 |
| Дональд Трамп и Биньямин Нетаньяху (фото через посольство США в Тель-Авиве). |
Офира Селиктар
Центр Перспектив BESA, Документ № 1349, 19 ноября 2019 года,
РЕЗЮМЕ: Опрометчивое решение президента Трампа о выходе из Сирии следует рассматривать в контексте двух более широких событий. С точки зрения внешней политики, как республиканцы, так и демократы переходят от международного участия к неоизоляционизму; а стратегически, Пентагон переходит от войны с террором к новому вниманию на Россию и Китай.
Поспешное решение президента Дональда Трампа отказаться от сирийских курдов, самых лояльных союзников Америки в ее войне с ИГИЛ, и последующее турецкое вторжение вызвало огненную бурю осуждения обеих политических партий. Хотя Трамп уступил и оставил около сотни солдат, даже некоторые из его ближайших сторонников- республиканцев выразили тревогу и смятение.
Демократы, стремясь к победе в разгар спорного процесса импичмента, описали это решение в ужасных терминах. Критики со всех сторон предупреждали, что, предав курдов, США потеряли всякий авторитет на Ближнем Востоке и за его пределами. Курдское фиаско стало вершиной неспособности президента отреагировать на провокации Ирана в Персидском заливе, в том числе нападения на суда, сбивание американского беспилотника и впечатляющий удар по нефтяным объектам в Абкаике и Хураисе, в результате которого была уничтожена почти половина добычи саудовской нефти.
Неудивительно, что эти события вызвали интенсивные дебаты в Израиле, причем некоторые комментаторы утверждают, что Израиль отличается от курдов, а другие предупреждают, что нет лояльности в корыстной и транзакционной вселенной Трампа.
Практически все наблюдатели обвиняют весьма оригинальный, хаотичный, проводимый в Твиттере стиль Трампа во внешней политике в Сирийском фиаско, и он, безусловно, заслуживает такого толкования.
Президент нечаянно пообещал президенту Турции Реджепу Тайипу Эрдогану, что он выведет американский контингент, дислоцированный на курдской территории. Из-за того, что он не скоординировал свои действия с Пентагоном, военные спешно покинули свои базы. В некоторых случаях ВВС бомбили склады оборудования и боеприпасов, чтобы предотвратить их попадание в руки противника.
Что еще хуже, Трамп знал о предстоящем нападении на Абу Бакра Багдади, когда он приказывал вывести войска.
Решение Трампа, каким бы странным оно ни было, следует рассматривать в контексте более широкого дискурса между изоляционистскими и интернационалистскими направлениями в американской внешней политике.
С республиканской стороны изоляционизм имеет давнюю историю. Совсем недавно сенатор Рэнд Пол появился как знаменосец неоизоляционизма, убежденный в том, что США должны держаться подальше от международных связей. Пол часто сталкивался с республиканскими интервентами и сторонниками жесткой линии, такими как представитель Лиз Чейни и сенатор Джон Маккейн. Фракция Свободы в Палате представителей — смесь консервативных и либертарианских законодателей-республиканцев, встал на сторону Пола. Хотя основные республиканцы выразили озабоченность по поводу курдов, они мало что могли сказать о нежелании Трампа наказать Иран.
Демократы смеются, когда их называют изоляционистами, но прогрессивное крыло партии имеет много общего с взглядом Пола на внешнюю политику.
Берни Сандерс и Элизабет Уоррен, два главных кандидата в президенты от демократов, а также молодые прогрессивные лидеры, такие как Александрия Окасио-Кортес, утверждают, что США должны прекратить тратить кровь и средства на ненужные войны. Многие из них не дружественны к Израилю в том плане, что ставят под сомнение ежегодную помощь, которую он получает от Вашингтона.
Хотя Трамп слишком оригинален, чтобы считаться неоизоляционистом, его обещания освободить Америку от «бесконечных войн» звучат как возражение Пола против «неограниченной войны — войны где угодно, когда угодно и в любом месте на земном шаре». И республиканские, и демократические анти-интервенционисты в качестве примера приводят Операцию «Иракская свобода» 2003 года.
Они отмечают, что после потери более 4500 американских солдат и около 40 000 раненых и при стоимости $1,9 триллиона, в Ираке в настоящее время преобладает Иран и его шиитские ополченцы, и он страдает от хаоса и насилия.
Армейский отчет за 2018 год «Армия США в войне в Ираке» предлагает исчерпывающий анализ ложных предпосылок и ошибочной политики, что позволило Ирану вклиниться в политическую систему этой страны.
Какими бы важными ни были эти политические сдерживающие факторы, за сокращением американского присутствия на Ближнем Востоке стоят стратегические соображения.
Quadrennial Defense Review (QSR) за 2018 год, в котором анализируются стратегические цели и угрозы, Китай и Россия называются двумя главными опасностями, заменившими ранее самый высокий рейтинг терроризма. Марк Милли, недавно назначенный председатель Объединенного комитета начальников штабов, повлиял на сдвиг в QSR.
Говорят, что Трамп поддержал Милли, который разделяет его мнение о том, что длительная и дорогостоящая анти-террористическая кампания в Америке должна быть прекращена из-за Дэвида Голдфейна, главнокомандующего ВВС, протеже бывшего министра обороны Джеймса Мэттиса, который подал в отставку в декабре 2018 года, из-за первоначального решения Трампа покинуть Сирию. Как и ожидалось, Милли защищал президента, заявляя, что курды были просто «партнерами», а Турция — давний американский «союзник».
Недовольство президента «бесконечными войнами» заставило министра обороны Марка Эспера объявить о выводе американских войск из Афганистана, несмотря на провал мирных переговоров с талибами.
Существует также сомнение относительно того, будет ли Пентагон продолжать нерегулярную военную тактику противодействия Ирану. Маттис, который пришел к выводу о том, что давление на Иран не работает, приказал добавить Приложение о нерегулярной войне в Стратегию национальной обороны.
С другой стороны, русское и китайское направления были недавно укреплены. Госсекретарь Майк Помпео подписал расширенное соглашение о безопасности для перемещения американских военных активов в порт Александропулос в Греции. Этот шаг обходит Дарданелльский пролив и бросает вызов России в Восточном Средиземноморье.
Пентагон также усилил свою реакцию на милитаризацию Китаем Южно-Китайского моря и расширение на Соломоновы Острова, где он арендует остров Тулаги. И американские, и австралийские официальные лица выразили обеспокоенность тем, что Китай намерен создать на острове морской центр управления и контроля.
Уход Америки с Ближнего Востока может оказать значительное влияние на стратегические интересы Израиля. Недавние заверения Помпео о том, что Вашингтон не поколебался в своей неизменной поддержке Израиля, следует воспринимать с большим скепсисом.
Его предыдущие заявления о том, что Америка ответит на иранские провокации, не оправдались перед лицом возражений Трампа. Тем не менее, у Израиля слишком много глубоких стратегических связей с США, чтобы его «кинули» в курдском смысле. К ним относятся обмен разведданными, операции в киберпространстве, совместные учения (Juniper Cobra и Juniper Falcon), а также перовое развертывание системы противоракетной обороны THAAD, самой передовой американской системы противоракетной обороны.
Программы, осуществляемые Европейским командованием (EUCOM), отражают жизненно важную роль Израиля в стратегическом составе Америки. В то же время поворот Трампа делает положение Израиля намного более сложным. После турецкого вторжения курды пригласили Сирийскую арабскую армию Башара Асада (САА) занять позиции в нескольких местах в администрации Северной и Восточной Сирии (АНС), также известной как Рожава — примерно одна треть сирийской территории.
Генерал Кассем Сулеймани, глава Сил Кудс Корпуса стражей исламской революции, планирует переместить части сухопутного моста, использовавшегося для контрабанды оружия и боеприпасов для Хезболлы из западного коридора, где он подвергался израильской бомбардировке автоколонн.
Шиитские ополчения Хезболлы и Сулеймани, входящие в состав его шиитской Освободительной армии (ОАС), смогут защитить новый маршрут.
Дипломатическое положение Ирана неизмеримо возросло теперь, когда Россия является де-факто арбитром всего сирийского. В рамках трехсторонних переговоров в Астане, проводимых Россией, Турцией и Ираном, Исламская Республика будет иметь более решительное мнение относительно будущего Сирии, поскольку спонсируемое США Женевское направление уже в большей степени не существует.
Вероятно, негативное влияние на интересы Израиля окажет изменение баланса сил в регионе. Владимир Путин, недавно поддержанный своим командованием в Сирии, с помощью Китая готов заполнить вакуум, созданный США. Китай, Россия и Иран объявили о совместных маневрах в Индийском океане, что является аналогом усилий США по созданию многонациональной военно-морской оперативной группы в Персидском заливе. Саудовская Аравия, похоже, получила сообщение во время недавнего визита, в ходе которого Путин подписал экономические соглашения на два миллиарда долларов. Эр-Рияд дал понять о своей готовности к открытым переговорам с Ираном при посредничестве Москвы.
Готовясь к улучшению отношений, ОАЭ выпустили $750 млн иранских денег, замороженных по санкциям.
Хотя Израиль поддерживает хорошие отношения с Москвой, его маневренность на российском Ближнем Востоке будет ограничена как кинетически, так и дипломатически.
Офира Селиктар — почетный профессор колледжа Гратц, Пенсильвания. Ее последняя книга «Иран, Революция и Война Прокси» (с Фархадом Резаи) будет выпущена издательством Palgrave Macmillan в декабре.
| Перевод: Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |