В чем именно состоит проблема европейцев с кошерным и халяльным ритуальным убоями?
Принудительно откармливаемые утки для производства фуа-гра, Франция, 2012
Melanie Phillips, Dec 25
Европейский Союз любит изображать из себя олицетворение терпимости, свободы и всех цивилизованных ценностей.
Теперь он сорвал собственную маску, раскрыв нечто более уродливое.
Его высший судебный орган, Европейский суд, вынес постановление, подтверждающее запрет на кошерный и халяльный ритуальный забой скота в двух регионах Бельгии. Постановление поддерживает требование о том, чтобы животное было сначала оглушено, а затем убито, что запрещено как в иудаизме, так и в исламе.
В настоящее время европейские правила запрещают забой животных без предварительного оглушения, хотя для убоя по религиозным мотивам разрешены исключения.
Однако некоторые европейские страны запретили такие исключения и, таким образом, запретили кошерный и халяльный забой.
К этим странам относятся Швеция, Норвегия, Исландия, Дания и Словения. Два региона Бельгии — Фландрия и Валлония, ввели аналогичный запрет в 2017 году.
Бельгийские евреи и мусульмане это оспорили, и теперь решение Европейского суда дало свой неприятный ответ. Достаточно плохо, что отдельные страны катятся по этому пути. Однако такое решение суда высшей инстанции ЕС намного хуже. Оно может не только побудить большее количество стран последовать их примеру, но и подаст разрушительный культурный сигнал, а именно то, что основной принцип западной современности, согласно которому группы меньшинств могут свободно практиковать свои религиозные предписания в частной сфере, в которой они не представляют угрозы для большинства, в настоящее время отвергнут в Европе.
Эту опасность осознал даже генеральный прокурор, Джерард Хоган, высказавший свое мнение по этому делу,
В сентябре Хоган сообщил, что государства-члены ЕС «обязаны уважать глубоко укоренившиеся религиозные предписания приверженцев мусульманской и иудейской веры, разрешая ритуальный забой животных», и что требование оглушения в процессе убоя «поставит под угрозу суть религиозных гарантий», предоставляемых ЕС.
Тем не менее, суд отклонил предупреждение генерального прокурора, заявив вместо этого, что он установил «справедливый баланс» между благополучием животных и свободой вероисповедания.
Однако его постановление ничего такого не делает. Это нелиберально и деспотично; оно не защищает ни благополучие животных, ни свободу вероисповедания; и его аргументы являются не только пустословием, но и не оправдываются даже по собственной внутренней логике.
Во-первых, в нем признается, что оглушение перед забоем «влечет за собой ограничение» прав евреев и мусульман на свободу исповедовать свою религию. Однако в нем говорится, что закон фактически разрешает вмешательство в эту свободу. Как это так? С помощью лингвистической белиберды, искажающей саму религиозную заповедь.
Таким образом, в нем говорится, что оглушение «ограничено одним аспектом конкретного ритуального акта убоя, и этот акт убоя, напротив, не запрещен как таковой». Это действительно поднимает софистику на высокий уровень.
И иудаизм, и ислам требуют, чтобы для того, чтобы мясо было кошерным или халяльным, животные в момент убоя были «неповрежденными и здоровыми».
Оглушение животным выстреливаемым болтом в голову или ударом электрического тока может повредить его мозг, после чего животное будет считаться поврежденным, и его будет запрещено есть.
Таким образом, запрет на оглушение является важным компонентом религиозного ритуала кошерного и халяльного забоя.
Таким образом, суд утверждает, что уважает свободу вероисповедания, взяв на себя переопределение этой практики таким способом, который отвергается этими религиями. Он стремится запретить основную религиозную заповедь, требуя от евреев и мусульман придерживаться вместо этого практики, запрещенной для них религиозным законом.
Затем он пытается смягчить этот нетерпимый шаг, утверждая, что он не запрещен для евреев и мусульман, поскольку суд пересмотрел сам закон.
Этот деспотический маневр мотивирован якобы заботой о благополучии животных. Тем не менее, суд это разоблачает из-за собственной непоследовательности и логики.
В конце концов, почему он не настаивает на равноценном предварительном оглушении животных, на которых охотятся, ловят в ловушку и отстреливают ради спорта или ради других предполагаемых общественных благ?
Ответ суда по этому пункту был смехотворным. В отношении таких видов деятельности, говорится в сообщении, «соблюдение требований по защите животных отрицательно повлияет на сам характер события».
Тот факт, что требование оглушать животных перед забоем «отрицательно повлияет на сам характер рассматриваемого события» для евреев и мусульман, очевидно, не имеет значения, потому что в манере Оруэлла, суд пересмотрел сам характер этого события.
Суд заявил, что охота, рыбалка или другие культурные и спортивные мероприятия, связанные с убийством животных, «в лучшем случае приводят к незначительному производству мяса, которое не оказывает влияния на экономику».
«Следовательно, такие события нельзя разумно рассматривать как деятельность по производству продуктов питания, что оправдывает то, что к ним относятся иначе, чем к забою». Почему? Какое значение имеет «незначительное производство», если главная забота — это благополучие животного? Совершенно очевидно, что никакого.
«Эти действия, — говорится в постановлении, "происходят в контексте, где условия забоя сильно отличаются от условий, которые используются для сельскохозяйственных животных». Да, конечно, но не так, как имел в виду суд.
Олень, мучительно страдающий от пулевого ранения, норка, умирающая от ран в ловушке, или лиса, растерзанная стаей гончих псов - все это гораздо более жестокая смерть, чем забой животного, согласно обрядам кашрута и халяла.
В этих обрядах очень важно, чтобы животное было убито самым гуманным способом. Ему острым ножом перерезают горло, что практически мгновенно приводит к потере сознания и смерти. Идея о том, что оглушение гуманно, смехотворна. Часто это оказывается неэффективным, что подвергает животное повторным нападениям, прежде чем оно, в конечном итоге, потеряет сознание.
И даже с предварительным оглушением, мясоперерабатывающие заводы в Европе часто оказываются негуманными местами, где домашний скот разводится на фабриках, накачивается химикатами и забивается промышленным способом.
Итак, если требование к оглушению, на самом деле, не имеет ничего общего с благополучием животных, какова реальная движущая сила этого? Спор по поводу ритуального забоя продолжается в Европе уже много лет. В своей основе он отражает приоритет над людьми, который сейчас отдается животным при соответствующем росте невежества, сентиментальности и лицемерия над их благополучием.
Такая моральная неразбериха является одним из результатов господствующей догмы универсализма, которая заставила большую часть Европы все больше отвергать предписания еврейской Библии.
Это, в свою очередь, объясняет секуляризм и враждебность к религии, на которых основан сам ЕС, который гордится ключевыми просвещенческими ценностями либерализма и толерантности.
Однако эти ценности происходили от британских мыслителей, которые, в свою очередь, черпали их из Библии. В континентальной Европе, напротив, Просвещение подпитывалось злобной ненавистью к религии и верой в то, что разум может развиваться только при ее подавлении.
Именно этот европейский штамм универсалистского мышления Просвещения и формирует ценности Европейского Союза. Он также породил преобладающую западную идеологию морального и культурного релятивизма, которая способствует росту язычества и почитания мира животных и природы за счет человека. И теперь в центре внимания иудейские и мусульманские религиозные обряды.
В начале 2020 года европейцы вместе с другими странами мира отметили 75-ю годовщину освобождения Освенцима, поклявшись «никогда больше».
Вместо этого, хранители европейского еврейского кладбища весьма мрачно показали в конце этого ужасного года, что, по их мнению, это означает для ценностей свободы и терпимости, за защиту которых многие отдали свои жизни.
| Перевод: Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |
Комментариев нет:
Отправить комментарий