Трансляриум ©: Выход из сирийского тупика

Выход из сирийского тупика

Разрушения в Сирии (Фото: через Pixabay)

Центр Стратегических Исследований Бегина-Садата (BESA)

Документ № 713, 11 января 2018

Ирина Цукерман

РЕЗЮМЕ: По мере того как гражданская война в Сирии заканчивается, ИГИЛ ликвидируется, и обломки начинают падать, куда попало, последствия кажутся глубоко запутанными, и всякий мыслимый интерес проявляется против всех остальных. Но ситуация небезнадежна. Появляются выигравшие и проигравшие, и несколько непредсказуемых игроков начинают скандал, который может нарушить устанавливающийся статус-кво.

В настоящее время США находятся в невыгодном положении в Сирии. Несмотря на обвинение бездействия администрации Обамы в их растущей нерелевантности в регионе в связи с ядерной сделкой с Ираном, Белый дом Трампа решил загнать себя в угол, не обращая внимания на мудрый совет, который значительно изменил бы расчет сил. Вместо того, чтобы поддерживать курдов в Ираке и Сирии, не позволяя Ирану строить наземный коридор, соединяющий его со Средиземным морем, и тем самым затрудняя ливанской Хезболле осуществлять контрабанду оружия и людей в страну и обратно, администрация Трампа выбрала стратегию, которая позволила Тегеранскому прокси, Багдаду; позволила Москве выступить в роли великого дилера; и послужила интересам Турции в отношении курдского вопроса в Сирии.

Без сухопутного коридора Иран был бы географически плохо позиционирован для экспансии в направлении Центральной Азии или даже куда-либо еще. Вместо этого, он сейчас в наилучшем возможном положении. Кроме того, Башар Асад назвал группы, которых поддерживали США, предателями, и, повторяя президента Путина, попросил американские и турецкие войска уйти.

Пентагон говорит, что присутствие США в Сирии останется на неопределенный срок, но, если Иран и поддерживаемый Россией Асад станут серьезными, американские войска могут столкнуться с врагами на нескольких фронтах. Непонятно, почему США, которые по существу согласились с тем, что ИГИЛ разгромлен, а другие террористические группы либо подавлены, либо подчинены государственным структурам, предпочитают оставаться в этом районе без четкого плана по удалению иранских прокси. У Вашингтона, похоже, нет плана действий по борьбе с Ираном, хотя он, безусловно, является угрозой.

Асад - пешка Ирана и России. Тегеран хочет избавиться от него; Москва склонна его оставить, по крайней мере, на данный момент. Асад доволен своей оставшейся вотчиной, пока различные группы, которые разделили Сирию, платят свои налоги, признают суверенитет Сирии и не создают дополнительных проблем.

Иран получает именно то, что ему нужно - наземный коридор, в соответствии с его экспансионистскими планами, и военно-морскую базу, которая даст ему доступ к стратегическим водным путям. Как только его флот станет полностью работоспособным, он сможет бороться, чтобы лишить доступа всех. Бедная на ресурсы Сирия, вероятно, никогда не была сама по себе окончанием для Тегерана, а скорее, средством для расширения внешней среды.

Муллам все равно, сколько стран разрушено, до тех пор, пока их путь будет плавным, а их выход к внешнему миру гарантированным. То, что Тегеран не имеет полного контроля над Сирией, в настоящий момент не имеет значения. Его цель заключается не в том, чтобы властвовать над суннитскими арабами, курдами и другими, а утвердить иранскую гегемонию и прорваться сквозь санкции и препятствия путем установления новых маршрутов и создания новых союзов.

Иракские ополченцы Ирана не годятся для борьбы. Они - закаленная в боях, все более серьезная сила относительно неподготовленных войск Персидского залива, которые также не имеют надлежащей подготовки в разведке. Иран чувствует себя настолько владеющим ситуацией, что стремится полностью координировать КРГ в обмен на мир.

Россия, несомненно, является самым большим победителем из всех. Она зарекомендовала себя как авторитетный брокер; перехитрила и манипулировала администрациями Обамы и Трампа; и строит военно-морскую базу, несмотря на бедную внутреннюю экономику, санкции и растущую утрату легитимности на Западе. Она вернулась к своей прежней сфере влияния и устанавливает правила игры.

Москва также очень хорошо использует стратегические ошибки, допущенные другими. Например, Анкара, которая рано или поздно разрушила бы свои отношения с Асадом в гражданской войне, теперь будет иметь большие проблемы, навязывая свою волю внутри страны. Россия успешно строит отношения с сирийскими курдами и принимает на себя протекторат, даже когда Турция пытается изолировать КНО и отрицает легитимность курдов в их борьбе за автономию. Россия преуспела в том, чтобы довести курдов до стола переговоров о мирном процессе, что Турция пыталась отрицать.

Совершенно необъяснимо, что, несмотря на поддержку унижения Турции в Сирии, Россия одновременно потеплела к Анкаре на других фронтах, путем предоставления ей нефти из трубопровода, который роанее принадлежал курдской КРГ, продажи Турции S-400 и координации по различным вопросам безопасности. Одновременно Россия воспринимается Израилем как модератор иранской агрессии, как взрослый человек в комнате, который может смягчить растущую напряженность, поскольку иранские прокси все больше приближаются к израильской границе. Россия, действуя с позиции силы, отказалась взять на себя такую обязанность.

Может показаться, что Турции выбыла из игры, но она не отказалась от своего нео-османского запроса. Президент Эрдоган направляет агрессию против своих любимых козлов отпущения - Израиля и США, в доблестной попытке завоевать популярность на улице, даже когда он проигрывает битвы с другими возникающими или стремящимися гегемонами. Действительно, его популярность внутри Турции остается высокой, и он не рискует потерять свою позицию.

Турция, несмотря на десятилетия светского правления, оставалась в целом под влиянием Ислама, и потребовалось всего несколько лет откровенно исламского руководства ПСР в сочетании с беззастенчивым националистическим популизмом, чтобы вывести на передний план гораздо более консервативную культуру. Исламизм Эрдогана едва ли умеренный. Он политический и агрессивный, и имеет революционный бренд.

Поскольку Марокко и Саудовская Аравия сражаются с экстремизмом и стремятся отойти от исламского религиозного пыла ИГИЛа или крайней ортодоксии религиозного духовенства, Турция Эрдогана движется в обратном направлении. И, несмотря на международные политические поражения, президент Турции использует тот же популизм, который в Турции снискал широкую суннитскую поддержку на арабской улице по всему Ближнему Востоку, позиционируя себя как нового лидера суннитов.

Его основным инструментом является голый оппортунизм. Он превращает каждую битву в Twitter с руководством ОАЭ в популистскую мантру для общественного потребления и извлекает выгоду из массового народного возмущения по поводу признания президентом Трампом Иерусалима столицей Израиля и намерения переместить туда посольство США. Он также стремится подорвать лидеров стран Персидского залива, особенно, Саудовской Аравии, чья реакция на проблему Иерусалима была приглушенной, если не равнодушной.

Именно в таких областях, как эмоции, гнев и клевета, Эрдоган пользуется широкой популярностью. Если Мухаммад бин Салман и президент Трамп не будут осторожны, они могут оказаться проигравшими. Анкара становится все ближе к Тегерану и Катару, оба из которых являются убедительными противниками альянса Персидского залива (Иран открытый противник). Подобно Тегерану, который использует дешевый популизм и палестинский вопрос для обращения к массам и отвлечения их от преступлений собственного режима против иранских меньшинств, Анкаре каким-то образом удается изобразить себя как защитника палестинцев, одновременно очерняя турецких курдов, армян и другие этнические и религиозные меньшинства. Рано или поздно эти контрастные динамики между арабскими и не арабскими государствами, стремящимися к гегемонами, начнут конфликтовать не только в прокси-государствах и политических позициях, но, вполне возможно, на улицах. Остается увидеть, захочет ли Саудовская Аравия рисковать или сможет ли она себе это позволить в долгосрочной перспективе.

Израиль лучше позиционируется, чем когда-либо. Его растущий союз с государствами Персидского залива является самым страшным секретом в мире. Он по-прежнему поддерживает дипломатические отношения с Турцией (что, по общему признанию, является довольно слабой защитой от будущей агрессии). Точно так же отношения с США находятся в очень хорошем состоянии, а отношения с Россией напряжены, но стабильны.

Тем не менее, все более острая риторика Эрдогана является проблемой. Армия Турции достаточно сильна и больше не управляется секуляристами. Иранцы со своими ополченцами близки к границе Израиля и Сирии. В то время как Тегеран, возможно, не желает немедленного противостояния, более масштабные нарушения границы не исключены, если Иран станет достаточно сильным и хорошо вооруженным, и если его региональные альянсы и колонизация сработают, как запланировано. Если Хезболла будет процветать в результате сухопутного коридора, они, возможно, в конечном итоге смогут развязать новую войну.

Вступает Китай. Китайские уйгуры, мусульманское тюркское меньшинство, насчитывающее около 100 миллионов человек, были широко недовольны китайским преследованием ислама и других свобод. Внутренних террористических атак было недостаточно; уйгуры переехали в Сирию, чтобы присоединиться к ИГИЛ и другим террористическим группам в демонстрации оппозиции. Впервые Пекин отправил недавно свои собственные войска в Сирию для решения этой проблемы, что было значительно упущено из вида.

Китай также имеет свои интересы на Ближнем Востоке. После постройки своей первой базы в Джибути, с прицелом на участие в контртеррористических операциях и защиту своих собственных интересов, Пекин вполне может рассчитывать на создание своей собственной военно-морской базы в Сирии.

Сирия уже обратилась к Китаю, а не к США, с просьбой оказать помощь в послевоенном восстановлении - сомнительная просьба, принимая во внимание склонность Пекина оставлять массивные инфраструктурные проекты незавершенными, но которые утвердят Китай как серьезного игрока на Ближнем Востоке. Однако Пекин склоняется к поддержке России, несмотря на значительные экономические интересы на других фронтах. Станет ли Китай "дикой картой", которая нарушит планы Турции и выведет ее из уравнения?

В конечном итоге, уйгуры могут сыграть ту роль, которую сыграли туркмены в гражданской войне. Анкара может попытаться объединить их на основе общей тюркской и мусульманской идентичности. Если Турция окажет поддержку уйгурскому мятежу внутри Китая, в обеих странах возникнут проблемы. Если есть одна вещь, которую Турция не может принять прямо сейчас, это противостояние с Китаем.

Хотя направление, в котором эти события будут разворачиваться, остается неясным, очевидно, что Турция является самым слабым звеном в сирийском беспорядке, но тем не менее, с высокими амбициями и мощным популистским голосованием, которое может подорвать разумные усилия по умеренности. Саудовская Аравия и другие государства Персидского залива в военном отношении не готовы в настоящий момент взять на себя Иран, и у нее нет плана для борьбы с Ираном, если недовольные меньшинства в пределах его границ преуспеют в свержении коррумпированного руководства. Было бы неразумно пытаться напрямую противостоять Ирану прямо сейчас. Скорее, лучший способ - это ослабить его альянсы и подорвать его прокси.

США должны активно работать с дружественными государствами Персидского залива, чтобы превратить их силы в полностью функциональные армии, которые достаточно сильны, чтобы быть, по крайней мере, относительно самодостаточными и быть значительной помощью в энергичном отталкивании экспансионизма иранского прокси. Хотя это довольно запоздалое и долгое начинание, оно поставит США в гораздо более выгодное положение, чтобы предпринять решительные и необходимые действия в Сирии и Ираке.

Пришло время приступить к обсуждению вариантов Ирана за пределами Исламской Республики. Это нелегкое обсуждение, но необходимое. Режим сильнее, чем он был когда-то, и он зашел слишком далеко, чтобы вернуться к своей темной позорной доядерной сделке.

А что же Россия? На данный момент очень мало, что может быть сделано. В настоящее время ее следует продолжать рассматривать точно так же, как это было до сих пор: как агрессивное, корыстное, враждебное государство, которое открыто идёт в ногу с врагами Запада, и которое стремится к ухудшению на Ближнем Востоке.

Хаос на земле в Сирии - это не просто запутанная паутина непостижимых отношений. В нем содержится четкое число государственных и негосударственных субъектов, каждый из которых имеет свои интересы и планы действий. Если США безопасно выйдут с этого минного поля, им придется призвать предвидение и проявить готовность потратить время, чтобы понять, кто является врагом, а кто - союзником.