Самый успешный афроамериканский утопический сепаратный проект в истории находится в пустынном городке в Израиле.
Когда сочувствующий мэр Димоны в конце 1970-х годов предложил африканским иудеям-израэлитам перебраться в заброшенный центр абсорбции бывших иммигрантов, комплекс оказался в таком плохом состоянии, что некоторые члены сообщества стали задаваться вопросом, а принял ли их лидер, уроженец Чикаго, Бен Амми Бен-Исраэль, правильное решение? Сам город был похож на Хоценплоц или Тибукту Израиля, синоним далекого нигде.
С момента своего первого прибытия в Израиль в 1969 году, африканские иудеи жили в перенаселенных квартирах в таких местах в Димоне, где холодильники не были широко доступны до середины 70-х годов, холодная водопроводная вода была редкостью, а звонки в Америку должны были быть сделаны из Беэр-Шевы, расположенной за 20 миль, куда ходил автобус без кондиционера. Никто из них не имел ни израильского гражданства, ни доступа к финансовым, медицинским или образовательным системам страны. Сообщество управляло своими собственными клиниками и обучало своих детей в бомбоубежищах, которые оно использовало под классные комнаты. Большинство из них прибывали по трехмесячным туристическим визам, а потом, по выражению министра информации общины, Ахмадиэль Бен Иегуды, «исчезали». Ахмадиэль прибыл в Израиль в 1978 году. Когда мы встретились в Кфар-Хашаломе, он носил легкие солнцезащитные очки и был одет в яркую полосатую шерстяную рубашку и, как и многие димонцы, обладал телосложением и жизненной силой человека, гораздо моложе его.
«У нас была нелегальная иммиграция», — сказал Ахмадиэль. «Мы ее осуществили точно так же, как и само государство Израиль». В 1986 году произошел инцидент, в ходе которого полиция собрала 47 израэлитов, работавших сельскохозяйственными рабочими в Реховоте, разжигая конфронтацию между общиной и государством, что создало общественную поддержку для предоставления им некой формы правового статуса, что имело поразительные параллели в истории сионизма. "Глава 9 «Восстания» Менахема Бегина начинается с эпизода, который очень напоминает то, что случилось с нами в Реховоте", — сказал мне Ахмадиэль.
Он объяснил, что противостояние 1986 года, «оказало сильное давление на правительство, чтобы решить эту проблему иначе.
Мы не были угрозой для государства. Да, мы были другими, но Израиль — такая разнообразная страна, какую вы только можете отыскать на планете».
В 1990 году, Арье Дери, министр внутренних дел от сефардской ортодоксальной партии Шас, посетил Бен Амми в Кфаре. "Он сказал: «Я вырос вместе с вами на этой земле, как нам продвигаться дальше?", — вспоминает Ахмадиэль.
Члены общины получили статус временных жителей. Постоянными — они стали лишь в 2003 году по инициативе правого премьер-министра Ариэля Шарона. Некоторые из них получили гражданство, а членам общины за пределами страны не разрешается иммигрировать. В Израиле сохраняется постоянный официальный страх, что люди будут претендовать на еврейское происхождение, чтобы перебраться в страну, хотя у иммигрантов-израэлитов была бы, возможно, более легкая или, по крайней мере, менее насыщенная жизнь, если бы они никогда не покидали Америку.
Африканские ивритоязычные иудеи не претендуют называться евреями. Они себя называют "иудействующими", племенными двоюродными братьями одной национальной семьи. Сообщество Димона было создано афроамериканцами, которые последовали за Бен Амми в Израиль, начиная с конца 1960-х годов. Они были приверженцами давней традиции, напрямую связывающей порабощенных африканцев в Америке с израильскими племенами, изгнанными тысячи лет назад, и Бен Амми полагал, что у него особое духовное призвание, основанное на встрече с ангелом Гавриилом, чтобы вернуть свой народ его давно потерянной святой земле. Почти все они имеют подобие американского гражданства, однако, для пожилых членов общины Соединенные Штаты — это страна, которую они собирались покинуть в невероятных масштабах. Это не то место, о котором молодые, рожденные в Израиле поколения, похоже, очень много думают.
«Может быть, только 10 процентов молодых людей когда-либо были в Америке», — сказал Йоякин Бен Хесед, учитель и директор туризма в Кфаре, родившийся в Димоне. «Это просто далекая страна».
Африканские иудеи - это афроамериканцы, которые отвергли Америку. Они почти евреи, которые проявляли осторожность, чтобы никогда не требовать принятия их в качестве евреев. С самого начала Бен Амми настаивал на том, что обращение в иудаизм будет актом предательства. Их повседневная беседа ведется на английском языке с вкраплением американо-акцентированных ивритских фраз. Воскресенье — это не Sunday, а «ришон»; приветствие — это всегда «ма шломха?», а не «what’s up?». Такие отличия от повседневной жизни всякого другого израильтянина или американца, черного или белого, настолько дерзки, что за несколько десятилетий стали само собой разумеющимися.
***
В настоящее время в Израиле проживает около 5 000 африканских евреев, из которых от 2 000 до 3 000 — живут в Димоне. Около 500 человек живут в Кфаре, где есть медицинский центр, продовольственный магазин, органическая ферма, танцевальная студия и магазин веганского мороженого. Он официально признан кибуцем городского типа. Новые, не еврейские кварталы, окружающие Кфар, выглядят как шикарный пригород Феникса с безмятежными улочками, просторными домами коричневатого цвета, у фасадов которых растут альпинарии и молодые пальмы. Парк с журчащим конусообразным фонтаном возвышается над жилыми домами в стадии строительства, а вдали виднеются участки голой пустыни.
Кфар имеет парадный въезд, выходящий на одну из главных дорог Димоны. Вдоль одной стороны комплекса, позади недавно построенной синагоги соседней общины, пролегает узкая грунтовая тропинка, которая спускается к рядам простых прямоугольных хижин в виде террас зеленого, но спартански небольшого мира, который его обитатели считают раем.
«Почему Израиль так странно назвали, "ам сегула"? Что это значит? Мы должны быть, как все? Я так не думаю», — восклицает Элияким Бен Иегуда, один из шести министров народа, отвечающий за общественное благосостояние. «Когда вы приедете сюда в Кфар-Хашалом, вы увидите сообщество, весь образ жизни которого основан на правде». Ахмадиэль описывает это место как «примерную общину, чтобы другие могли так жить».
В небольшом продовольственном магазине Кфара, рядом с морозильной камерой, заполненной свежим тофу и вегетарианскими сосисками, были размещены флаеры о семейной поездке на велосипеде от Совета движения «Молодежь в движении» (YOM) и предстоящей «Божественной мисебе» (транслитерированный иврит для «вечеринки»).
Африканские израэлиты — веганы: «За 50 лет с тех пор, как мы сюда попали, мы не убили ни одно животное», — похвастался Элияким, провожая меня в «сивув» или тур по Кфару. Они гордятся тем, что помешаны на здоровье, опираясь на библейские принципы идеальной диеты. «Со временем, мы доказали, что основные дегенеративные заболевания, с которыми сталкиваются афроамериканцы, можно обратить вспять: болезни сердца, почечные заболевания, диабет», — заявил Рофе (или врач) Иегошуа Бен Иегуда, Министр Божественного Здоровья. Обед в небольшом ресторане Кфара, стол, накрытый группой израильских подростков из близлежащего Еркаума, состоял из питы из цельной муки, начиненной пикантными, размером с кулак, кусками жареной цветной капусты и ломтиками домашнего сыра с кешью. Израэлиты избегают употребления переработанных масел, и раз в несколько месяцев проводят недели сыроедения и недели без сахара. Потребление алкоголя и кофеина сведено к абсолютному минимуму.
 |
| (Фото: Лиор Мизрахи / Getty Images) |
Во многих домах в Кфаре есть микве или ритуальная баня. Мужчины носят на одежде один синий пояс — еще одно библейское предписание, а многие не используют синтетические ткани. «Шатнеза нет», — подчеркивает Элияким. Евреи постятся каждый Шаббат, полагая, что сам организм должен выполнять как можно меньше работы в день отдыха. В пятницу вечером проводится праздничная семейная трапеза перед постом после обеда, за которым следует Седер Шаббат, духовное собрание с пением и (довольно новое развитие) чтением недельной главы Торы на английском и иврите. Сегодня у израэлитов есть своя собственная школа, которая действует под эгидой израильского министерства образования, и где преподаются, как общенациональные, так и общинные учебные программы на иврите. Школа открылась в начале 1990-х годов, через несколько лет после того, как израэлиты получили официальный статус. Каждый учебный день начинается с церемонии открытия, на которой читается молитва Шема. Одна ученица, которую я встретил, девочка старшего школьного возраста в алой униформе и свободном белом платке, сказала, что на уроке литературы на иврите, она изучала средневековый пиюттим.
Во внутреннем дворе школы представлена вся история общины: от рабства в Америке до краткого исхода в конце 60-х годов в Либерию и начала заселения в Димоне. На некоторых из последних снимков, сделанных в середине 2000-х годов, изображен ликующий Бен Амми, держащий новое израильское удостоверение личности, и африканские евреи в оливково-зеленой форме ЦАХАЛа. Эти символы окончательного формального принятия в израильское общество представлены как кульминация пути сообщества.
Рофе Иегошуа считает, что такая община, которую построили израэлиты, никогда не могла бы существовать в Америке. "Вы бы просто не могли сделать там такое. Но вы можете сделать это на своей земле."
***
Я посетил Кфар-Хашалом в январе, когда воздух пустыни был сухим и холодным, а отношения между афроамериканскими и еврейскими общинами угрожали разрушиться. Причины были слишком сложными даже для простого перечисления, чтобы действительно понять: видные темнокожие активисты, такие как Марк Ламонт Хилл, открыто тосковали по небытию Израиля, в то время как движение «Жизни черных имеют смысл» обвинило еврейское государство в «геноциде» и «апартеиде». Луи Фаррахан высказался о еврейских «термитах», в то время как его поклонница, Тамика Мэллори, руководила Женским маршем. Попытки активистов изобразить Израиль как крепость американского белого превосходства или даже обвинить страну в расизме в Соединенных Штатах, вбили клин между евреями и афроамериканцами в прогрессивном контексте и за его пределами. Подход Израиля к палестинцам и африканцам, ищущим убежища, и американский контекст, который побуждает некоторых евреев думать о худших намерениях чернокожих критиков Израиля, тоже не помогли.
И все же, неприятности настоящего момента выходят далеко за рамки небольшой группы провокаторов. В эпоху острой политики идентичности, вопросы о том, где и как, и в какой мере, и в какой степени группа идентичности вписывается в постоянно меняющееся и всегда неблагополучное расовое распределение Америки, кажутся все менее и менее абстрактными. Являются ли евреи расово привилегированными белыми людьми? Может быть, евреи не белые, но испытывают фанатизм менее систематизированного и неизбежно менее опасного разнообразия, чем другие меньшинства? Может ли еврейская идентичность быть отграничена без какой-либо ссылки на этническую или расовую принадлежность, и так ли это? Скрывающийся на фоне неожиданно оживленного разговора «Белые ли евреи» дискомфорт, связанный с обсуждением еврейской расовой идентичности, прежде всего, как, если бы любой такой дискурс мог когда-либо быть полностью свободным от псевдонаучных предпосылок европейского антисемитизма и расизма конца 19-го века. Как таковая, еврейская расовая классификация является незнакомой и непростой темой, более актуальной для мировоззрения буквальных нацистов, чем для чувства большинства евреев об их собственной вере и идентичности.
Община Димоны опоясана категориями, основанными на идентичности, не будучи обременена этими, слишком американскими навязчивыми идеями, достаточно уверенная в себе и в своем образе жизни, чтобы преодолевать противоречия, которые американские евреи сейчас находят такими болезненными. Как они этого добились?
Похоже, что помогли исход из Соединенных Штатов и отказ от американской расовой парадигмы. Естественно, что Бог и здесь был важным фактором: в 1966 году архангел Гавриил явился Бену Амми, который тогда жил в Чикаго. Бен Амми был сторонником многовековой традиции, разделяемой небольшим, но устойчивым меньшинством рабов и их потомков, и узнал, что похищенные в Новый Свет африканцы были членами одного из израильских колен. Рабство было божественным наказанием за их несоблюдение заповедей Бога Израиля, и эта судьба была предвещана во всей еврейской Библии.
Ангел сказал Бен Амми, что пришло время начать Исход его народа. Бен Амми смог убедить сотни присоединиться к нему. Около 400 последователей переехали в джунгли Либерии, где община прожила два года, чтобы подготовиться к вхождению в Святую Землю. Болезнь, дикие животные и другие трудности заставили почти три четверти из них выбыть. Бен Амми уехал из Либерии в Израиль в 1969 году и начал работать в кибуцах и изучать иврит. Остальные участники сообщества медленно добавлялись, наряду с некоторыми новыми последователями.
 |
| (Фото: Лиор Мизрахи / Getty Images) |
Более старые поселенцы Димоны покинули Америку, потому что верили, что люди африканского происхождения никогда не смогут наладить там свободную или значимую жизнь. Рофе Иегошуа, который переехал в Израиль в 2000 году, описал «личный поиск идентичности», начавшийся в начале 1990-х годов, который в итоге привел его к африканским израэлитам.
«Я был обеспокоен положением афроамериканского населения и распространенным расизмом", — сказал он мне. Видеозапись избиения Родни Кинга и оправдательный приговор полицейским, которые на него напали, заставили Иегошуа «удивляться, почему после 400 лет нашего пребывания в этой стране нам все равно приходится сталкиваться с такими вещами». Яфа Бат Гавриэль, лидер общины, которая прожила в Израиле 42 года, сказала, что, будучи чернокожим ребенком в 1960-х годах, она «очень хорошо знала, что происходит, и знала, что я не хочу жить в Соединенных Штатах».
Однако евреи пришли в Израиль не только из-за неприятия страны своего рождения. Они также были участниками библейского предопределенного процесса, который должен был закончиться в ясном и достижимом месте назначения. Бен Амми, говорит Элияким, «разбудил нас к тому факту, что в Америке мы были в могилах. Если вы прочитаете Иезекииль 37, то там написано: «Я возьму тебя из твоих могил и приведу тебя в землю Израиля».
Нарратив израэлитов предлагает одну из многих неприятных параллелей между димонцами и ранними сионистами: оба движения пытались присоединить своих последователей к истории, из которой современное общество сговорилось их вытолкнуть. Благодаря сионизму, еврей во Франции или в России обнаружил историческую и личную судьбу, к которой раньше они никак не могли получить доступ.
Точно так же Бен Амми учил своих последователей, кто они на самом деле, заполняя пробелы в самооценке, которая всегда их беспокоила. Как сказал Ахмадиэль: «Для меня не имеет смысла, что мы родились на плантации, где часто начиналась история черных».
Африканские израэлиты, как и многие другие, видят в своей бывшей стране трагическую остановку на пути домой. Как и первые сионисты, они отказались от сравнительно комфортной жизни во имя более крупного проекта. Ахмадиэль вырос в семье среднего класса в Вашингтоне, округ Колумбия, и работал на Капитолийском холме; Рофе Иегошуа собирался стать адвокатом; Яфа Бат Гавриил была медработником. Элияким имеет степень по бизнесу. Когда он добрался до Израиля, он работал по закладке цементных фундаментов для новых домов в Димоне. Для них всех жизнь в «стране плена» ставила вопросы, на которые можно было ответить только за тысячи миль к востоку.
***
Черные евреи всегда стремились стать частью израильского общества. "Посланники Души", еврейский заразительно ритмичный и духовный фанк-ансамбль, посещал военные базы во время войны Йом Кипур в 1973 году, часто рискуя быть пойманными и депортированными. В 2003 году, Ариэль Шарон обеспечил постоянное проживание членов общины, открыв им дверь для службы в ЦАХАЛе в следующем году (а также для получения израильского гражданства, которое предоставляется солдатам ЦАХАЛа и членам их семей).
Израэлиты — непримиримые участники защиты нации. Ахмадиэль объясняет, что «мы мирные, но не пацифисты», хотя служба в предполагаемой армии апартеида является камнем преткновения для некоторых афро-американских групп, сказали мне представители сообщества.
Сегодня Кфар — это остановка для израильских политических кампаний. И Биньямин Нетаньяху, и Исаак «Буги» Херцог приземлились там во время избирательного цикла 2014 года. Частыми посетителями бывают и африканские лидеры — там были Винни Мандела, министр культуры Ганы, заместитель министра здравоохранения Уганды и кандидат в президенты от Сьерра-Леоне. Община запустила проекты развития в Гане, Уганде и Того, и ей было предложено возглавить трехлетние усилия по реформированию системы здравоохранения Ганы в области профилактической помощи.
Многие (хотя и далеко не все) крупные политические деятели, которые защищали общину, происходят из политических правых Израиля, хотя лейбористы Кнессета присоединились к израэлитам в поездке 2002 года в Западную Африку, согласно Иммануилу Бен Иегуде, одному из шести членов Совета князей, высшего руководящего органа общины. Принц Эммануэль осторожно подчеркнул, что в Израиле нет идеологического лагеря, который бы единственно оказал поддержку. «Можно было бы подумать, что левые партии были более восприимчивы к тому, что мы здесь и что мы делаем", — сказал он, "однако вы обнаружите, что это ломается на уровне отдельных личностей, а не партий».
Тем не менее, израэлиты склонны вызывать идеи общинной принадлежности, которые нелегко сочетаются с современным либерализмом. «Если вы посмотрите на такие слова, как эмуна [вера], нааман [красивый], леумит [национальный], и вы продолжите употреблять слово «национализм», то это все от одного корня», — отметил Рофе Иегошуа. «Это не является совпадением, что слово "леуми" происходит от тех же согласных корня что и слово "вера".
Религиозные общины тысячелетиями молились о тех событиях, которые недавно пережили израэлиты из Африки. Они вернулись на свою святую землю и страдали, чтобы создать земную утопию в соответствии со своими убеждениями — общину, которая со временем становится все более устойчивой и постоянной. Их мессия был человеком, который не только достоверно существовал, но и лично знал многих черных евреев в Димоне. На портрете, изображенном в гостиной гостевого дома, Бен Амми одет в белую мантию и спокойно смотрит на зрителя; роспись сбоку от входа в бомбоубежище показывает, что он смотрит на поток водопада в пустыне. «Он приложил руку ко всему, что было необходимо, чтобы помочь построить это сообщество», — вспоминает Яфа Бат Гавриэль.
«Он доставлял почту, ходил на рынок. Это не то, что был где-то высоко на троне, смотрел вниз и говорил людям, что делать. Нет, он был прямо там, среди всех».
Ко времени смерти Бен Амми, в 2014 году, его видение было реализовано. После десятилетий, проведенных в тени, израильтяне приняли израэлитов в качестве своих сограждан, и община постепенно, хоть и слегка, но изменила представление правительства о том, кто принадлежит к еврейскому государству. Ахмадиэль надеется, что в этом процессе они подтолкнули остальные племена израэлитов в более приемлемом направлении. «Израиль должен найти способ охватить ту темную сторону семьи, которая демографически перевешивает и превосходит европейских светлокожих евреев», — сказал он. В общине родилось 1200 детей, с тех пор, как в страну прибыли израэлиты, жившие в Африке, и это означает, что в Димоне выросло четыре поколения.
Однако африканские евреи находились в Израиле достаточно долго, чтобы просочиться в более широкую культуру. Когда принца Эммануэля попросили определить самые большие проблемы общины, он упомянул «затянувшуюся ситуацию с точки зрения обеспечения нового жилья для сообщества». Вторая по величине проблема касалась молодых людей, и не могла быть так легко решена. «Проблема, с которой мы сталкиваемся, и которая, как и во многих обществах по всему миру, заключается в том, чтобы держать наших детей под контролем с точки зрения того, как следует ценить принципы и уставы, по которым мы живем… мы чувствуем, что многое поставлено на карту в нашем обществе, поэтому мы понимаем, что наша обязанность заключается в том, чтобы установить Царство Ях, Царство Божье на Земле». Число детей в общественной школе сократилось более чем на треть по сравнению с тем, что было 20 лет назад. «Некоторые из наших молодых людей не верят в большие семьи», — сказал Элияким.
Однако сокращение семей — явление, происходящее в совершенно разных контекстах в развитых странах, не единственный источник давления. Армейская служба дает возможность израэлитам взглянуть на остальную часть израильской жизни. «Когда молодежь сталкивается с различными реальностями, им приходится принимать решения, если это то, с чем они все же хотят жить», — объяснил Йоякин Бен Хесед. Он один из молодых людей, которые застряли, вернувшись в Димону и создав там семью после службы в полевой артиллерии ЦАХАЛа. «В израильских боевых частях вы строите настоящее братство. Вопрос о расе никогда не играл роли в наших дружеских отношениях», - пояснил Йоякин, добавив, что у африканских евреев сейчас более высокий уровень армейского обучения, чем у евреев в Тель-Авиве. Однако среди «более старого, старшего поколения» израильтян, добавил он, «шансы иметь белых друзей невелики».
Он повел меня коротким путем между гостевым домом африканских израэлитов и Кфаром, карабкаясь по выступам из песчаника и сползая вниз по гравийному склону к открытому заднему входу в комплекс. Помимо работы в качестве директора по туризму в Кфаре, Йоякин имеет ученую степень. Он сказал, что 90 процентов посетителей Кфара — израильтяне, которые приезжают, чтобы узнать о своих соседях или попробовать органическую веганскую еду. Американские группы, идентифицирующие себя с левыми или правыми, встречаются редко.
Йоякин является гражданином США, но он сказал, что использовал свой израильский паспорт во время недавнего визита, когда он беседовал в еврейских лагерях и синагогах на северо-востоке. Там он обнаружил определенное отчуждение, как от страны, так и от её особой общины племенных кузенов, с которыми он часто обсуждал тему любви, нечто мягкое и безопасное, но общее для евреев и иудействующих. «Я говорил об отрывках из Священных Писаний о том, как вы должны любить Бога всем своим сердцем, душой и мощью», — объяснил он. «Если вы действительно любите Бога до такой степени, каждый ваш диалог с людьми должен выражать вашу любовь к Богу».
| Перевод: Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |