Трансляриум ©: "Длань Господня". Как мой отец пережил нацистский "Farhud". Часть I

"Длань Господня". Как мой отец пережил нацистский "Farhud". Часть I

Часть I

Ядовитая поросль "окончательного решения" Гитлера взошла не только в Европе.

Тиффани Габбай (Tiffany Gabbay)
15 августа, 2013

Статья первоначально была опубликована TheBlaze в декабре 2012 года. Мы публикуем эту статью двумя выпусками. Они станут основой для будущей серии статей, в которой будет освещаться тяжелая участь "забытых беженцев " - еврейских беженцев - бежавших от преследований, угнетения, от участи "дхимми", погромов - и в итоге изгнанных из всех стран Ближнего Востока и Магриба.

Перепечатано из TheBlaze.com.

Немногие главы истории являют нам образ Зла в такой полноте, и такую степень человеческих страданий и деградации, как история Катастрофы (Шоа). Однако многие не понимают, что ядовитая поросль "окончательного решения" Гитлера взошла не только в Европе, но и далеко за её пределами, на Востоке, где родились мой отец, и отец моего отца.

Абба

Мой отец, Йосиф Габбай, был израильским героем - он гордо и смело сражался в войне еврейского государства за независимость в 1948 г. Сколько я себя помню, он рассказывал мне историю своего путешествия из Ирака, где его жизнь текла в теплом кругу богатой, привилегированной семьи, где он учился в престижной Alliance School, в Хайфу, к скромному, одинокому существованию, наполненному трудом и учебой в кибуце, где он впервые научился говорить на иврите, а затем стал готовиться к войне.

Семья Габбай в Ираке

Когда я подросла, и мой "Абба" (отец) почувствовал, что я стала достаточно взрослой, чтобы справиться с большими истинами, его рассказы стали более насыщенными, они наполнились подробностями его боли и борьбы, радостей и побед. Каждое рассказанное воспоминание было проникнуто чувством гордости и смирения; преобладали благоговение и трепет, испытанные им и его соратниками в боях, когда они пребывали в милости "Длани Господней". И то, чему он стал свидетелем, хотя его собственная кровь была пролита, мой отец никогда не предназначал для всего мира. Он был частью Израиля. И я тоже стала ею.

Хотя Абба о многом умалчивал, никогда не желая пугать меня возмущающими деталями перенесенных им ужасов, он сказал достаточно. Я знала, что он страдал. Самый большой, добрейший человек из всех, кого я когда-либо знала, полный внутреннего света, любимый всеми, кто его знал, был вынужден пережить такие проявления варварства, которые проникают в самые потаенные закоулки разума тех, кто сталкивался со Злом на войне.

Некоторые самые пронзительные из достоверных историй моего отца были связаны с двумя роковыми операциями во время войны за независимость. Они столь же актуальны сегодня, как были тогда. Но, чтобы добраться до них, я должна сначала рассказать вам, как мой отец пришел к тому, чтобы быть израильтянином.

Багдад

Мой отец, как и его отец, родился в Багдаде. На самом деле, наша семейная линия может быть прослежена до вавилонских времен. На протяжении всей истории разные силы приходили править Ираком, от османов и монголов до англичан, но во всех их проявлениях была только одна константа. Действительно, с 6-го века до нашей эры, присутствие еврейского народа в Вавилоне на протяжении более 1000 лет оказывало последовательное и глубокое влияние на страну, вплоть до появления Ислама.

В годы расцвета моего деда Ирак оказался под эгидой британского мандата, и евреи, которых и до этого не слишком дискриминировали, были, наконец, признаны полноправными гражданами. Они получили право голосовать, занимать политические должности и в самом деле достичь достойного места в обществе.

Хотя британский мандат на управление Ираком официально закончился в 1930 году, Багдад в годы детства моего отца все еще оставался под сильным влиянием монархии и был процветающим мегаполисом, более, чем когда-либо. Члены созданной еврейской общины города, составившей 40 процентов населения Багдада, наряду с их христианскими коллегами, играли незаменимую роль в превращении страны в тот цветущий рай, который должен был стать основой экономического, сельскохозяйственного и общественного благосостояния.

Тем не менее, как это обычно происходит, подняли свои уродливые головы примитивизм и трайбализм, ревность и ненависть, и наконец, антисемитизм - все эти отличительные черты арабского мира. Это случилось незадолго до того, как пронацистский премьер захватил власть в королевстве, и почти трехтысячелетняя еврейская община Ирака столкнулась с откровенной угрозой вымирания (знакомо звучит?).

Многие, в том числе некоторые студенты-историки, не знают о том, что Холокост не ограничивается только Европой, но простирается до Ближнего Востока и Северной Африки. Хотя арабы, безусловно, не нуждались в помощи в разжигании ненависти к своим еврейским соседям, именно Адольф Гитлер окончательно укрепил их в убеждении, что геноцид, о котором они всегда мечтали, стал на самом деле достижимым. Поскольку "окончательное решение" уже бушевало на Западе, мусульмане на Востоке увидели в Третьем рейхе образец для подражания. И постарались.

Продолжение (Часть II)

Тиффани Габбай работает директором по национальному развитию в Центре Свободы Дэвида Горовица; она - обозреватель FrontPageMag, имеет опыт работы в журналистике по тематике Ближнего Востока и международных отношений, ранее была помощником редактора TheBlaze