Трансляриум ©: Франция в конце дней

Франция в конце дней

Роджер Коен, 16 апреля 2017

Париж. — Франция, похоже, готова выпустить медленно созревающий гнев на выборах, на которых впервые со времен 1940-х можно увидеть возвращение крайне правых к власти, и возвращение Европы к турбулентности, невиданной с той эпохи.

Если победит Марин Ле Пен из Национального Фронта, то, как она сказала, она выведет Францию из зоны евро, общей европейской валюты, и восстановит франк. Это будет экономическим и политическим разрывом, настолько сильным, что даже британское голосование о выходе из союза бледнеет рядом с ним.
Победа Ле Пен далеко не уверенная, не совсем вероятная и даже не предполагаемая. Вернувшись во Францию в конце прошлого месяца, я был поражен тем, что партия Ле Пен присоединилась к мейнстриму. Модель Пятой республики, по всей видимости, умерла. Французы устали от все более неразличимых социалистических и республиканских президентов.

Первый раунд голосования 23 апреля, почти наверняка пошлет Ле Пен и Эммануэля Макрона, лидера-выскочку нового всеобъемлющего центристского движения, на второй тур 7 мая. Ксенофобский националист против про-европейского неофита.

Опросы показывают, что оба они ясно и недвусмысленно опережают скандального кандидата от республиканской партии, Франсуа Фийона, и крайне левого, Жан-Люка Меланшона, от движения Непокоренная Франция, поддержка которого усилилась в последние дни. Левые, все еще поющие Интернационал и замышляющие классовую борьбу, находятся в разброде. Склонность к взрыву системы нашла плодородную почву.

Такой мрачный конец дней озадачивает. Почти 10% безработицы и невидимый рост не могут это объяснить. Французская инфраструктура — это упрек американскому разложению. Французская универсальная система здравоохранения работает. Savoir-vivre (умение жить) — не пустая французская поговорка. От Соединенных Штатов до Китая французы надолго удерживают свое понимание мира. Это край уникальных удовольствий.

Тем не менее, похоже, это мало способствует комфорту. Вместо этого, французы сосредоточены на неудачах своей страны: отправке евреев на смерть по соглашению Виши; ее мучительное колониальное прошлое в Алжире; ее нерешительные попытки интегрировать одну из крупнейших мусульманских общин Европы; ее уязвимость перед террористическими нападениями в Париже и Ницце; ее дорогостоящее, а порой и жесткое государство всеобщего благоденствия; ее неоднозначные отношения с мировым капитализмом, его изношенная модель «laïcité» (секуляризма), рассчитанная на то, чтобы учитывать религиозный различный подход к ценностям Французской республики — все мучительно агонизирует.

«Существует определенный французский мазохизм», — сказал мне писатель Паскаль Брюкнер.

Чувство лишения, потери — вот то, что использует НФ. Утрата самобытности, рабочих мест, национальных границ, потеря веры в коррумпированную политическую систему. «On est chez nous!» — «Мы у себя дома!» Этот странный боевой клич партии, скандируют на каждом митинге. Но зачем такая патологическая необходимость подтверждать принадлежность, и кто точно эти «мы»?

«Нет ни правых, ни левых. Эти выборы касаются патриотизма и глобализации», — сказал мне генеральный секретарь НФ, Николя Бэй.

«Вот почему мы хотим прекратить иммиграцию. Если Ле Пен выступит против глобалиста Макрона во втором туре, станет ясно, о чем идет речь — защищаем ли мы нацию, или нация закончилась».

Макрон - бывший банкир и министр экономики при Олланде. Маленького роста, с сияющими голубыми глазками. Его позиция заключается в том, что он является прагматиком, дружественным к хай-теку, способным оживить Францию. Никто не знает, что у него в голове. Для сторонников он деятель. Для критиков он держатель пари. Но никто не может отрицать его замечательный подъем.