Невероятный риск

Seth Cropsey22 марта 2022 г.

Путинское бряцание ядерным оружием не предвещает ничего хорошего для индо-тихоокеанской конфронтации.

Балансирование Владимира Путина на грани ядерной войны определило войну на Украине с самого начала боевых действий и с его угрозой того, что любая вмешавшаяся держава столкнется с «суровыми» и «беспрецедентными» последствиями.

С тех пор Путин обострил свои ядерные угрозы, повысив на прошлой неделе уровень боевой готовности российских ядерных сил и атаковав несколько украинских реакторов, чтобы усилить угрозу катастрофы или утечки радиации.

Несмотря на вероятность того, что Путин может развернуть ядерное оружие, реакция США и их союзников не сулит ничего хорошего для китайско-американского соперничества: Китай может использовать балансирование на грани ядерной войны гораздо эффективнее, чем Россия.

Россия балансирует на грани ядерной войны в соответствии с российской военной доктриной «эскалация для прекращения». В отличие от своего советского предшественника, у России недостаточно обычных сил, чтобы победить НАТО в более широком конфликте.

Вмешательство России в Украину усиливает ее неуверенность. Подавляющая часть наземной боевой мощи России направлена ​​на Украину, что делает даже ограниченную эскалацию НАТО опасной для стратегических позиций России в Восточном Средиземноморье, Черном или Балтийском морях, а также — в северных морях, где сейчас НАТО проводит учения с участием 30 000 человек, включая элементы 2-го авиакрыла морской пехоты.

Таким образом, российская доктрина предусматривает использование ядерного оружия в качестве сигнального инструмента. Россия полагает, что, угрожая применить или применив ядерное оружие в ограниченном военном потенциале, она может продемонстрировать НАТО свою решимость, подняв ставки любого ограниченного вмешательства НАТО до потенциально катастрофического уровня.

Согласно этой логике, российские ядерные угрозы не являются иррациональными. Действительно, они демонстрируют явную стратегическую рациональность: Путин и Генштаб осознают их относительную слабость и понимают необходимость повышения риска интервенции. В свою очередь, Россия определила поставки оружия НАТО как возможные военные цели, что увеличило вероятность горизонтальной эскалации.

Конечно, вряд ли НАТО пойдет на эскалацию. В лучшем случае, она продолжит поставки оружия, разместит силы на восточном фланге Атлантического альянса и улучшит противовоздушную оборону в Польше, Румынии и странах Балтии. Цена Путина за кровь будет заплачена жизнями украинцев и россиян, а не солдатами НАТО.

Тем не менее, результаты путинского балансирования на грани ядерной войны послужат уроком для Коммунистической партии Китая, тем более, что Байден не смог напомнить России об американской политике расширенного ядерного сдерживания.

Параллели между Тайванем и Украиной очевидны даже для случайного наблюдателя за международными событиями: обе страны являются прозападными государствами за пределами формального оборонительного периметра Запада и явными объектами авторитарного хищничества по историко-идеологическим, внутриполитическим и геостратегическим причинам.

Однако на этом сходство заканчивается. Украина имеет значительную стратегическую глубину. Это более 600 000 квадратных километров. Ее 44-миллионное население рассредоточено по крупным населенным пунктам, большинство из которых содержат сотни тысяч, а самые крупные — миллионы жителей.

У нее имеется 900-тысячный резерв ветеранов восьмилетней войны на Донбассе. Это, не считая ветеранов военизированных формирований 2014-2015 годов и украинцев, которые по собственной инициативе приобрели военную технику.

Стратегия Украины, как ее обычно описывают, меняет пространство на время, вынуждая Россию рассредоточивать свою массу по нескольким пунктам, тем самым ослабляя силу российского наступления.

Украина сделала ставку на то, что по мере того, как российские потери будут расти, грязь ложится на российскую экономику, а давление западных санкций наносит ей ущерб, Путин либо снизит свои максималистские территориальные требования, либо столкнется с революцией.

Западная военная помощь — это просто завершающий штрих: чем больше противотанковых и переносных зенитно-ракетных комплексов будет у украинских солдат и добровольцев, тем больше российских танков они смогут уничтожить по мере наступления врага на Киев, Харьков, Мариуполь и, возможно, на Одессу.

Тайваню не хватает всех географических преимуществ Украины. Это небольшая страна, чуть более 36 000 квадратных километров. Ее 24-миллионное население упаковано в горстку огромных городов. Восток страны слишком мал, чтобы служить национальной оборонительной линией.

Более того, даже если Тайвань примет асимметричную стратегию «дикобраза», на чем настаивают военные аналитики США, ему все равно потребуется поддержка Америки, чтобы выжить после первых дней конфликта.

В лучшем случае, Тайвань разместит достаточное количество противокорабельных и зенитных ракет, чтобы не дать морской Народно-освободительной армии Китая пересечь проливы Лусон и Мияко с силой, достаточной, чтобы оказать давление на восток Тайваня, что позволит американцам пополнять запасы.

Важность Тайваня для американской стратегии и глобальная экономическая значимость делают вмешательство США вполне вероятным.

То же самое можно сказать и о японской интервенции. Если только Китай не создаст настолько сильную угрозу, что сломит решимость США.

Даже умеренное ядерное давление, по-видимому, напугало администрацию Байдена.

Польша, по понятным причинам, просила США заняться предложенной передачей МиГ-29 ВВС Украины.

Соединенные Штаты отказались, почти наверняка из страха, чтобы Путин реализовал свои ядерные угрозы. Польша, хотя и является одним из наиболее дееспособных членов НАТО, является небольшой державой.

Соединенные Штаты — единственный член НАТО, обладающий достаточным военным потенциалом и политическими рычагами для осуществления передачи и предотвращения репрессалий со стороны России.

Удар России по поставкам оружия НАТО вблизи украинско-польской границы привел к слабому ответу — американской капитуляции перед лицом российского ядерного запугивания.

Попытки России захватить украинские ядерные реакторы, в том числе, печально известную Чернобыльскую АЭС, Запорожскую АЭС — крупнейший реактор в Европе, и экспериментальный реактор Харьковского технологического института, позволили ей поднять ядерную температуру без открытого развертывания оружия.

Неопределенность США в отношении ядерного сдерживания склоняет политиков к принятию жестких ограничений на использование американской военной мощи.

Ядерный арсенал Китая по-прежнему намного меньше, чем его американский или российский аналог, примерно, раз в десять. Но он расширяется. В прошлом году Пентагон подсчитал, что к 2027 году Китай разместит ядерные силы с 700 боеголовками. Спутниковые снимки обнаружили 250 новых ракетных шахт на западе Китая. А ВМС НОАК развертывают новые, более совершенные атомные подводные лодки с баллистическими ракетами, чтобы усилить свои возможности второго удара. Более того, Китаю необязательно быть способным нанести сокрушительный ядерный удар, чтобы повлиять на американскую стратегию.

Такая либеральная демократия, как Соединенные Штаты, имеет ограниченную терпимость к жертвам, за исключением ситуаций, которые политическая организация посчитает действительно экзистенциальными.

И даже если общественность США посчитает конфликт по обе стороны пролива экзистенциальным, американский политический класс может проигнорировать общественное давление, считая общественность недостаточно образованной или считая капитуляцию достойной или благоразумной альтернативой конфликту.

Таким образом, КПК и НОАК могут счесть ядерный ультиматум или даже демонстративный ядерный взрыв в западной или центральной части Тихого океана разумным выбором, если это будет ценой слома американской решимости и изоляции Тайваня.

Есть военные действия, которые Соединенные Штаты могут предпринять, чтобы смягчить китайскую ядерную угрозу, от создания более совершенных систем противоракетной обороны и интеграции существующих возможностей во всеобъемлющую сеть до улучшения технологии подводного обнаружения для поиска и уничтожения китайских ПЛАРБ.

Однако вопрос упирается в политическую волю, а не в военную мощь. Администрация Байдена не желала публично проявлять агрессию по отношению к путинской России, если не считать введения экономических санкций и ограниченных поставок оружия. Если то же самое будет и с Китаем, напавшим на Тайвань, позиции США в Индо-Тихоокеанском регионе будут потеряны.

Сет Кропси — основатель и президент Йорктаунского института. Он служил морским офицером и помощником заместителя министра военно-морского флота и является автором книг «Сигнал бедствия» и «Морская слепота».

Перевод: Miriam Argaman	Источник
Опубликовано в блоге "Трансляриум"