ЗА СТРОКАМИ: За более чем два десятилетия правления, Эрдоган доказал, что умело нейтрализует конкурирующие источники и претендентов на власть.
Джонатан Спайер, 2 июня 2023 г.
Находящийся в должности президента турецкий лидер легко одолел лидера оппозиции Кемаля Киличдароглу. Лидер AKP, который правит Турцией с 2002 года, набрал чуть более 52% голосов, в то время как его соперник — 47%.
За более чем два десятилетия правления Эрдоган доказал, что умеет нейтрализовать конкурирующие источники и претендентов на власть. Он накопил огромную власть на посту президента. Независимая судебная система, свободные СМИ, военные, конкурирующие политические центры и научный мир были приручены и в значительной степени вытеснены, а независимые голоса и источники влияния заменены структурами, связанными с самим президентом и его окружением.
Поэтому победа Эрдогана не стала неожиданностью. Единство и энергичная демонстрация оппозиционной коалиции стали самым большим сюрпризом выборов, показав, что турецкое общество остается глубоко расколотым, даже если президент-исламист смог обеспечить себе победу на выборах.
Что означает его победа?
Что же будет означать для региона дополнительный срок пребывания Эрдогана у власти? В каких областях скажется поражение Киличдароглу и сохранение полномочий действующего президента?
На региональном уровне, скорее всего, результаты президентских выборов в Турции окажут самое непосредственное влияние на Сирию. Киличдароглу и его Республиканская народная партия (CHP) вели активную кампанию по вопросу о сирийских беженцах, находящихся в Турции. В стране зарегистрировано 3,6 миллиона сирийских беженцев. Турция переживает экономические трудности, инфляция составляет 44%, а валюта резко упала. В результате, в широких слоях общества широко распространено недовольство сирийскими беженцами. Киличдароглу попытался воспользоваться этим, заявив на митинге в Стамбуле за день до второго тура голосования, что: "Настоящим я заявляю, что отправлю всех беженцев обратно, как только приду к власти".
Кандидат от оппозиции обозначил клин, потенциально способный отделить жесткий правый националистический элемент поддержки Эрдогана от самого действующего президента. Крайние националисты, что вполне предсказуемо, являются элементом, наиболее враждебно относящимся к беженцам. Эрдоган, между тем, несет ответственность за их присутствие.
Эта попытка не принесла победы Киличдароглу, но отразила ощутимую разницу в подходах двух кандидатов к Сирии.
Эрдоган был первым региональным лидером, оказавшим сирийским повстанцам решительную поддержку. В первые месяцы он способствовал передаче оружия в больших количествах через границу зарождающемуся повстанческому движению. Региональные, а затем и мировые державы предлагали свою поддержку повстанцам, но отказывались от нее по мере того, как суннитский исламистский и джихадистский характер восстания становился все более очевидным, а его шансы на успех уменьшались.
Однако, пока другие колебались, Эрдоган оставался верным (как и Катар). Причина в том, что для Эрдогана поддержка сирийского восстания была не тактической и не оппортунистической. Это был компонент более крупной региональной стратегии, в которой турецкий лидер и его катарские союзники надеялись оседлать в ряде стран волну суннитских арабских и исламистских восстаний, чтобы стать лидерами нового блока консервативных суннитских исламистских региональных государств.
От этих амбиций мало что осталось. Волна суннитских исламистских восстаний прошла. Последовали поражение и затмение. Исламистские правительства в Египте и Тунисе просуществовали недолго. Сирийское восстание закончилось рождением короткого и чудовищного эксперимента по управлению суннитскими исламистами, известного как Исламское государство.
Однако Эрдоган не полностью отказался от этого направления. То, что осталось от некогда повстанческого движения, теперь полностью обязано своим существованием ему. Оставшиеся исламские группировки северной Сирии теперь собраны в контролируемую Турцией Сирийскую национальную армию, которая служит финансируемому Турцией Временному правительству Сирии. Это "правительство" управляет областью северо-западной Сирии, гарантированной турецким оружием.
Джихадистская группировка, Хайят Тахрир аль-Шам, примыкающая к нему и ранее связанная с Аль-Каидой, поддерживает свое собственное Сирийское правительство спасения. И снова турецкие позиции, окружающие этот район, делают возможным его дальнейшее существование.
Между Эрдоганом и режимом Асада ведутся дипломатические переговоры. 10 мая состоялась встреча министров иностранных дел двух стран, а также России и Ирана. Однако прогресс в направлении примирения в настоящее время застопорился, поскольку Асад настаивает на предварительном обязательстве вывода турецких войск а, следовательно, и окончательного отказа от остатков восстания. Эрдоган на это не пойдет.
Если бы Киличдароглу победил на президентских выборах, можно было бы предполагать, что он бы быстро пошел на нормализацию отношений с Асадом. У лидера CHP нет ни личных, ни идеологических обязательств перед побежденным сирийским восстанием арабов-суннитов. Он мог бы представить нормализацию отношений с Асадом и уход с северо-запада Сирии как способ подготовить почву для возвращения беженцев на родину в контексте нынешней общей региональной нормализации с Сирией Асада.
При Эрдогане это вряд ли произойдет, по крайней мере, в краткосрочной и среднесрочной перспективе. Турецкий лидер отказался от своей приверженности суннитским восстаниям, потому что в настоящее время нет восстаний, которые можно было бы поддержать. Столкнувшись с серьезным экономическим кризисом, он по необходимости возобновил отношения с Объединенными Арабскими Эмиратами и Саудовской Аравией в надежде получить от них помощь. Его возобновление отношений с Израилем и даже с ранее презираемым правительством президента Абдель Фаттаха эль-Сиси в Египте является частью этой переориентации.
Тем не менее, его позиция по Сирии должна дать понять, что было бы ошибочно ожидать нового Эрдогана, который будет полностью привержен взгляду на регион в духе Авраамовых соглашений. Суннитские арабские исламистские элементы, которые являются его естественными союзниками, в настоящее время терпят поражение повсюду в арабском мире. Существует непрерывный полумесяц поражения и сдерживания таких сил, начинающийся в Египте и идущий через Израиль и зоны ПА в Ливан, Сирию и Ирак. Тем не менее, маловероятно, чтобы они навсегда остались в состоянии покоя, особенно потому, что такие силы сохраняют значительную поддержку на народном уровне во всех этих регионах.
Модель поведения Эрдогана предполагает определенную гибкость, и если того потребует экономическая или стратегическая необходимость, он сможет согласиться на сближение, сменить позицию и исправить ситуацию. Но такие шаги не следует воспринимать как свидетельство глубоких и серьезных перемен.
Как показал пример Сирии, если суннитские исламские силы, к которым он, естественно, благоволит, останутся в силе, он найдет способ добраться до них. А если такие силы вновь приобретут большую значимость в регионе, можно предположить, что он снова будет стремиться поддерживать и помогать их делу. Сообщения о его трансформации сильно преувеличены. Тем, кого турецкий лидер сейчас обхаживает, следует принять это к сведению.
Комментариев нет:
Отправить комментарий