В центре сегодняшней публикации The Washington Post, находится
эксклюзивный новый
доклад UN Watch о
диктаторах, баллотирующихся на места в высшем органе ООН по правам человека,
опубликованный российским диссидентом Владимиром Кара-Мурзой, который
несколько раз обращался к Организации Объединенных Наций от имени
UN Watch.
THE WASHINGTON POST
Владимир Кара-Мурза 13 мая 2020 г.
В прошлом месяце, UN Watch, правозащитная группа, расположенная в Женеве,
выпустила доклад о предстоящих выборах в Совет ООН по правам человека.
По мнению этой группы, в число правительств, претендующих на место в ведущей
правозащитной организации на сессии Генеральной Ассамблеи в октябре, войдут
некоторые из худших в мире нарушителей прав человека, в том числе, Куба,
Саудовская Аравия и Россия Владимира Путина.
Кандидатура России не стала неожиданностью. Правительство Москвы давно
стремится вернуться на форум, с которого оно было удалено почти четыре года
назад. В феврале министр иностранных дел Сергей Лавров выступил перед Советом
с речью, в которой подверг резкой критике западные демократии за
«вмешательству во внутренние дела суверенных государств» и навязывание «весьма
сомнительных «ценностей», в одностороннем порядке изобретенные Западом».
В обращении Лаврова в явно советском стиле, содержались обвинения в нарушениях
прав человека, направленных против демократических соседей России, включая
страны Балтии. Кремль также пытается поднять собственный послужной список.
Документ с изложением позиции, составленный министерством Лаврова, читается
как роман Джорджа Оруэлла.
Утверждая «поощрение и защиту прав человека» в качестве одного из своих
«всеобъемлющих приоритетов», российское правительство обязуется обеспечить
«строгое соблюдение государствами своих международных обязательств в области
прав человека». «Вовлечение институтов гражданского общества в решение
международных проблем»; и «расширение сотрудничества с… правозащитными
организациями».
В качестве доказательства своего соответствия, министерство указывает на
«более 150 ответов», которые оно направило в органы мониторинга США, и на тот
факт, что оно «активно взаимодействует, в частности, с региональными
правозащитными учреждениями и механизмами, в частности... с Советом Европы и
Организацией по безопасности и сотрудничеству в Европе».
К сожалению для Кремля, такие заявления могут быть легко проверены публичным
отчетом. Вот один показательный пример. В январе 2019 года мандатарии ООН
направили российскому правительству коллективное сообщение об убийствах трех
российских журналистов-расследователей, занимавшихся раскрытием деятельности
теневой группы наемников Вагнер и ее покровителя, лучшего доверенного лица
Кремля, Евгения Пригожина, в Африке.
Среди прочего, докладчики специально просили российские власти «расследовать
любую связь или участие группы Вагнер в военных операциях в
Центральноафриканской Республике». Несколько недель спустя российское
правительство прислало неопределенный бюрократический ответ, в результате чего
этот и другие важные запросы остались без ответа.
Считает ли Лавров это «более 150 ответами», которые его чиновники отправили в
Женеву? Зачастую Кремль даже не идет на такие неприятности. В ноябре 2018 года
Рабочая группа ООН по внесудебным арестам просила российское правительство
«немедленно» освободить своего самого старого политзаключенного Алексея
Пичугина, задержание которого было признано противоречащим международному
праву. На этот раз ответом было молчание.
Пожалуй, самым странным было упоминание Кремлем своего «активного
взаимодействия» с Организацией по безопасности и сотрудничеству в Европе
(ОБСЕ) и Советом Европы. Обе эти организации пытались осуществить надзор за
расследованием убийства российского лидера оппозиции Бориса Немцова, и обе
разбились о бетонную стену российских властей.
Докладчику ОБСЕ было отказано в доступе к материалам дела на том основании,
что они защищены законом о государственной тайне.
Докладчику Совета Европы был вообще запрещен въезд в Россию.
Причиной создания Совета ООН по правам человека, вместо существовавшей (и
широко дискредитированной) Комиссии по правам человека, было то, чтобы она
избежала правонарушений со стороны ведущих правозащитников, возглавляемых
нарушителями прав человека. Неоспоримое избрание Судана в комиссию вскоре
после начала геноцида в Дарфуре, было одним из решающих аргументов.
Создавая новый орган, Организация Объединенных Наций постановила, что «члены,
избранные в Совет, должны придерживаться самых высоких стандартов в области
поощрения и защиты прав человека».
Но даже быстрый взгляд на отчет правительства Путина показывает, что он не
соответствует приемлемому минимуму. Он содержит сотни политических
заключенных. Он помещает черные списки гражданских групп как «нежелательные
организации». Он проводит выборы «без реальной конкуренции» и проводит
репрессии против мирных демонстрантов.
И это даже без упоминания о беспорядочных бомбардировках мирных жителей во
время его военных операций в Сирии или его полной аннексии Крыма у соседней
Украины.
На самом деле, если бы когда-либо существовало воплощение лисы, охраняющей
курятник, то это был бы режим Путина, пытающийся восстановить себе место в
Совете ООН по правам человека.
«Когда ООН..., в конечном итоге, избирает нарушителей прав человека в Совет
ООН по правам человека, он потворствует самой культуре безнаказанности, с
которой он должен бороться», — отметил Ирвин Котлер, известный правозащитник и
бывший министр юстиции Канады. «Демократии должны присоединяться к сохранению и защите мандата Совета, а не
становиться сообщниками его нарушения».
Совет справедливо получает свою долю
критики (например, просто возьмите его необъяснимую одержимость Израилем). Тем
не менее, — это важный институт: он обеспечивает столь необходимый надзор всех
государств-членов ООН, а не только своих членов, и дает гражданскому обществу
возможность напрямую противостоять диктатурам, которую они редко имеют дома.
Демократические страны должны, по крайней мере, приложить усилия для защиты
основной миссии Совета. Держать путинский режим подальше — хорошее начало.
Российский диссидент Владимир Кара-Мурза, который был дважды отравлен и впал в
кому, выступил на Женевском саммите ООН по правам человека в 2018 году, где
получил Премию за мужество в этом же году.
| Перевод: Miriam Argaman | |
|
Опубликовано в блоге "Трансляриум" |
|
Комментариев нет:
Отправить комментарий