MEMRI
Президент Сирии Башар Асад дал интервью по сирийскому телевидению 31 октября 2019 года.
Он сказал, что экстремистская доктрина ваххабитов, представленная Абу Бакром Аль-Багдади и ИГИЛ, будет продолжать существовать даже после ухода ИГИЛ и освобождения Аль-Багдади из американской тюрьмы в Сирии, чтобы возглавить ИГИЛ.
Отвечая на вопрос о том, действительно ли Аль-Багдади был убит американцами, президент Аль-Асад предположил, что он, возможно, уже был мертв или, возможно, его похитили, скрыли или изменили ему внешность хирургическим путем. Он сказал, что американская операция по уничтожению Аль-Багдади была хитростью, и что американская политика опирается на воображение и напоминает Голливуд.
Далее в интервью президент Асад сказал, что президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган является врагом Сирии, и что президент США Дональд Трамп является лучшим президентом, какого Америка когда-либо имела, потому что он прозрачен в американской политике и интересах Америки к ближневосточной нефти.
Кроме того, президент Асад сказал, что, хотя Турция оккупирует части Сирии, переговоры с ней не означают, что Сирия также может вести переговоры с Израилем, потому что Сирия не признает Израиль как государство или израильтян как народ так, как она признает Турцию и турок. Он также сказал, что Сирия постепенно восстановит суверенитет в Курдистане.
Кроме того, президент Асад сказал, что влияние Израиля всегда присутствует в Сирии, что участие Израиля в сирийской гражданской войне является само собой разумеющимся, хотя это не очевидно, и что все, что произошло в Сирии, служит интересам Израиля через прокси, агентов, лакеев или США.
Версия интервью с субтитрами на английском языке была загружена на президентский канал Сирии в YouTube.
Ниже приведены выдержки:
Президент Башар Асад: Во-первых, Багдади представляет ИГИЛ, а ИГИЛ представляет тип учения, которое является экстремистской ваххабитской доктриной. Этому типу мышления более двух веков. Пока эта мысль жива и не отступила, смерть Багдади или даже смерть ИГИЛ в целом не будут влиять на эту экстремистскую мысль. Что касается Багдади как личности, то хорошо известно, что он находился в американской тюрьме в Ираке и что его выпустили, чтобы он сыграл эту роль. Так что он тот, кого можно заменить в любой момент.
Был ли он действительно убит? Был ли он убит другим способом, обычным способом? Был ли он похищен? Был ли он спрятан? Или был ли он похищен и получил подтяжку лица? Одному Богу известно.
Американская политика ничем не отличается от Голливуда; это зависит от воображения. Это даже не научная фантастика, а просто воображение. Так что вы можете взять американскую политику и увидеть ее в Голливуде, или вы можете взять Голливуд и увидеть его через американскую политику. Я считаю, что все, что касается этой операции, является хитростью. Багдади будет воссоздан под другим именем, с другим лицом, или ИГИЛ во всей полноте будет возобновлен по мере необходимости под другим названием, но с той же мыслью и той же целью. Режиссер всего сценария тот же — американцы.
[...]
Мы должны помнить, что Эрдоган с самого начала войны стремился создать проблему между сирийским и турецким народами, сделать его врагом, что произойдет в результате военного столкновения. В начале войны турецкая армия поддерживала сирийскую армию и сотрудничала с нами в максимально возможной степени, до государственного переворота Эрдогана против армии.
Поэтому мы должны продолжать в этом направлении и обеспечить, чтобы Турция не стала вражеским государством. Эрдоган и его группа являются врагами, потому что он руководит этой политикой, но до сих пор большинство политических сил в Турции против политики Эрдогана.
Таким образом, мы должны обеспечить, чтобы Турция не превратилась во врага, и здесь проявляется роль друзей, России и Ирана.
[...]
Что касается Трампа, то вы можете задать мне вопрос, а я дам вам ответ, который может показаться странным. Я говорю, что он лучший американский президент не потому, что его политика хороша, а потому, что он самый прозрачный президент. Все американские президенты совершают всевозможные политические злодеяния и преступления, и все же получают Нобелевскую премию и выступают в качестве защитников прав человека, благородных и уникальных американских ценностей или вообще западных ценностей.
Реальность такова, что они представляют собой группу преступников, которые представляют интересы американских лобби, таких как крупные нефтяные и оружейные компании и другие. Трамп говорит прозрачно, что [Америка] хочет нефти. Это реальность американской политики, по крайней мере, со времен Второй мировой войны. [Они] хотят избавиться от кого-то или [предложить] услугу в обмен на деньги. Это реальность американской политики. Что еще нам нужно, [кроме] прозрачного противника?
[...]
Если вы спросите меня, как бы я себя чувствовал, если бы мне лично пришлось пожать руку человеку из группы Эрдогана, или кому-то из тех, кто склонен к этому, или кто представляет его идеологию, я бы не искал такой встречи, мне было бы противно. Но мы должны отложить в сторону наши личные чувства, когда на карту поставлен национальный интерес. Если бы встреча дала результаты, я бы сказал, что все, что делается в национальных интересах, должно быть сделано. Это ответственность государства.
[...]
Интервьюер: Чувствительный вопрос в этом отношении заключается в том, что ... турки являются оккупантами, поэтому, если я хочу, или, если у меня есть такая возможность, или, если я верю, что могу встретиться [с] турками ... турки являются оккупантами, точно так же, как израильтяне, так что можно было бы встретиться с израильтянами. Это деликатный вопрос, но он поднимается.
Президент Башар Асад: На самом деле, он был поднят, когда мы начали эти встречи. Как мы можем встречаться с оккупантами в Африне или других районах? Даже, если там нет оккупантов, они поддерживают террор, они враги в национальном смысле. Разница между ними и Израилем в том, что мы не признаем легитимность его существования как государства. Мы не признаем существования израильского народа. Нет израильтян, кроме тех, которые существовали в течение нескольких веков до нашей эры, а сейчас они являются диаспорой, которые пришли, оккупировали землю и изгнали ее народ.
[Между тем], турецкий народ существует, и он является соседним народом, и у нас общая история, независимо от того, хороша ли эта история или плоха, или нечто среднее, это не имеет значения. Турция существует как государство и является соседним государством. Проблема Александриты отличается от ситуации, в которой люди без земли заменили и народ, и землю. Сравнение не адекватно. Даже когда мы вели переговоры с Израилем в 1990-х годах, мы не признавали его. Мы вели переговоры, чтобы достичь мира. Если он будет достигнут и права будут возвращены, мы его признаем. Как я уже сказал, сравнение не адекватно. Турция будет существовать, и турки должны оставаться братским народом.
[...]
Единственным российским соглашением с курдами было то, о чем мы говорили с точки зрения роли России в достижении соглашения с курдскими группами. Мы не должны говорить с курдами, потому что это неправильно, и мы не можем говорить об одном сегменте... Группе, которая называет себя СДС с развернутой сирийской армией...
Конечно, сирийская армия не может быть развернута только для выполнения чисто военных действий или действий безопасности. Развертывание сирийской армии является выражением присутствия сирийского государства, что означает наличие всех служб, которые должны быть предоставлены государством. Это соглашение было заключено, и мы достигли большинства регионов, но не полностью. Есть еще препятствия. Мы вмешиваемся, потому что у нас были прямые и старые отношения, до турецкого вторжения, с этими группами. Иногда они отвечают, иногда — нет. Но, безусловно, сирийская арабская армия достигнет этих районов одновременно с полным государственным обслуживанием, что означает возвращение полной государственной власти. Я повторяю: это должно происходить постепенно.
Во-вторых, ситуация не вернется к тому, что было прежде. Есть факты на местах, которые необходимо устранить, и это займет время. Появились новые факты, связанные с людьми на местах, когда государство отсутствовало. Есть вооруженные группировки. Мы не ожидаем, что они сдадут свое оружие немедленно. Наша политика должна быть постепенной и рациональной и должна учитывать факты. Но конечная цель состоит в том, чтобы вернуться к ситуации, как это было раньше, что является полным контролем государства.
[...]
Интервьюер: Что касается Израиля, некоторые люди описывают его как отсутствие присутствующего на событиях в Сирии и величайшего бенефициара того, что произошло в Сирии. По мнению аналитиков, сейчас это удобнее, чем когда-либо прежде, по сравнению с ослаблением Сирии, Хезболлы и Ирана.
Президент Башар Асад: Он присутствует всегда. Он никогда не отсутствовал. Он мог отсутствовать только на словах, потому что мы сражаемся с его прокси, агентами, лакеями или инструментами различными способами, иногда — военными, иногда — политическими. Все эти инструменты служат Израилю напрямую или через американцев. Поскольку битва на земле идет с этими силами, это нормально, что терминология описывает эти силы, а не Израиль.
Фактически Израиль является главным партнером в происходящем, и представляется, в качестве вражеского государства. Будет ли он стоять и смотреть? Нет. Он будет активным и более эффективным, чтобы нанести удар по Сирии, сирийскому народу, сирийской родине и всему, что связано с Сирией.
Интервьюер: Практическая выгода от того, что произошло?
Президент Башар Асад: Это самоочевидно. Даже если мы не будем это обсуждать, это одна из наших национальных данностей в Сирии.
| Перевод: Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |