Калев Бен-Давид
Не существует замены для американского лидерства в глобальной борьбе против радикального исламского терроризма, ни одна другая страна с сопоставимыми материальными или геополитическими средствами не сможет оказать противодействия этой опасности.
 |
| Friends and family members embrace outside the Orlando Police Headquarters during the investigation of a shooting at the Pulse night club, where as many as 20 people have been injured after a gunman opened fire, in Orlando, Florida, US June 12, 2016.. (photo credit:STEVE NESIUS/REUTERS) |
В октябре прошлого года, на пике волны палестинских ножевых атак, я специально приехал в Иерусалим, в магазин "Оружие и предметы для стрельбы" который оказался набитым клиентами, желающими купить личное огнестрельное оружие. Через 15 минут я услышал, как продавец магазина троим из них сказал, что они вряд ли смогут получить лицензию на оружие и должны довольствоваться перцовым баллончиком. Картина Израиля как рая для носителя пушки, усиленная образами подростков армейского возраста с оружием на улице не при исполнении, как нельзя более неправильная. За пределами воинской обязанности только около 4 процентов израильтян имеют лицензию на ношение оружия.
Легальную покупку огнестрельного оружия в этой стране осуществить очень сложно, если вы не работаете в области безопасности или имеете иную профессию, связанную с высоким риском, не служите старшим офицером, или не проживаете в опасном районе, как Западный берег. Даже тогда проводится строгая проверка и требуются постоянные упражнения в стрельбе и медосмотры. Причина проста: пушки имеют неприятную привычку теряться, быть украденными или проданными в чужие руки, в том числе — палестинским террористам.
К счастью, тем двоим, которые 8 июня совершили нападение на рынке Шарона в Тель-Авиве, пришлось это делать с сырым, импровизированным пистолетом-пулеметом «Карло», который облюбовали палестинские боевики. Видеозаписи службы безопасности показали, что вскоре после того, как они начали стрельбу, из одной пушки пуля выпала, а другую заело.
Если бы они были вооружены более эффективным оружием, скажем, винтовкой SIG Sauer MCX, которая была использована при стрельбе в клубе Орландо, нет никаких сомнений, что количество трупов в этом инциденте было бы ближе к 49, вместо четырех в Тель-Авиве.
Нападение в Орландо после аналогичных инцидентов в Сан-Бернардино, Калифорния, и Чаттануге, Теннесси, является достаточным доказательством того, что США теперь сталкиваются с реальной угрозой радикального исламского терроризма. По-любому, должны быть ужесточены ограничения на продажу, по крайней мере, данного типа скорострельного оружия, которое делает более вероятным массовый расстрел.
Тем не менее, в то время как многие правые в США призывают к бо̀льшим ограничениям и наблюдению за мусульманским населением страны, есть одна вещь, которую они, кажется, не желают ограничить, а именно — их право покупать любое оружие, какое они хотят. Идеология или политическая целесообразность побеждает здравый смысл и приличия. Победителем будет какой-нибудь следующий радикализованный исламский террорист, который отправится за покупками в местный оружейный магазин или выставку для подготовки к нападению.
И все же, такой когнитивный диссонанс в результате расправы в Орландо не ограничивается правом. Нежелание многих левых решительно признать этот инцидент актом радикального исламского терроризма является еще одним примером политических предрассудков, заслоняющих ясность, крайне необходимую, чтобы справиться с этой опасностью.
Конечно, всякий раз, когда человек обращается к терроризму, есть элемент личной психологии, и это несомненно было в случае с Омаром Матином. Тем не менее, неудовлетворенные чувства разочарования, гнева и ненависти, которые часто закипают у психически неуравновешенных людей, замыкаются в конечном итоге на них самих, причиняя вред только им самим и тем, кто находится в непосредственном окружении. Такие люди могут быть направлены радикальными политическими или религиозными идеологами на проявление террора против гораздо более широких целей.
Такая стратегия применяется ИГИЛ и его нечестивой братией на жестокой периферии Ислама, и правильное определение террора как такового имеет решающее значение для сдерживания и, в конечном итоге, окончательного уничтожения этого явления. Сделать одно это громко и ясно - это не поставит клейма на полуторамиллиардном мусульманском населении в мире, но сможет помочь побудить большее количество обычных приверженцев веры решительнее осудить и подвергнуть остракизму единоверцев, чьи предрассудки и нетерпимость, даже при резком прекращении призывов к насилию, помогают разжечь феномен исламского терроризма.
Сейчас понятно, что были многочисленные случаи, когда слова и дела Матина должны были предупредить власти США, что он создает угрозу, что оправдало бы более глубокое и продолжительное наблюдение за его делами и высказываниями. И если не было никаких оснований, чтобы арестовать его, то, по крайней мере, его надо было лишить возможности покупать виды оружия, которые облегчили бы ему задачу совершить массовое убийство.
Однако для этого требуется подтверждение правых США, что для противодействия таким нападениям необходим больший контроль над оружием, а от левых — что нужен четкий и однозначный диагноз проблемы, создаваемой радикальным Исламом.
Что-то явно неладно, даже во время предвыборной кампании, когда политические деятели и эксперты кажутся более заинтересованными в спорах между собой по этим пунктам, а не в принятии немедленных шагов, необходимых для противодействия угрозе.
Результаты этой неспособности действовать не ограничатся еще большим количеством нападений на территории США.
Нет замены американскому лидерству в глобальной борьбе против радикального исламского терроризма. Ни одна другая страна с сопоставимыми материальными или геополитическими средствами не сможет оказать противодействие этой опасности. Первой и единственной сверхдержаве и ведущим демократиям в мире придется смягчить партийные пререкания и заново обнаружить свои жизненно важные политические центры. Жертвы Орландо и будущих нападений заслуживают по крайней мере этого.
| Перевод: +Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |