Если ислам допускает обман, почему немусульмане должны снизить бдительность?
Рэймонд Ибрагим, 21 января 2020 г.
В своей недавней защите исламской доктрины "такийя" (разобранной здесь), Усама Хасан из британского аналитического центра Quilliam сделал следующее признание: это правда, что ожесточенные исламские террористы, такие, как сторонник Аль-Каиды и ИГИЛ Усман Хан, который убил двух человек в Зале торговцев рыбой (делая вид, что он «реабилитирован»), в действительности злоупотребляют принципом "такийя" для продвижения своего дела.
Однако обвинение мусульман в том, что все они обычно религиозно обязаны лгать и делают это регулярно, опасно и не соответствует действительности. Хотя это может быть и правдой, что также неизбежно.
В конце концов, как неверные могут узнать, какой мусульманин «злоупотребляет и не злоупотребляет принципом такийя»? Более того, почему бремя доказательства должно лежать на не мусульманине, который страдает (и часто) погибает из-за незнания роли обмана в исламе, а не на мусульманине, чья религия, в первую очередь, допускает обман? Это особенно верно, поскольку оказывается, что больше чем несколько «ожесточенных исламских террористов» убеждены, что их вероисповедание позволяет им скрывать то, что лежит у них на сердце, до тех пор, пока это можно рассматривать как помощь делу ислама.
В этом, как и практически и во всем, что касается ислама, у мусульман есть один-два примера их пророка, которые особенно важны, чтобы обратиться к ним.
Во-первых, убийство пожилого еврея Кааба ибн Ашрафа (ум. 624). Поскольку он осмелился издеваться над Мухаммедом, последний воскликнул:
«Кто убьет этого человека, причинившего вред Аллаху и его посланнику?»
Молодой мусульманин по имени Ибн Маслама вызвался при условии, что для того, чтобы подойти достаточно близко к Каабу, чтобы его убить, ему нужно разрешение, чтобы солгать еврею. Посланник Аллаха разрешил. Поэтому Ибн Маслама отправился к Каабу и начал жаловаться на Мухаммеда, пока его недовольство не стало настолько убедительным, что в конце концов Кааб потерял бдительность и подружился с ним. Побыв некоторое время его другом, Ибн Маслама, в конце концов, появился с другим мусульманином, также притворяющимся, что отступил. Затем, в то время как доверенная охрана Кааба была отпущена, они напали на него и убили, принеся его голову Мухаммеду под обычные торжествующие крики «Аллаху Акбар!»
В другом сообщении после того, как Мухаммед и его последователи напали, разграбили и убили несколько арабов-не мусульман и евреев, последние собрались в готовности победить мусульман (в Битве за окоп, 627). Но затем Наим бин Масуд, один из лидеров этих немусульманских «конфедератов», как они стали известны в истории, тайно отправился к Мухаммеду и принял ислам.
Пророк велел ему вернуться к своим соплеменникам и союзникам, не раскрывая, что он вступил в мусульманский лагерь, и попытаться заставить их отказаться от осады.
«Ибо", – заверил его Мухаммед, "война — это обман».
Масуд вернулся, притворившись верным своим бывшим родственникам и союзникам, и все время давал им плохие советы. Он также тонко провоцировал ссоры между различными племенами, пока, больше не доверяя друг другу, они не распались, что сделало Масуда знаменитым героем в исламской традиции.
В двух известных примерах, приведенных выше, мусульмане обманывали не мусульман не потому, что их преследовали за то, что они мусульмане, а как тактика расширения прав и возможностей ислама. (Даже Битва при окопе была спровоцирована именно потому, что Мухаммед и его последователи впервые напали на конфедератов в битве при Бадре и убили сотни из них в других случаях).
Несмотря на то, что эти истории являются частью сунны, которой придерживаются сунниты, Абу Эль Фадл из UCLA – главный эксперт, который однажды процитировал «Вашингтон пост», чтобы показать, что ислам не поощряет обман, утверждает, что «не существует такой концепции, которая поощряла бы мусульманина лгать, преследуя свою цель. Это полная выдумка». Скажите это Каабу ибн Ашрафу, чья голова была отрезана за веру в мусульманскую ложь. Пророк ислама позволил своим последователям обмануть еврея, чтобы убить его, даже несмотря на то, что Кааб не представлял угрозы для жизни какого-либо мусульманина.
Особенно показательно, что в основополагающей книге д-ра Сами Макерема по теме Al-Taqiyya fi’l Islam («Такийя в исламе»), он приводит два вышеупомянутых примера из биографии Пророка в качестве ярких примеров такийи. Это сводится к следующему: даже если принять ограниченное определение такийи как допущение обмана только при угрожающих жизни обстоятельствах (как настаивают Усама Хасан и многие апологеты), факт остается фактом: ислам допускает ложь и обман, чтобы придать себе силу.
Соответственно, учитывая, что ислам считает себя находящимся в состоянии постоянной войны с не исламом (типично для классической формулировки «Дар аль-Ислам против Дар аль-Харб»), любой мусульманин, который чувствует, что можно так или иначе обмануть неверного, чтобы совершить благое дело для ислама, верит, что у него есть зеленый свет для лжи.
Это неудобный факт, который, как ни странно, признается Усамой Хасаном, как требующий решения; и именно поэтому бремя доказательства относительно искренности лежит на мусульманах, а не на не мусульманах.
Рэймонд Ибрагим, автор книги «Меч и ятаган», является стипендиатом Шильмана в Центре свободы Дэвида Горовица.
| Перевод: Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |