Бывший другом Израиля, Иран за одну ночь стал его заклятым врагом, посвятившим себя его уничтожению. Каков источник столь яростной и нерушимой враждебности?
Столь резкий переход от дружбы с Израилем к архивраждебности по отношению к нему был странным и неожиданным поворотом событий. Эти две страны не имеют общей границы, и между ними нет конфликта относительно присутствия этнического или религиозного меньшинства, в том числе еврейской общины, проживающей в Иране. Так что же послужило источником такой яростной и явно неистребимой враждебности?
Чтобы ответить на этот вопрос, полезно изучить модель двусторонних отношений, сложившихся между странами вскоре после создания Государства Израиль.
Двусторонние отношения между монархистским Ираном и Израилем начали постепенно нагреваться после фактического признания Ираном Израиля в марте 1950 года. Иран был второй мусульманской страной после Турции, признавшей Израиль, и даже открыл консульское представительство в Иерусалиме. Отношения были установлены в период глобальных и региональных изменений, которые повлияли на геополитический статус Тегерана, как в качестве буфера между Востоком и Западом, так и внутри мусульманского мира.
Иран должен был занять свое место в новом мировом порядке. Это была шиитская монархия в самом центре нестабильного суннитского региона, который сотрясали новые волны арабского национализма. В то же время, режим должен был реагировать на вызовы, возникшие в связи с биполярностью холодной войны, а также на решение внутренних проблем при стабилизации социально-политической структуры Ирана.
Ирано-израильские отношения сформировались в результате сближения интересов, сложившегося вокруг четырех основных интерфейсов:
- торговля нефтью;
- Отношения разведки и безопасности, которые стали главной осью отношений в начале 1958 года и стали более интенсивными после государственного переворота в Ираке в 1958 году;
- Торговые отношения, которые значительно расширились к середине 1960-х годов;
- Помощь, которую Израиль согласился предоставить Ирану в широком спектре областей, таких как сельское хозяйство, восстановление после стихийных бедствий, улучшение водных ресурсов, восстановление сельского хозяйства и многое другое.
Такие связи предавались анафеме многими и подвергались критике как в самом Иране, так и за рубежом.
Революционное повествование представляет аятоллу Хомейни как главного противника двусторонних отношений и, собственно, самого существования Израиля. На самом деле, Хомейни не только не был среди первых противников ирано-израильских связей, но его занятие видного положения в этом плане произошло с публикацией Основных принципов шиитской «Белой революции» в начале 1960-х, хотя его возраст и положение позволили ему высказывать свое возражение намного раньше. В противоположность этому, были другие, как аятолла Абул Кассем Кашани и Навваб Сафави, которые проповедовали против зарождающихся ирано-израильских связей с момента их возникновения.
Радикальные изменения произошли в 1961 году.
Причины, по которым Хомейни воздерживался от публичного выступления со своей оппозицией до 1960-х годов, выходят за рамки этого эссе, но достаточно сказать, что он не осмеливался оспаривать линию великого аятоллы Хосейна Каземейни Боруджерди, марджи таклифа того времени, который выступал в поддержку отделения религии от политики.
Однако после смерти Боруджерди в марте 1961 года все изменилось коренным образом.
Опасения шаха относительно растущего превосходства Кума и его желание выделить Наджаф в качестве духовного центра шиитского ислама (под руководством аятоллы Мухсина аль-Хакима) вызвали гнев Хомейни и заставили его занять открытую позицию против монарха. Господству Хомейни в качестве противника режима также способствовало пересечение интересов между ним и египетским правителем Гамалем Абдель Насером - главным врагом шаха.
Мусульманские ученые, как шииты, так и сунниты, давно обсуждают вопрос: при каких условиях может быть свергнут мусульманский правитель?
Основная предпосылка заключалась в том, что мусульманский правитель предпочтительнее анархии, даже если он не строго соблюдает исламские заповеди. Такое восприятие считалось приемлемым среди высокопоставленных чиновников шиитского истеблишмента, таких как аятоллы Хонсари и Шариатмадари. Хомейни тоже обратился к этому сложному вопросу, озвучив основные изменения в своей политике с помощью Основных принципов «Белой революции».
«Белая революция» вызвала волны сопротивления и протеста во всем иранском обществе, в течение которых Хомейни распространял свои взгляды относительно незаконности правления шаха на основании его связей с США и Израилем. Во многих своих выступлениях он сочетал противодействие реформам с отвращением к правлению шаха и его отношениям с Израилем. Аргумент Хомейни состоял в том, что эта связь противоречила принципам ислама, а также иранским социальным нравам и не отражала волю народа.
3 июня 1963 года Хомейни произнес речь, полную ненависти к шаху и Израилю, а затем был арестован и заключен в тюрьму. В апреле 1964 года власти его освободили, и он вернулся в город Кум. Однако в конце октября 1964 года он был вновь арестован после выступления с осуждением закона об иммунитете, предоставляемого Ираном представителям США.
В ноябре 1964 года Хомейни был выслан из Ирана. После короткого пребывания в Турции, он поселился в Наджабе, Ирак, где он целиком посвятил себя организации движения сопротивления под своим руководством.
«Иранское освободительное движение»
Время прибытия Хомейни в Ирак хорошо сработало для него. Это было время правления Абделя Салама Арефа, который поддерживал тесные связи с Насером и позволил ему усилить свое влияние в Ираке. Это помогло Хомейни создать движение сопротивления, которое он назвал «Иранским освободительным движением».
Движение содержало различные потоки, которые объединялись в общей цели. Оно включало элементы от национального фронта, фракции от иранских левых и ветви религиозного истеблишмента, которое не было монолитом. Некоторые следовали линии Хомейни, целью которой было изгнать шаха и создать исламское правительство. Другие стремились уменьшить власть шаха и восстановить конституционную монархию.
Учения Хомейни основывались на том, что ислам в целом и Иран в частности подвергались нападкам Запада в ряде областей (военной, экономической и культурной), и была необходима контратака. В его заявлениях можно было определить влияние других мыслителей, таких как Сайид Кутб, Али Шариати и Джалал аль-Ахмад. Основным компонентом их мышления была враждебность по отношению к Израилю. Хомейни подчеркивал этот элемент, чтобы дискредитировать шаха и выставить его руководство как незаконное.
Хомейни решил присоединиться к военизированным движениям, которые полагали, что политические усилия не достигнут своей цели без жестокого сопротивления.
Первой была организация Хайят-йе муаталефе-йе эслами, созданная после освобождения Хомейни из тюрьмы и причастная к убийству премьер-министра Хасана Али Мансура в 1965 году.
В то же время за пределами Ирана начало организовываться движение иранских диссидентов, в основном студентов. Они создали боевую подпольную группу Сама, которая проходила подготовку в Египте. Эта подготовка продолжалась до конца 1966 года, однако, расхождения во мнениях между Насером и руководством движения почти прекратили связь.
Иранское движение сопротивления и террористы ООП
Начиная с конца 1967 года, и особенно после сентября 1970 года (что совпало с Черным сентябрем в Иордании и смертью Насера в Египте), происходило активное развитие связи между Иранским движением сопротивления и Организацией освобождения Палестины (ООП). Многие активисты из организаций Черикха-Федай-э-Чалк и Моджахед-э-Халк принимали участие в военных учениях, проводимых на базах ООП в Иордании, а затем — в южной части Ливана.
В 1970-х годах усилились трехсторонние отношения между Иранским движением сопротивления, палестинскими террористическими организациями и шиитскими группировками на юге Ливана.
Самыми известными иранскими фигурами в отношениях были Мустафа Чарман и Али Акбар Мохташимпур. Первый несколько раз приезжал в Ливан, но в 1971 году он присоединился к Мусе Садру и стал одним из основателей организации Амаль. Другой, Али Акбар Мохташемипур, прибыл в Ливан (вместе с Мухаммадом Монтазери, сыном аятоллы Монтазери), чтобы помочь палестинской борьбе. В конце концов он стал известен в коллективной памяти как «иранский лидер, основавший Хезболлу».
По словам американского ученого Ерванда Абрамяна, военизированные организации, которые принимали активное участие в Иранском движении сопротивления, были разделены на пять категорий в зависимости от мировоззрения, профессионально- социальной принадлежности и идеологического лидерства. Однако для большинства из них противодействие шахскому режиму отражало противодействие двусторонним отношениям, сложившимся между Ираном и Израилем.
Поэтому оно послужило основой для сотрудничества с палестинскими террористическими организациями. Деятельность иранских организаций сопротивления иногда сочеталась с анти-сионистской и антисемитской пропагандой. После революции, с установлением нового порядка, приверженность сопротивлению Израилю стало идеальным как по стратегическим, так и по идеологическим причинам. Не случайно, что первым гостем, приглашенным посетить Иран после революции, был Ясир Арафат. По этому случаю ему были переданы ключи от здания израильской делегации в знак высокой оценки теплых связей, которые сложились между двумя движениями сопротивления в 1970-х годах.
Взаимные интересы против идеологии
Теплые отношения между Исламской Республикой и ООП основывались не на общей теологии, а на общих интересах. Арафат возглавил национальное движение, далекое от шиитского ислама, особенно от концепции Хомейни о «верховенстве юриспруденции».
Со своей стороны, Хомейни рассчитывал, что связи с ООП послужат мостиком между революционным Ираном и арабским миром, но его надежда была быстро разрушена. Палестинское руководство отказалось принимать принцип «Велаят-е факих». Что еще хуже, Арафат занял беспомощно неоднозначную позицию во время ирано-иракской войны. ООП вела переговоры с иранскими оппозиционными элементами во Франции. ООП имела контакты с Саудовской Аравией по поводу плана Фахда в августе 1981 года.
Несмотря на разочарование Хомейни в Арафате, палестинское дело продолжало оставаться центральной темой его проповедей. Свои выступления он основывал на понятиях шиитов, таких как различие между угнетателями и угнетенными, и принципе помощи слабым. Однако главная причина его постоянного интереса проистекала из событий, имевших место после создания Исламской Республики.
Амбиция Хомейни состояла в том, чтобы распространить «правило юриспруденции» на другие мусульманские страны (он не считал себя лишь местным лидером).
Его усилия не увенчались успехом, потому что мусульманские страны не приняли ни его теорий, ни его учений. Была и еще одна причина, характерная для внутренней ситуации Ирана после революции. Некоторые революционные соратники Хомейни начали восставать против его руководства и противостоять его жесткой позиции относительно оппозиции.
Столкнувшись с этим давлением, Хомейни решил объединить группировки, сосредоточившись на внешнем противнике. Это означало, что необходимо вновь сосредоточиться на исламской активности во имя дела Палестины. В результате в августе 1979 года он объявил последнюю пятницу месяца Рамадан «Международным днем Иерусалима» (Руз-джехани-и Кудс), который по сей день отмечается в знак солидарности с палестинцами.
После смерти Хомейни в июне 1989 года иранский истеблишмент добросовестно хранил его наследие, чтобы доказать свою верность его пути и революционному движению, которое он создал. Хомейни рассматривал враждебность по отношению к Израилю как инструмент, который будет использоваться для поддержки достижений режима. Эта вражда оставалась краеугольным камнем поведения режима, настолько, что она стала неотъемлемым элементом его идентичности.
Исламская республика, возникшая в результате революции, основана на теории Хомейни «Велаят-е факих», которая считает другого, противника, неотъемлемым компонентом в построении новой коллективной идентичности. Таким образом, в новом дискурсе ненависть к Израилю стала удобной основой для продвижения статуса Ирана (хотя и незаконного) как гегемона на Ближнем Востоке.
Между Канцелярией Верховного лидера, Революционной гвардией и консервативным крылом иранской политики существуют три набора интересов. Эта трехногая табуретка в своей устойчивости зависит от коллективного предположения, что верность наследию основателя революции укрепит власть режима и окажет влияние, как внутри страны, так и за ее пределами. В результате верность «палестинской борьбе» сохраняется, несмотря на приступы икоты на этом пути.
| Перевод: Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |