Уничтоженная российская военная колонна под Киевом
Джил Трой, 22 марта 2022 г.
Если бы Украина не сдала свои ядерные боеголовки, ее ситуация сейчас была бы совсем другой.
Военнослужащие пророссийских войск и танки во время украинско-
российского конфликта на окраине осажденного южного портового города
Мариуполя, Украина, 20 марта 2022 г. (фото: Александр Ермоченко//Reuters)
Представьте себе, что было бы, если бы сегодня в распоряжении Украины было 1700 ядерных боеголовок, которые она не сдала бы в 1994 году, в обмен на якобы обязывающие обещания мира и территориальной целостности со стороны России, Америки и всего мира. По общему признанию, история — это река; вы не можете изолировать один поток. Если бы тогда украинцы сопротивлялись американскому и российскому давлению, сегодня Украина могла бы стать страной-изгоем.
Тем не менее, когда она уворачивается от очередной российской ракеты, сражается с танками с помощью пистолетов, извлекает из-под обломков новые трупы или покидает свои дома, украинцы, у которых есть историческая память, должно быть, думают: «Боже, какими мы были лохами», с чем грустно соглашаются израильтяне.
После распада Советского Союза в 1991 году, Украина контролировала треть ядерного арсенала СССР. Напряженные переговоры привели к тому, что Украина от него отказалась. За несколько лет до спровоцированного Путиным вторжения, один украинский веб-сайт назвал Будапештский меморандум, который также лишил ядерной мощи Беларусь и Казахстан, «величайшим предательством в истории Украины».
Бессилие международного сообщества и неуместность обещаний, данных 28 лет назад, преследуют израильтян. Несмотря на неверное осуждение Владимиром Зеленским Холокоста, большинство израильтян сплотились с остальной еврейской общиной и Западом, чтобы поддержать Украину, избегая, но не умаляя кровавого прошлого Украины в отношении евреев.
Однако у большинства израильтян война Владимира Путина вызвала это редко всплывающее, но никогда не исчезающее беспокойство по поводу того, что наша маленькая райская Земля Обетованная может мгновенно стать зоной боевых действий.
Мы все знаем: Украина могла бы случиться здесь, и мы были бы брошены на произвол судьбы хуже, чем она, потому что даже некоторые из наших лучших друзей, не говоря уже о наших врагах, обвиняли бы нас самих в нашей собственной трагедии.
Израиль очень осторожен, потому что, несмотря на внушительные санкции Запада и массированные поставки оружия, кровопролитие в Украине растет. Соединенные Штаты, похоже, снова поддаются иранскому обаянию. Всякий раз, когда кто-то из администрации президента Джо Байдена или от его имени говорит, что агрессия Путина доказала, что к угрозам диктаторов нужно относиться серьезно, мне хочется закричать: «А как же Иран?!»
Министр иностранных дел России Сергей Лавров обменивается рукопожатием
с министром иностранных дел Ирана Хосейном Амирабдоллахианом во время
совместной пресс-конференции в Москве во вторник.
(Фото: Максим Шеметов/Reuters).
Как этим кровожадным муллам удается дурачить американцев? Особенно загадочно наблюдать, как либералы снисходительно относятся к этим головорезам. Чего стоят разговоры о неполиткорректности! Эти иранские диктаторы используют религию как оружие. Они угнетают женщин, пытают диссидентов и казнят геев. Корпус стражей исламской революции (КСИР) истощает экономику Ирана, чтобы экспортировать террор на Ближний Восток и за его пределы. Более того, когда муллы угрожают геноцидом, они целятся в «Большого Сатану» США, а не только в «Маленького Сатану» Израиль.
В таких обстоятельствах, как может всякий ответственный американец рассматривать вопрос об исключении КСИР из списка террористов, закачивая миллиарды обратно в казну КСИР, как это было сделано в Совместном всеобъемлющем плане действий (СВПД) в 2015 году, или доверять тому, что говорят иранские официальные лица о замедлении их иррационального стремления к ядерному оружию?
Хотя Байден мудро избегает разжигания израильско-палестинского конфликта, беспокойство становится еще сильнее, поскольку его новый посол в Израиле, Том Найтс, набросился с нападками на поселения, обращаясь к «Американцам за мир сейчас», и вместо того, чтобы продвигать дело ближневосточного мира, пошел на риск подрыва доверия к нему в Израиле.
Конфликт гораздо серьезнее, чем поселения. Справедливости ради, надо сказать, что Найтс признал некоторые сложности, подвергнув критике палестинскую политику «платы за убийство». Тем не менее, его озабоченность оккупацией впадает в три ошибки.
Прежде всего, поскольку многие палестинцы считают всех израильтян поселенцами, они воспринимают любого, кто нападает на поселения, как нападающего на израильтян в более широком смысле.
Всякий западный обманщик, помогающий делегитимации Израиля, подпитывает конфликт и поддерживает иллюзию палестинских максималистов, что мир покупается на их ложь. Усиливая аппетиты экстремистов и укрепляя их хребет, они получают только еще большее насилие.
Гниль распространяется дальше, чем плата за убийство при диктатуре Палестинской администрации, а не только ХАМАСа. Это начинается с воспитания ненависти в младенчестве. Это строится на подстрекательстве к драке в юности. И продолжается с пропагандой делегитимации в любом возрасте.
Во-вторых, демонизация поселений укрепляет еще одну палестинскую иллюзию, освящая границы до 1967 года и, таким образом, цементируя их. Подобные обобщения отрицают связи евреев с Иерусалимом, который многие палестинцы считают поселением после 1967 года; или с Гуш-Эционом, который Иордания захватила в 1948 году; или с Хевроном, Шило и другими местами, занимающими центральное место в национальном наследии иудеев, восходящим к Библии.
Должен ли Израиль сохранить за собой все или некоторые из этих земель, является загадкой безопасности, дипломатической, политической и даже экзистенциальной. Но законные исторические права евреев там — это факт, не вызывающий сомнений.
Признание сложности конфликта и противоречивых исторических течений не только верно, но и мудро, поскольку неразбериха может привести к компромиссу, а фанатизм — нет.
Наконец вместо того, чтобы изрыгать ныне дискредитированный разговор «Мира сейчас», Найтс должен обновить беседу разговором «Больше мира».
Аврамовы соглашения доказывают, как много арабов и израильтян ищут нового подхода.
Первый шаг включает в себя «сокращение конфликта», как утверждает профессор Мика Гудман, т.е., уменьшение палестинских трудностей и израильско-палестинских трений.
Но это тактика. Стратегия "Больше мира" расширяет круги миротворцев, вытесняя ненавистников.
Создавая мир и прочные союзы в масштабах всего региона, прогресс не может приблизиться ближе к дому, не положив конец порочной, саморазрушительной кампании палестинцев, направленной против нормализации и бойкота самых благоприятных инициатив по укреплению доверия и гуманизации.
Больше — значит больше. Больше связей — экономических, культурных, личных должны созидать мир, а не навязывать его, стараясь взрастить палестинскую демократию, уменьшать делигитимацию и опровергать разрушительные заблуждения, одновременно укрепляя мирный консенсус Израиля с помощью доброй воли, личных жестов и деловых связей, которые сделали Аврамовы соглашения величайшим шагом к миру за десятилетия.
В отличие от украинского Будапештского договора 1994 года или Соглашений Осло, взаимоотношения, сплавленные Аврамовыми соглашениями, являются реальными, прочными, текстурированными и восходящими связями, а не мимолетными обещаниями сверху вниз. В конечном счете, такой подход укрепляет связи между государством и народом, а не просто укрепляет доверие к лидерам в поддержании мира.
Автором статьи является выдающийся исследователь истории Северной Америки в Университете Макгилла и автор девяти книг по американской истории и трех книг по сионизму. Ее книга Never Alone: Prison, Politics and My People, написанная в соавторстве с Натаном Щаранским, была опубликована отделом Public Affairs издательства Hachette.
| Перевод: Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |
Комментариев нет:
Отправить комментарий