Ливанский урок для Израиля

Эммануэль Макрон обнимает ливанскую женщину после взрыва

в порту Бейрута, скриншот из видео на YouTube

Проф. Хиллель Фриш 

Центр перспектив BESA, документ No.1687, 11 августа 2020 года. 

РЕЗЮМЕ. Формально правые, либералы надеются, что взрыв в Бейруте, визит Макрона в Ливан и демонстрации молодежи против правительства страны, в котором преобладает Хезболла, провозгласит новое народное единство и лучший день для всех ливанских граждан.

Однако ни прошлое, ни настоящее не предполагают, что такой счастливый исход вероятен. Сколько есть Ливанов? Такой вопрос возник еще во времена французского мандата в 1920 году. Он неоднократно поднимался после обретения Ливаном независимости в 1943 году и вновь стал актуальным после взрыва на прошлой неделе в порту Бейрута.

В первые часы после взрыва этот вопрос не возникал, так как ливанский народ взвесил и ужаснулся масштабам своих потерь. В полную силу он проявился несколько позже, во время визита президента Франции Эммануэля Макрона — первого и действительно единственного главы государства, когда-либо посетившего осажденную страну.

В христианском районе Бейрута, пострадавшего от взрыва, Макрона встретили скандированием по-французски: «Макрон, спаси нас!» и «Ты наша единственная надежда!»

Немногие ливанские шииты и некоторые ливанских сунниты знают французский язык, и многие члены обеих сект — даже те, кого раздражает правительство, в котором преобладает Хезболла, не разделяют эти настроения.

Еще меньше они отождествляют себя с одной из наиболее часто показанных сцен визита Макрона: его теплыми объятиями с молодой ливанкой во время его поездки по окрестностям. Большинство ливанских шиитских и суннитских женщин, как и их соотечественницы в мусульманском мире, не обнимаются с мужчинами, за исключением близких родственников, и даже в этом случае они делают это очень редко, независимо от обстоятельств.

Это правило не нарушается даже известными иностранными лидерами. Ни один арабский политик, даже член местной коммунистической партии, которая яростно привержена гендерному равенству, никогда не осмелится сделать что-то большее, чем пожать руку женщине, и даже тогда он сделает это неохотно.

Вероятно, самый популярный лидер в новейшей арабской истории, «прогрессивист» и националист Гамаль Абдель Насер, никогда не появлялся на публике со своей женой, что было подмечено нынешним президентом Египта.

Жена Сиси редко появляется с мужем на публике, а когда она появляется, она носит религиозный шарф на голове и платье, которое строго соответствует законам ислама.

Сиси появлялся с ней на публике с единственной целью — показать, что он такой же или даже лучший мусульманин, чем члены Мусульманского братства, которых он безжалостно подавляет. То же самое можно сказать и о заклятом враге Сиси, президенте Турции Реджепе Тайипе Эрдогане.

Когда тот появляется на публике со своей женой, она всегда одета в соответствующую мусульманскую одежду, и пара всегда сохраняет приличную дистанцию.

Это было актуально еще до коронавируса. Визит и поведение Макрона еще раз подтверждают, что и в политическом, и в культурном плане, после 77 лет независимости, государство Ливан раскололось.

Есть Ливан, который является частью мусульманских арабских глубин и играет по его правилам, которые, независимо от того, на что могут надеяться западные либералы, меняются с черепашьей скоростью, если меняются вообще.

Есть также христианский, в основном маронитский, плацдарм на Средиземном море, связанный с Францией. Это было правдой в 1958 году, когда «прогрессивный» Насер, любимец западных левых, активизировал суннитских политиков и движения, чтобы ниспровергнуть доминируемый христианами и ориентированный на Запад Ливан.

Десять лет спустя, когда яркая аура Насера потускнела после его поражения в 1967 году, он сделал то же самое, только используя фракции ООП для достижения тех же целей. Еще более уместен урок, извлеченный из начала гражданской войны в Ливане в 1975 году. Она началась, когда шиитский и суннитский пролетариат объединились в знак протеста в защиту улучшения условий труда.

Западные либералы думали, что эта солидарность послужила толчком для создания нового несектантского Ливана. Ожесточенная 15-летняя война между полевыми командирами, сектами и их внешними союзниками показала, насколько они ошибались.

И снова шквал заголовков, статей, твитов и постов в Instagram сосредоточен на демонстрациях в Бейруте в надежде, что они представляют собой начало нового единого Ливана.

Хотя либералы могут сосредоточить внимание на любвеобильном французском президенте и на обещании ливанского клона Франции, появившегося на Средиземном море, на заднем плане есть и другая картина.

Опытный глаз заметил, что после мощного взрыва на пристани, бородатые головорезы в одинаковых футболках появились на мотоциклах, чтобы осмотреть место происшествия, а солдаты ливанской армии, во множестве находившиеся в этом районе, не осмелились их прогнать. Головорезы были членами ополчения Хезболлы, и все стороны понимали, что они уничтожат протестующих, если армия не будет их контролировать.

Хезболла пресечет любую попытку создать Ливан, который станет действительно государством для всех его граждан. Макрон может приходить и уходить, но головорезы Хезболлы — здесь, чтобы остаться.

Мораль истории для Израиля? Много всего.

Начать можно с так называемых решений, предлагаемых для израильско-палестинской проблемы. Многочисленные «Ливаны» доказывают, что ни решение палестинской проблемы с одним, ни с двумя государствами нереальны на практике.

Если ливанская нация не может объединиться, насколько многообещающим станет «решение на основе одного государства», включающего две различные нации, не только лишенные общего исторического, культурного, религиозного и лингвистического общего знаменателя, но и вовлеченные в вековую смертельную борьбу?

А решение с двумя государствами? Перспектива разделенного Ливана умерла во время гражданской войны, когда арабский мир отказался поддержать отдельный христианский Ливан.

В конечном итоге, они не будут долго терпимо относиться к существованию еврейского государства.

Итак, урок состоит в том, чтобы держать под контролем либеральные страсти. Ближний Восток, помимо осознания пророческого возвращения евреев на свою родину и создания динамичной демократии для всех его граждан, не является местом чудес.

Увы, Израиль остается исключением, подтверждающим правило, и это будет продолжаться только до тех пор, пока он останется сильным и будет руководствоваться наихудшими сценариями, подобными тому, что разыгрывается сегодня в Ливане.

Хиллель Фриш — профессор политических исследований и исследований Ближнего Востока в университете Бар-Илан и старший научный сотрудник Центра стратегических исследований Бегина-Садата.

Перевод: Miriam Argaman	Источник
Опубликовано в блоге "Трансляриум"