. Извращение истины и реальности никогда не может служить достойной цели.
Может ли какая-либо цель иметь реальную ценность, если ее можно достичь только с помощью лжи? Помимо конкретных обстоятельств, извращение истины - это посягательство на эмпирическое и рациональное мышление, которые являются основой современной культуры. Если это посягательство увенчается успехом, то существует опасность того, что язык будет деградировать, а общество вернется к состоянию хаоса и безнравственности.
Поэтому так необходимо разоблачать ложь, которая стала частью медийной войны, и дискредитировать тех, кто ее распространяет.
Конец четвертой части
Комментариев нет:
Отправить комментарий