 |
| Сцена во время интифады Аль-Акса, 2003 год, (Фото: Хельги Тавил Сури, Flickr CC) |
Гилель Фриш
Перспективный документ Центра BESA, № 1619, 30 июня 2020 года.
РЕЗЮМЕ: Никто точно не знает, когда может начаться массовое насилие. Самосожжение тунисского торговца вызвало революцию в этой стране, но, по меньшей мере, 40 подобных актов в других арабских странах не удались. Все говорит против массового насилия, если Израиль распространит суверенитет на долину реки Иордан, но израильские силы безопасности, тем не менее, должны быть наготове.
Сторонники расширения суверенитета Израиля над частями долины реки Иордан предупреждают, что районы, контролируемые ПА, могут взорваться широко распространенным палестинским насилием, возможно, даже в масштабах полноценной интифады.
Уже более 100 лет террористы и революционеры стараются понять, почему народы восстают против государств и государственных чиновников.
Армейские офицеры и полиция также хотят получить ответ на этот вопрос, чтобы они могли определить, как подавлять подобные восстания.
И все же, несмотря на весь интерес, никто никогда не смог определить, почему вспыхивает массовое насилие. Как отмечает политический философ Ханна Арендт, даже профессиональные революционеры, которые проводят дни и ночи, пытаясь разжечь восстания, почти всегда так же удивлены, как и государства-цели, когда восстание действительно вспыхивает.
Так было в случае интифады 1987 года. Единственным общим знаменателем между Израилем и ООП в то время было удивление, которое обе стороны испытали при вспышке и распространении массового насилия. Так называемая «арабская весна» является еще одним прекрасным примером того, насколько удивительными могут быть подобные события.
«Арабская весна» началась, когда молодого торговца из периферийного города в Тунисе оштрафовали за то, что он заблокировал тротуар своей тележкой — нарушение, которое вынудило пешеходов обходить ее по мостовой (опасная ситуация в большинстве стран третьего мира).
Тогда молодой торговец совершил самосожжение. Он не только сам сгорел (ужасно мучительная смерть), но и большая часть города Тунис. В течение четырех недель диктатор, который управлял Тунисом более 30 лет железным кулаком (хотя и способный, судя по экономическим показателям Туниса), бежал, спасая свою жизнь, в Саудовскую Аравию.
Самосожжение привело к тунисской революции, но за 40 или около того лет, самосожжения, которые последовали в Иордании, Алжире и Марокко, были все проведены с целью разжечь подобные революции, но ни одно из них не увенчалось успехом. Эти люди умерли напрасно.
Почему повторение акта, вызвавшего волну революционного пыла, не вызвало отклика? В этом и заключается загадка, когда и почему восстают граждане. Никто действительно не знает, что вызывает массовые волны протеста.
Рассмотрим также жестокие протесты, последовавшие за недавней смертью Джорджа Флойда и жестоким избиением Родни Кинга в Лос-Анджелесе почти 30 лет назад. Другие подобные события произошли между этими инцидентами, которые не вызвали такой реакции.
Хотя мы не знаем, почему одни события вызывают массовые протесты и насилие, а другие — нет, мы знаем, почему массовые протесты так трудно осуществить, и почему большинство организованных попыток разжечь такие протесты терпят неудачу.
Манкур Олсон продемонстрировал, что теоретически, чем больше консенсус и важность проблемы, тем менее вероятно, что большое количество людей поднимется, чтобы что-то с этим сделать. Большинство людей, столкнувшихся с перспективой тратить свое время и деньги, а, возможно, даже рисковать своими жизнями, надеются, что другие люди примут меры вместо них, даже ради достойного дела.
Классическим примером является резервистская служба в Израиле. Большинство молодых израильтян с готовностью признают необходимость уйти в резервную службу, но когда их призывают, многие просят освобождения. Призыв на резервистскую службу составляет всего 50 слов, но санкции, напечатанные на обороте мелким шрифтом, в 10 раз превышают это количество.
Та же самая динамика наблюдается в игре, когда ПА и ФАТХ призывают к массовым протестам.
Понятно, что большинство палестинцев надеются, что кто-то другой столкнется со слезоточивым газом, резиновыми пулями, риском тюремного заключения или штрафами, а также более редкой, но существующей опасностью быть искалеченным или убитым. На самом деле, мало кто появляется.
Палестинские чиновники, которые угрожают массовым насилием из-за суверенитета, прекрасно это знают. Большинство «Дней ярости», к которым они призывали, вылились лишь в незначительные демонстрации.
Волны насилия, которые вспыхивали, обычно заставали этих чиновников (а также Шабак и ЦАХАЛ) врасплох. Конечно, это не означает, что провозглашение суверенитета не вызовет протестов.
В ПА работают профессионалы ФАТХа, которым платят за разжигание междоусобиц, но они не в состоянии обеспечить количество, которое привело бы к массовому и постоянному насилию.
Что касается палестинских сил безопасности, которых армия США тренирует с 2006 года, вряд ли будут развернуты для совершения насилия против Израиля. Они слишком важны для ПА, которая в них нуждается, чтобы подавить ХАМАС — террористическую группу, которая изгнала ПА из Газы в 2007 году.
Также маловероятно, что палестинские солдаты будут сражаться с каким-то особым рвением. Такое понимание принадлежит судье Верховного суда и горячему сионисту Луи Брандейсу.
Во время своего первого визита в Палестину он встретил 20 с чем-то еврейских пионеров, которые насмехались над всем буржуазным, тоскуя по трудовым батальонам и участию в борьбе с малярией и осушению болот. Во второй раз, 10 лет спустя, он заметил, что многие еврейские пионеры тосковали по офису с вентилятором.
Большинство палестинских офицеров безопасности находятся на службе более 10 лет и им не менее 30 лет. У многих из них есть семьи, и все они накапливают пенсии.
Сомнительно, чтобы многие были в восторге от стычки с намного превосходящими силами ЦАХАЛа.
Верен ли мой прогноз? Не могу сказать наверняка, но это обоснованная догадка студента в области палестинской политики, протестов и насилия в течение почти 40 лет. В любом случае, нет никаких гарантий.
Излишне говорить, что Шабак, ЦАХАЛ и пограничная полиция должны быть готовы к худшему.
Гилель Фриш — профессор политических исследований и изучения Ближнего Востока в Университете Бар-Илан и старший научный сотрудник Центра стратегических исследований им. Бегина-Садата.
| Перевод: Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |