Трансляриум ©: Трамп проявил прозорливость в Ираке

Трамп проявил прозорливость в Ираке

Американские силы особого назначения в Ираке (фото: Wikimedia Commons)

Обзор перспектив Центра BESA № 942

Prof. Hillel Frisch, от 7 сентября 2018

РЕЗЮМЕ: Президент Трамп описывается даже немногими комментаторами, относительно дружелюбными к нему, как человек, не имеющий четкой стратегии в международных делах. Такая оценка не везде верна. По крайней мере, на Ближнем Востоке его стратегия вполне ясна.

Последним примером целенаправленных устремлений Дональда Трампа на Ближнем Востоке является его решение поддерживать небольшое, но весьма ощутимое американское военное присутствие в Ираке около 2000 военнослужащих.

Официальным обоснованием для такого решения является необходимость продолжения борьбы с остатками ИГИЛ в северных районах Ирака. Однако никто не должен заблуждаться на этот счет, поскольку угроза, которую ИГИЛ и его предшественники представляли для США, была давным давно нейтрализована эффективной внутренней политикой безопасности.

ИГИЛ создает более ощутимую угрозу для европейских союзников США, но президент Трамп и его избиратели считают, что настало время, чтобы богатые государства сами позаботились о своей безопасности, а не пользовались бесплатной американской защитой.

Нет, настоящая причина, по которой США остаются в Ираке, заключается в том, чтобы не дать ему стать государством-клиентом Ирана, как стал Ливан и как вскоре может стать Сирия. Пребывание в Ираке 2000 военнослужащих, большинство которых служат советниками и инструкторами иракской федеральной армии, стоят цены в золоте для достижении этой цели ,по сравнению с 100 тыс. американских войск, которые находились на местах до массового вывода в 2010 году.

Стремление поддерживать военное присутствие США исходит от правительства Абиди, который, в отличие от своего предшественника Малики, хочет, как удовлетворить суннитов, многие из которых поддерживали ИГИЛ, и суннитские фундаменталистские группы, так и держать на привязи влияние в Ираке Ирана.

Влияние Ирана и его вмешательство в иракские дела — почти постоянная черта политической жизни Ирака со времени американского вторжения в 2003 году, значительно возросло при торопливом формировании шиитских ополчений летом 2014 года, после распада значительной части федеральной армии на фоне угрозы ИГИЛ.

Хотя призыв к созданию народных ополчений для защиты Багдада исходил от аятоллы Али Систани, ведущего иракского шиитского священнослужителя, известного своими критическими взглядами на Хомейни и нынешнее руководство Ирана, именно иранцы обладали ноу-хау и деньгами, чтобы превратить призыв в факты на местах. Эти ополчения, произвольно объединенные как ХАШД, арабское сокращение для иракских народных сил, выполняют ту же задачу, что и Хезболла в Ливане — обеспечение того, чтобы любое правительство Ирака служило интересам Ирана.

Конкуренция за контроль над Ираком между США и его союзниками и Ираном — не только военная (укрепление с помощью США федеральной армии и иранскими силами, пытающимися укрепиться за счет усиления мощи ополченцев), но и политическая.

На последних выборах, США явно болели за успех коалиции «Победа» Абади, в то время как иранцы неприкрыто поддерживали коалицию «Захват» во главе с лидером крупнейшего шиитского ополчения, бывшим ссыльным в Тегеран и стойким приверженцем Ирана.

Официальные результаты только усилят базовое соперничество между двумя иностранными державами. Коалиция Абади действовала не так хорошо, как коалиция, возглавляемая Ираном. К счастью, у Абади есть немного больше шансов присвататься к третьей по величине коалиции сторон, поддержка которых необходима для формирования нового правительства.

К сожалению для США, этот третий блок возглавляется экс-лидером шиитского ополчения, Мухатдой аль-Садром, который в качестве лидера шиитского ополчения, армии аль-Махди в первые годы американского вторжения, вел яростные битвы против американских войск. Ведя кампанию по анти-иранскому билету, он недавно отступил, чтобы напасть на Абади за заявление о том, что Ирак будет придерживаться вновь наложенных американских санкций в отношении Ирана, что говорит о том, что он изо всех сил пытается повысить цену коалиционной лояльности.

Хорошей новостью для США и коалиции арабских суннитских государств, стремящихся сдержать Иран, является то, что арабы-шииты Ирака хотят сохранить свою независимость от Ирана и боятся своего ближайшего соседа больше, чем далеких США.

Рациональные экономические интересы в значительной степени объясняют, почему это так. Ирак производит больше нефти, чем Иран, 4,3 миллиона баррелей в день против 3,2 миллионов Ирана (хотя и с меньшими известными запасами и значительно меньшим количеством газа). Зачем 40 миллионам иракцев, сильно пострадавшим от долгой и ожесточенной междоусобной борьбы, делиться своим богатством с 80 миллионами иранцев?

Тем не менее, более духовные соображения (не полностью отделенные от мирских материальных проблем) указывают также на то, что иракская шиитская идентичность ревниво оберегает свою независимость от Ирана и его духовного руководства. Поиск в Google на Али Систани, лидера шиитов в Ираке, показывает почти полное отсутствие интереса к этой личности в Иране, но большую популярность в Ираке, Бахрейне и Ливане. Аятолла Хомейни и его идеологический принцип вилайет-е-факих — идея о том, что все законы и действия исламского режима должны утверждаться Верховным духовным лидером, очень популярна в Иране, но не имеет большой ценности в Ираке.

Это основополагающее стремление к независимости от иранской опеки оправдывает ставку президента Трампа на то, что 2000 военнослужащих, возможно, стоит сохранить, чтобы предотвратить новое падение Багдада. По крайней мере, это может привести к тому, что иранцам не дадут помешать правительству Ирака и его гражданам самим решать, каковы будут их взаимоотношения с Ираном.