 |
Евгений Конторович, 4 января 2020 г.
Спустя целое столетие после того, как международное сообщество встретилось в Париже и Сан-Ремо для установления пост-имперского мирового порядка, основанного на независимых национальных государствах, международное сообщество под руководством президента США Дональда Трампа начало полностью выполнять обещания и обязательства, которые они сделали тогда.
В Сан-Ремо евреям был обещан «национальный дом» в Палестине и явное право «селиться» на всей территории, включая Иудею и Самарию. Международное сообщество не сделало ничего, чтобы выполнить это обещание или обеспечить его выполнение перед лицом нежелания правительства мандатария и растущей анти-иммигрантской ксенофобии со стороны местных арабов. Евреи были вынуждены полностью перевести международные обещания в факты на местах, и в 1948 году они частично это сделали, хотя большая часть территории, включая святые места, была отдана иорданцам.
После того, как Израиль отвоевал эти территории в 1967 году, большая часть международного сообщества сделала вид, что его прежние гарантии не существуют. Далеко не разрешая еврейское поселение, они утверждают, что районы, этнически очищенные Иорданией от евреев в 1948 году, должны бесконечно оставаться зонами, свободными от евреев, и находиться под контролем израильтян, чтобы предотвратить любое проникновение евреев.
Однако через 100 лет после Парижской конференции появился лидер, готовый выполнить обязательства, взятые на себя тогда Лигой Наций.
Признание президентом Трампом единого Иерусалима и заключение госсекретаря Майка Помпео о том, что еврейские общины в Иудее и Самарии не являются военными преступлениями, отражают правильное понимание юридической значимости мандата Лиги Наций. Что еще более важно, они, возможно, являются первыми лидерами, которые отказываются подчинить законные права Израиля политическому шантажу со стороны арабских государств.
Мирные соглашения после Первой мировой войны, начатые в Париже в 1919 году и завершившиеся в Сан-Ремо в следующем году, дали начало государствам Сирии, Ливан, Ирак, Иордания и Израиль, а также – границам этих стран и всем их соседям.
Легко критиковать искусственность стран, созданных Лигой наций. Но в мире, и особенно в регионе, где этнические и религиозные группы живут смешанными и не разделенными на сетчатые блоки, некоторый произвол границ неизбежен. Каждая подмандатная территория Лиги Наций объединяла несчастное меньшинство с большинством: мусульман с ливанскими христианами, курдов с иракскими арабами, всех со всеми в Сирии.
Процесс был несовершенным, но известные альтернативы – это то, что существовало раньше: огромная пан-этническая империя или каждая группа, пытающаяся создать свою собственную полоску территории, которая заканчивала тем, что выглядела, как Сирия за последние восемь лет.
Вот почему границы после Первой мировой войны в подавляющем большинстве случаев принимаются в качестве обязательных суверенных границ стран, возникших на британских мандатных территориях. И курдское отделение, и сирийская аннексия Ливана не получают международной поддержки, поскольку они ставят под сомнение мандатные границы.
На Ближнем Востоке есть одно место, где международное сообщество занимает совершенно противоположную позицию в отношении мандатных границ. И это, конечно же, Израиль. Хотя в заявлении Помпео ничего не говорилось о границах, в нем все же содержался принцип Сан-Ремо, согласно которому еврейское поселение не является незаконным. Юридическая основа для этого заслуживает некоторого обсуждения.
Помпео отверг выводы меморандума 1978 года юрисконсульта Государственного департамента Герберта Хансела. Выводы меморандума уже были отвергнуты тогдашним президентом Рональдом Рейганом, но официально не были отозваны. Записка на четырех страницах широкими мазками скакала по основным вопросам, не приводя прецедентов для ее основных выводов.
За прошедшие десятилетия ее юридический анализ оккупации и поселений последовательно не применялся ни США, ни другими странами ни к каким другим сопоставимым геополитическим фактам. Это всегда было то, что юристы называют «билет в один конец», применимый только для Израиля.
Записка Хансела состояла из двух аналитических шагов.
Во-первых, он пришел к выводу, что Израиль является «оккупирующей державой» на Западном берегу, а это влечет за собой применение Женевских конвенций. Затем он сослался на неясное положение четвертой Женевской конвенции, которое никогда не применялось ни к какой другой ситуации, ни до (ни после). В ней говорится, что «оккупирующая держава не должна депортировать или перемещать свое гражданское население» на территорию, которую она оккупирует.
Хансел, без особых обсуждений, пришел к выводу, что евреи, которые пересекали Зеленую линию, были каким-то образом «депортированы или перемещены» туда государством Израиль. Короче говоря, он прочитал запрет на схемы перемещения населения в турецком стиле как требование о том, чтобы Израиль постоянно препятствовал тому, чтобы его евреи жили в тех районах, которые Иордания этнически очистила во время своего правления.
Согласно международному праву, оккупация возникает, когда одна страна захватывает территорию, которая находится под суверенитетом другой страны. Вот почему границы стран, возникающих на бывших мандатных территориях, совпадают с границами соответствующего мандата.
Именно поэтому, например, Россия считается оккупирующей державой в Крыму, хотя большая часть его населения – русские, и она исторически была частью России. Однако из-за перераспределения советскими властями, когда Украина стала независимой, Крым был включен в границы своей предшественницы, Украинской Советской Социалистической Республики.
Для международного права это устанавливает четкий суверенитет Украины, даже несмотря на возражения самоопределения местного этнического большинства.
Однако Западный берег никогда не был частью Иордании. Напротив, именно эту территорию Иордания захватила в 1949 году.
Более того, страна не может оккупировать территорию, на которую она имеет титул суверена. У Израиля самые сильные суверенные права на эту территорию. В международном праве новая страна наследует границы прежней геополитической единицы на этой территории. В данном случае, такой единицей был Мандат Лиги Наций для Палестины.
В записке Хансела даже не обсуждается этот глобально применяемый принцип определения границ. Меморандум Хансела также не прошел проверку на историю и обобщения. Государственный департамент не применил свое определение «оккупации» к контролируемой марокканцами Западной Сахаре, Голландской Новой Гвинее или к любой другой ситуации, когда территория, которая перешла в руки во время войны, не имела четкого предшествующего суверена.
Но даже по своим собственным условиям выводы меморандума больше не применяются. Хансел конкретно заявил, что состояние оккупации больше не будет существовать, если Израиль заключит мирный договор с Иорданией. Это потому, что закон оккупации является частью закона войны; он не имеет применения во время мира.
Иордания подписала полный и безоговорочный мирный договор с Израилем в 1994 году, что сделало меморандум спорным. Отдельное представление о том, что оккупация создает непроницаемый демографический пузырь вокруг территории, не имеет оснований в истории или в последующем применении четвертой Женевской конвенции.
В академическом исследовании я показал, что почти во всех длительных оккупациях территории с 1949 года, включая длившееся 40 лет управление Америкой в Западного Берлина, наблюдалось перемещение населения на оккупированную территорию. В некоторых из этих случаев, таких как Западная Сахара и Северный Кипр, демографический эффект был огромным. Ни в одном из этих случаев ни США, ни ООН не заявляли о нарушении Женевских конвенций.
Автор статьи – профессор юридической школы имени Антонина Скалии в Университете Джорджа Мейсона, директор ее Центра международного права на Ближнем Востоке и научный сотрудник Политического форума Коэлет в Иерусалиме.
| Перевод: Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |