Джеймс М. Дарси, 21 апреля 2021 г.
Центр перспектив BESA, документ № 2,003
РЕЗЮМЕ: Саудовский шейх Салман Ауда, популярный, но спорный религиозный деятель, который в основном пребывает в одиночном заключении с 2017 года, недавно появился в суде только для того, чтобы услышать, что его дело снова отложено на четыре месяца.
Обвиняемому по более, чем 30 пунктам терроризма, термин, который имеет расширенное определение в Саудовской Аравии, и включает в себя приверженность атеизму и мирному протесту, прокуроры требуют смертного приговора.
Было не сразу было понятно, почему суд над шейхом Аудой был отложен, но некоторые аналитики предполагают, что правительство, возможно, хочет избежать громкого судебного дела в тот момент, когда Саудовская Аравия маневрирует, чтобы предотвратить ухудшение отношений с администрацией Байдена, которая критически относится к ситуации с правами человека в королевстве.
В ежегодном отчете Госдепартамента о правах человека, Ауда назван одним из «по меньшей мере, 120 человек [которые] находились под стражей за активную деятельность, критику руководителей правительства, несогласие с исламом или религиозными лидерами или «оскорбительные» публикации в Интернете».
Согласно сообщениям, преступления Ауды включают подстрекательство к мятежу, разжигание общественной розни, подстрекательство людей против правителя, поддержку заключенных диссидентов и участие в организации Катара и Мусульманского братства.
Саудовская Аравия объявила «братство» террористической организацией в 2014 году. Ауда был задержан после того, как он призвал миллионы своих последователей в Твиттере к примирению с Катаром, через три месяца после того, как Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн и Египет объявили экономический и дипломатический бойкот этого государства Персидского залива.
Четыре страны сняли бойкот в январе 2021 года без каких-либо указаний на то, что их требования о далеко идущих изменениях во внешней политике Катара и политике в отношении СМИ были выполнены.
64-летний воинственный исламский священнослужитель, отказавшийся от поддержки джихадистов после освобождения из тюрьмы в 1999 году, Ауда осудил Усаму бен Ладена в 2000-х годах и стал ведущей фигурой в правительственной программе де-радикализации.
Подобно другим ученым, писателям и журналистам, некоторые из которых были приговорены в прошлом году к длительным срокам тюремного заключения, он стал голосом за политические и социальные реформы после популярных арабских восстаний 2011 года, призывая к гуманному толкованию ислама и реформированию исламского права через реконтекстуализацию.
Он утверждал, что Саудовская Аравия должна быть демократией, а не теократией, поддерживать плюрализм, уважать права меньшинств и допускать появление независимого гражданского общества.
Эксперты ООН по правам человека охарактеризовали Ауду, который не стремился скрывать свое воинственное прошлое, как «влиятельного религиозного деятеля, который призывал к большему уважению прав человека в рамках шариата».
Саудовский ученый Ясмин Фарук утверждает, что прошлое Ауды на самом деле является одним из его достоинств. «Если бы саудовский режим действительно стремился реформировать ваххабитский салафизм, Ауда предоставил бы ему модель для этого, а также стал бы незаменимым участником в этом процессе. Это потому, что он - человек, который не отрицает своего прошлого", - сказала г-жа Фарук.
Тот факт, что он временами возвращается к антисемитским взглядам, которые он выражал в предыдущие годы, вызывает сомнение в пользе прошлого Ауды и искренности его реформистских взглядов.
Тем не менее суд над ним, а также вынесенный в прошлом году приговор таким людям, как исследователь хиджази и писатель Абдулла Малики, бросают тень на утверждение наследного принца Саудовской Аравии Мухаммеда бин Салмана о том, что он ведет Саудовскую Аравию к расплывчатой, неопределенной умеренной форме ислама.
Проекция принца Мухаммада умеренного саудовского ислама призвана поддержать стремление королевства к лидерству в мусульманском мире и повысить его способность привлекать прямые иностранные инвестиции.
Наследный принц и многие представители саудовской элиты, которые не стали мишенью принца Мухаммеда в его подавлении потенциальных противников, видят в исламе инструмент, с помощью которого правящая семья может укрепить власть. Члены семьи, а также ультраконсервативные религиозные деятели давно выступают за такое толкование ислама, которое требует абсолютного и беспрекословного подчинения правителя.
Ссылаясь на исламскую юриспруденцию, принц Турки Фейсал в своей статье еще в 2002 году настаивал на том, что правители королевства имеют исключительное право требовать полной лояльности и повиновения. Принц отвергал утверждение известного религиозного деятеля о том, что власть в королевстве разделена.
Принц Турки, бывший глава разведки и посол в Великобритании и США, который теперь возглавляет Центр исследований и исламоведения имени короля Фейсала, сказал, что ученые просто «советуют и направляют» правителей.
Заключение в тюрьму и вынесение приговора реформаторам резко контрастирует с представлениями о гуманитарном исламе, который включает Всеобщую декларацию прав человека ООН, за которую выступает индонезийское движение Нахдлатул Улама, крупнейшее в мире движение мусульманского гражданского общества.
Несмотря на значительный прогресс в удалении языка ненависти и концепций превосходства из саудовских школьных учебников, очевиден контраст между первыми шагами Нахдлатула Улама по реформированию исламской юриспруденции и саудовскими шагами, которые кажутся в первую очередь утилитарными, риторическими и символическими.
Недавнее заявление министра образования Саудовской Аравии Хамада бин Мухаммада Шейха о том, что королевство создает «группы интеллектуальной осведомленности» в университетах «для продвижения ценностей гражданственности, умеренности и противодействия идеям экстремизма и декаданса», по всей видимости, в первую очередь призвано усилить фасад умеренности, лишенный всяких ограничений. концепции разнообразия мнений, плюрализма и свободы выражения.
Более того, призывы Нахдлатула Улама к реформе ислама получили поддержку в коридорах власти в мировых столицах, а также во влиятельных немусульманских религиозных общинах, хотя Саудовская Аравия изо всех сил пытается отполировать имидж, запятнанный убийством журналиста Джамаля Хашогги в 2018 году и репрессиями против критических голосов.
Критика со стороны администрации Байдена нарушений прав человека в Саудовской Аравии и ведение шестилетней войны в Йемене, осложнили усилия королевства по улучшению своего имиджа, особенно на Западе.
Проблемы с имиджем Саудовской Аравии бросают тень на стремление королевства к религиозной мягкой силе, а также к прямым иностранным инвестициям, необходимым для успешной реализации плана экономической диверсификации принца Мухаммеда.
Политика судебных дел против критиков и диссидентов поднимает вопросы не только о положении в области прав человека в королевстве, но и о вопросах, важных для многих потенциальных иностранных инвесторов, таких как независимость судебной системы, прозрачность, подотчетность и верховенство закона.
Недавнее освобождение Луджайн Хатлуль (при сохранении её приговора), а также освобождение нескольких других заключенных предполагали, что правительство зайдет так далеко только в решении своих репутационных проблем и попытках встать на правильную ногу с администрацией Байдена. .
Arab News, широко читаемая англоязычная саудовская газета, обновила профиль Ауды за 2019 год, в котором он назван «клериком-хамелеоном» и одним из нескольких «проповедников ненависти».
Компания Saudi Research & Marketing Group (SRMG), которая давно управляется сыновьями короля Салмана и близкими соратниками принца Мухаммеда, называет два инвестиционных фонда Национального коммерческого банка, которые владеют 58% ее акций. Государственные учреждения владеют более 50% акций банка.
В профиле Arab News говорится, что Ауда не изменил своих ультраконсервативных и воинственных взглядов, существовавших до 1999 года, несмотря на то, что он позиционировал себя как реформатор, и не удалил со своего веб-сайта религиозные указы, пропагандирующие эти взгляды.
По словам г-жи Фарук, ученого из Саудовской Аравии, «Ауда фактически начал процесс де-радикализации саудовского салафизма и реформирования его по принципу инклюзивного, восходящего, без опоры на государственное принуждение. Доверие, которое он заработал таким образом, дало ему возможность законно противостоять ожесточенному сопротивлению любому значимому процессу реформирования ислама внутри королевства и за его пределами».
Доктор Джеймс М. Дарси, нерезидент, старший научный сотрудник Центра BESA, старший научный сотрудник Школы международных исследований им. С. Раджаратнама при Сингапурском технологическом университете Наньян и содиректор Института фан-культуры Вюрцбургского университета.
| Перевод: Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |
Комментариев нет:
Отправить комментарий