Район Иракского Курдистана. - Бабушка осторожно продвигается по грязной улице. Солнце, заходящее за зубчатые горы на западе, бросает розовый отблеск на палатки лагеря беженцев. Бабушка обертывает голубой шарф вокруг своего лица, будучи застигнутой нежданными посетителями, которые хотят увидеть ее внучку.Семимесячный ребенок неподвижно лежит на ее руках с едва открытыми глазами и медленным неглубоким дыханием. Малышка страдает дефектом межжелудочковой перегородки, отверстием в перегородке, которая отделяет левый желудочек сердца от правого. Она весит всего 3 килограмма, и ираксике врачи не хотят ее оперировать до тех пор, пока она не подрастет, однако, дефект межжелудочковой перегородке препятствует ее росту.
Сейчас первая неделя января, и зима в холодном, влажном лагере беженцев означает, что единственным вопросом для ее будущего является, от чего она погибнет раньше - от грудной инфекции или порока сердца. Ее семья пока еще имеет бак керосина для обогрева палатки, но он скоро закончится, а шанса на замену почти нет.
Здесь в лагере беженцев, топлива и надежды не хватает в равной степени. Однако посетители, которые проделали свой путь в горах иракского Курдистана, чтобы отыскать эту девочку, могут предложить только надежду.
Может быть
Приехавшие гости трудятся в иерусалимскй христианской НПО Шевет Ахим, основанной Йонатаном Майлсом почти 20 лет назад. (Таймс оф Исраэль писала о Шевет Ахим в июне прошлого года, когда этот же репортер сопровождал 4-летнего Надраха, сирийского беженца из Иордании - в Израиль, на операцию по спасению жизни). Шевет Ахим ищет и находит больных детей из мусульманского мира и привозит их в Израиль для прохождения операций на сердце. Сегодняшняя миссия группы заключается в поиске детей курдских беженцев, живущих в лагерях в северной части Ирака и нуждающихся в срочной медицинской помощи, чтобы организовать им доступ к детской кардиохирургии в Израиле.
Покинуть свои дома в разгар жестокой гражданской войны – само по себе уже достаточно опасно, а сделать это с маленьким ребенком, страдающим пороком сердца, является делом, почти безнадежным. Однако теперь, когда она была найдена, эта семья из сирийского курдского города Камышли неожиданно получила опции. Если она попадет в Израиль.
Майл, носящий очки руководитель группы Шевет Ахим, начинает сбор информации, необходимой для спасения ребенка. «Где родители ребенка?» - спрашивает Майлс по-арабски.
«Ее мать умерла во время родов», - отвечает бабушка. «Отец бросил свою дочь, когда узнал о смерти жены. Теперь я несу за нее ответственность», - говорит она нам,- «я и мой муж».
«А что насчет паспорта?», - спрашивает Майлс. - «Есть у нее? Или у Вас?».
Оказывается, у ребенка - нет, но у бабушки есть документы, удостоверяющие личность, полученные от агентства ООН по делам беженцев.
В этот момент приходит дедушка ребенка, Мухаммад, ведя за собой группу небритых мужчин. Кто-то сказал ему, что команда американцев и курдов пришли к его палатке, и он забеспокоился. Новости в этом лагере - это почти всегда плохая новость.
Майлс и Хива Шерзаад, молодой курдский врач, объясняют, почему они пришли.
«Куда вы хотите ее забрать?» - спрашивает Мухаммад.
«В Аль-Кудс», - отвечает Майлс. - «В Иерусалим».
«Палестина?» - спрашивает он.
Пауза.
«Израиль», - отвечает Майлс.
Мухаммад минуту взвешивает ответ. Только минуту. «Ладно», - говорит он. «Согласен».
Надо будет преодолеть еще кучу препятствий, прежде чем маленькая девочка сможет поступить в Медицинский Центр Вольфсона в Холоне, где уже согласились ее лечить. Однако теперь, когда она нашлась, а ее дедушку и бабаушку удалось уговорить, ей может повезти. Однако погода становится холоднее, а часы тикают.
Итак, пока группа молодых курдов бегает между палатками переполненного лагеря беженцев, а родители стоят поодаль и смотрят, как бы ожидая невидимого Спасителя, разыгрываются сложности реального Ближнего Востока. Это не черно-белый Ближний Восток, рожденный в воображении Американской Ассоциации исследований или приверженцев теории столкновения цивилизаций, где мусульмане – против евреев. Это другой, гораздо более сложный Ближний Восток, с бесчисленными оттенками серого, молчаливыми альянсами и целым спектром людей из общин, которые сотрудничают в попытке дать своим семьям шанс на лучшее будущее.
Израиль часто находится в центре этих усилий, как это происходит и в данном случае: трое американцев создали христианскую НПО в еврейском государстве и работают, чтобы спасти мусульманского курдского ребенка, убежавшего от войны между режимом сирийских алавитов и суннитскими джихадискими группами в прозападном регионе автономной Курдской Иракской Республики, где все больше преобладают иранские шииты.
Мощное откровение
Как работает эта система? Как больной сирийский ребенок, томящийся в горном лагере Курдистана, фактически доходит до операционной в клинике Вольфсон? Чтобы проследить всю сеть, охватывающую границы и религии, я присоединился к миссии Шевет Ахим, которая отслеживала больных детей сирийских курдов. Организация покрыла расходы на мое путешествие и проживание.
НПО возникла десятилетия назад, когда Майлс наткнулся в Израиле на семью иммигрантов из Украины, которые пытались получить лечение от лейкемии стоимостью $64 000. После просьб, заручившись помощью женской организации Хадасса и президента Израиля Эзера Вейцмана, Майлс нашел доноров, готовых открыть свои кошельки, чтобы спасти ребенка, а больницы согласились снизить цену операции.
Опыт подсказал Майлсу продолжить работу по предоставлению детям помощи в доступе к израильским медицинским центрам. Организация стартовала, и детей стали привозить из Газы и Иордании. После того, как в 2003 был свергнут режим Саддама Хусейна, Шевет Ахим начала функционировать в иракском Курдистане, опираясь на частные пожертвования от христиан во всем мире.
Целью этой поездки в январе был поиск больных детей, о которых Шевет Ахим услышала от западных врачей, прошедших через местные гуманитарные организации, газеты и молву.
По прибытии, не было никаких гарантий, что члены группы НПО смогут на самом деле найти детей. Они искали руководителей, звонили местным врачам, разговаривали с другими беженцами до тех пор, пока не получили достаточно информации о больном ребенке, позволившей его найти.
Поиск местонахождения ребенка был только первой проблемой, а время не работало на них. Задержки, которые могли произойти по десяткам причин, могли оттянуть возможность поступления ребенка в Израиль, пока состояние его сердца не стало роковым. Родственника ребенка (обычно мать) пришлось убеждать в том, что поездка в Израиль достаточно безопасна. Для многих женщин путешествие без присмотра мужчины будет иметь место впервые. Семьи, особенно, семьи сирийских беженцев, часто не имеют паспортов, и обнаружение хоть каких-то документов, которые позволили бы им поехать в Израиль, было очень важным.
Затем, после получения всех разрешений и установления времени операции и гарантий финансирования, Шевет Ахим оставалось надеяться, что молва о предстоящей поездке не достигнет ненужных людей. В Курдистане, это обычно подразумевает Иран и его агентов. Лагеря, особенно - района Сулаймании, наводнены агентами иранской разведки и сочувствующими им, и семье грозила опасность оказаться под сильным давлением с целью заставить ее отказаться от поездки в Израиль.
Меня попросили изменить имена детей-беженцев для их защиты от иранских агентов.
«Чем больше мы делаем, тем более беспомощным я себя чувствую».
Гибкость и адаптация — основные ингредиенты израильского успеха в бизнесе и в бою— характеризовали миссию. 31 декабря Майлс решил, что он накопил достаточно сведений о детях, находящихся в отчаянном положении, чтобы уже отправиться в путешествие, и на следующий день, Майлс, еще один сотрудник Шевет Ахим и я ехали в фургоне по направлению к пограничному пересечению Бейт-Шеан, по пути перелета из Аммана в аэропорт Сулаймания. Еще два сотрудника ожидали нас в Курдистане.
Поездка в первый лагерь беженцев, где сирийские бабушка и дедушка проявляли заботу об умирающей малышке, произошла в тот же день, как мы приземлились, как только Майлс связался с 20-летним курдским студентом-медиком, работавшим волонтером в лагере. Майлс видел имя этого студента в докладе, который был ему направлен врачом ВВС США в отставке, доктором Кирком Милхоуном, который вместе со своей женой основал миссионерскую организацию «Для сердца и души», представляющей медицинские услуги по всему миру.
Фуад Джамаль, студент-медик, встретил Майлса в четверг в кафе одного из крупных городов Курдистана и решил в тот же день отвезти его в лагерь, чтобы найти семимесячного ребенка. Хива Шерзад, который в прошлом работал с Шевет Ахим, присоединился к нам в этой поездке.
Под классическую музыку, звучавшую в машине Шерзада, поездка в лагерь была на удивление спокойной, как если бы мы переходили улицу суетливого города. Позади нас небо стало багровым, когда мы поехали из города на Восток. Современность медленно уступала, а затем совсем отпустила нас, как и офисные здания и торговые центры уступили дорогу простым фермам и скалистым холмам, сопровождавшим наш маршрут к лагерю.
Для Шерзада помощь курдским жертвам Башара Асада является особенно личным делом. Его семья была разорвана другим баасистским диктатором, иракским Саддамом Хусейном. Отец Шерзада воевал в Пешмерге, курдском ополчении, и когда Хусейн начал свою кампанию Анфал против курдов в конце 80-х, вся семья была захвачена в плен и разделена. Его мать была брошена в одиночную камеру, а отца он больше так и не увидел.
После своего освобождения шесть месяцев спустя, Шерзад, его мать и сестра стали жить в том же лагере беженцев, к которому он теперь ехал с группой Шевет Ахим. Его мать снова вышла замуж, но брак вызвал большие неприятности для Шерзада и его сестры, и они пошли жить к родственникам. «Я никогда серьезно не чувствовал, откуда я родом», - говорит Шерзад.
С Майлсом он встретился в 2010, во время работы с Милхоуном, бывшим врачом ВВС. Они начали сотрудничать, и Шерзад даже посетил израильские больницы в декабре 2012 года. «Я всегда видел сходство между Курдистаном и Израилем с исторической точки зрения», - сказал он. «То через что они прошли, также в социальном и культурном плане. Я всегда испытывал к ним чувства, а Шевет сделал эти чувства сильнее, особенно, после того, как я посетил Израиль».
Прежде чем мы достигли нашего пункта назначения, нам встретился контрольно - пропускной пункт, укомплектованный Пешмерга. Пять белых джипов на обочине дороги были полны солдат в масках из антитеррористических войск Азаиш. Мы были на дороге, ведущей к границе Курдистана, пролегавшей через полубеззаконные племенные регионы, над которыми курдское правительство не имело никакой власти. Хотя машина с европейцами на этой дороге вызвала их любопытство, у боевиков были намного большие проблемы для беспокойства, и они махнули нам, чтобы мы проезжали.
Вскоре мы увидели лагерь рядами белых палаток, украшенных логотипом УВКБ (Управление верховного комиссара ООН по делам беженцев – прим. пер.), случайным серым каменным флигелем, забором колючей проволоки, отделяющим лагерь от растущего региона за его пределами. Лагерь был восстановлен летом 2013, большинство жителей которого из 2500 человек, были родом из Камышли. Один туалет и душ на 20 человек, и основные предметы домашнего обихода, комплекты к зиме, школьные принадлежности и домашние аптечки, предоставленные ООН.
Охранники в лагере признали Шерзада и Джамаля. Они приказали всей группе не фотографировать, но пропустили в лагерь.
Теперь предстояло отыскать троих детей, на которых имелись сведения. Джамаль, с его волонтерским опытом работы в лагере, был неоценим, поскольку уверенно продвигался среди рядов палаток, разыскивая детей с помощью жителей лагеря.
Джамаль, член Постоянного комитета по правам человека и мира в Курдистане, работающий по поиску беженцев, нуждающихся в срочной медицинской помощи, временами чувствует потрясение от масштабов человеческой трагедии в лагерях. «Чем больше мы делаем, тем более беспомощным я себя чувствую», - пожаловался он, пока искал маленькую девочку по имени Айя с отверстием в межжелудочковой перегородке сердца.
«Как сирийские или иракские курды реагируют, когда узнают, что им придется поехать в Израиль для получения медицинской помощи»? – спросил я.
«Здесь люди не думают об этом», - ответил Джамаль. «Может, какие-то исламисты где-то. Израиль помогает нам, поэтому мы хотим, чтобы он мог продолжать».
У Шерзада тоже подобный опыт. «Люди, которых я встречаю, думают почти так же, как я [об Израиле], за исключением некоторых радикальных мусульман», - пояснил он. «Я думаю, что очень немногие люди думают как они, потому что те, кого я знаю, и которые также являются очень хорошими мусульманами, в то же время считают Израиль другом, а не врагом».
Он сказал, что никогда не видел негативной реакции, когда предлагал возможность лечения в Израиле.
В конце концов, мы нашли маленькую Айю, которая неудержимо расплакалась сначала. До этого, ее осматривал Шерзад, и ее отец был рад снова видеть его. Он бежал с семьей из Сирии, после того, как Айя была ранена в ногу во время воздушной бомбардировки режимом Башара Асада. Он сразу согласился сделать все необходимое, чтобы довести ее до Иерусалима, и сказал, что его жена поедет вместе с Айей.
Сейчас стемнело, и мы, воспользовавшись докладом итальянской группы врачей, которые были в лагере, нашли 5-летнего ребенка с синдромом Дауна и риском легочной гипертензии.
Прежде чем мы покинули лагерь, бывший сельскохозяйственный инженер, по имени Мухаммед, работающий теперь волонтером как представитель при курдском правительстве, пригласил сотрудников Шевет Ахим в свою палатку. Хотя он был беженцем в чужой стране, живущим в холодном и грязном палаточном лагере вместе со своим сыном, страдающим эритроцитарной анемией, четко обозначенная палатка Мухаммеда была полна достоинства. На полу – красиво разостланные ковры, теплая и комфортная комната, жена и дочь предлагают чай и кофе. Война необратимо нарушила жизнь Мухаммеда и его жены, хотя они стараются придать своей палатке респектабельный вид, и надеются, что это временный дом для их детей.
Последняя надежда помочь ее сыну
Местные жители, прослышав, что курды проходили лечение в израильских больницах, наладили контакты с Шевет Ахим в попытке отправить своих детей на лечение в Израиль. Женщина, пережившая химическую атаку в Халабже в 1988 и видевшая, как ее муж умирает от осложнений, привезла своего сына в Сулайманию для анализа ДНК, чтобы врачи в Израиле могли его обследовать. Ее сын страдает от врожденных заболеваний, в которых она винит зарин и газ VX, распространявшиеся ВВС Саддама Хусейна, а годы исследований иракскими и иранскими врачами не дали никакого ответа.
«Это последняя надежда помочь моему сыну»,- говорит она.
В конце каждой первой встречи с какой-либо семьей, Майлс обязательно читал молитву за ребенка на арабском языке.
«Мы делаем упор на молитве, потому что видим Бога как источника исцеления и надежды и ресурсов, чтобы помочь этим детям», - объясняет Майлс. «Наши соседи считают точно так же, поэтому я не думаю, что для них странно, что мы вместе молимся».
Хотя он упоминает имя Иисуса, Майлс не считает это миссионерством. «Мы сейчас позиционируем себя как такие же жители лагеря, как наши соседи: сломанное человечество нуждается в милости Божьей. Мы не интересуемся вопросами учреждений или религии. Мы считаем, что милость Божья обнаруживается в Мессии, но он никоим образом не владеет никакой конкретной группой или религией.
«Люди, которые знают нас, могут видеть, что мы мотивированы спасением умирающего ребенка нашего соседа»,- говорит он, - «а когда ясны мотивы сердца, то появляется свобода быть самими собой, никого не обижая».
«У нас нет никого, кто мог бы нам помочь».
Белая спортивная машина проезжает через въездные ворота лагеря, расположенного к северу от курдской столицы Эрбиль, и останавливается возле нашей группы. Из нее выходит человек, манеры которого говорят о том, что он имеет здесь власть, и, широко шагая, направляется к нам. Он приветствует нас на курдском языке, долго разглядывая наши лица в темноте. Он говорит нам, что он ответственный за лагерь.
“Вы врачи? – спрашивает он.
Член бригады НПО объясняет ему свою миссию, что они ищут детей с пороками сердца для их лечения за пределами Курдистана.
“Где»? – спрашивает человек.
“В Израиле» - отвечает один из охранников.
С минуту он переваривает эту информацию. “Израиль, а»?
“Да”, - говорит охранник. «Мой племянник там лечился».
“Твой племянник? Неужели! – говорит человек и, обращаясь ко всей группе: “Прежде всего, не обсуждайте это в лагере».
“У нас нет проблем», - продолжает он, показывая на своих коллег вокруг него. “Однако здесь, в лагере, полно агентов иранской разведки, иракских шиитов, и им не нужно слышать, как вы это обсуждаете. Среди нас с этим все в порядке, но поскольку мы являемся частью Ирака, нам нельзя иметь связи с Израилем».
Когда родители впервые слышат, что предлагается лечение в Израиле, они часто удивляются, но почти никогда эти первоначальные колебания не были связаны с враждебностью.
Одна семья сирийских курдов беженцев, живущая в темной и холодной квартире за пределами Духока, спросила, не будет ли опасной поездка в Израиль. Не тогда, когда они будут там находиться, а по возвращении в Ирак и Сирию. Майлс рассказал курдскому врачу в лагере беженцев Дарашакран, что Шевет Ахим также помогает палестинцам и иракским курдам. «У них есть много людей, которые оказывают им помощь», - говорит врач страстно. «Нам же никто не помогает».
«Я думаю, что большинство родителей удивлены впервые слышать о возможности для их ребенка поехать в Израиль», - рассказал Джон, единственный постоянный сотрудник организации Шевет Ахим в Курдистане. «Чаще всего, родители готовы поехать, но нужны определенные гарантии и объяснения, почему Израиль». Некоторые семьи с энтузиазмом собираются в путешествие и разочарованы слышать, что только одному из родителей разрешается поехать. Иногда родители предпочитают поехать куда-то еще... Все они обычно стремятся поехать, пока сердце их ребенка не остановилось.
«Для некоторых семей, однако, это больше культурная проблема принять, что мать поедет одна с ребенком за пределы Курдистана», - добавляет Джон. «Большинство матерей никогда нигде не были без сопровождения другого члена семьи. «Но в большинстве случаев, родители готовы пойти на это, ради своих детей и, с некоторыми заверениями, оказывают доверие врачам в Израиле».
Для Майлса это соответствует уникальному призванию евреев быть благословением для всех народов земли. «Это невероятно мощное послание, что единственный народ, который думает об этих детях - это народ Израиля, предполагаемый враг», - размышляет он.
В промежутке между поисками конкретных детей, миссия также дала возможность организации Шевет установить контакт с семьями, дети которых уже проходили лечение в израильских больницах, и дала мне возможность узнать о впечатлениях от Израиля после их возвращения.
В Сулаймании команда Шевет спала на полу в доме семьи, где 24-летний сын, Хецан, никогда не посещал школу из-за болезни сердца. После проведения операции в медицинском центре Вольфсон в Холоне, он мог теперь вести нормальную жизнь и научиться читать в школе. Он был готов продемонстрировать свои приобретенные навыки, взяв у Майлса Библию на курдском языке и пытаясь прочитать первую главу книги Бытия.
Отец Хецана, Феридун, ездил в Израиль вместе с сыном, чтобы быть с ним во время лечения. Феридун посетил Иерусалим, где проявил большой интерес ко всему, что он видел, посетил Стену плача и обучился некоторым иудейским практикам.
Более или менее
Когда я сказал ему однажды вечером, что собираюсь помолиться, он вскочил на ноги и приказал членам семьи отодвинуть диваны и кресла от одной из стен гостиной. Он торжественно вел меня за руку, пока мой нос не оказался в нескольких дюймах от голой стены. Я был озадачен. «Феридун, возможно, вы меня неправильно поняли. Я сказал, что мне нужно помолиться».
«Да», - сказал он, сияя. «Я знаю, что евреи должны молиться перед стеной».
Если оставить в стороне небольшое культурное недопонимание, у семей остаются теплые воспоминания о времени, проведенном ими в Израиле. Дара, житель Сулаймании, чья дочь перенесла три операции из-за сложного порока сердца, из-за которого она постоянно была в состоянии опасного кислородного голодания, имеет британский паспорт и имел возможность дважды посетить Израиль, пока его семья жила в резиденции Шевет Ахим в Иерусалиме. Перед этим, он был в Индии для лечения своей дочери, но нашел, что израильская медицина сильно отличается.
«Мы были в Израиле, как на празднике», - вспоминал он. «Очень хорошие люди, очень красивая страна, очень хорошая больница и благодарение Богу. Прежде чем поехать, мы очень крепко думали».
Он и его семья даже были на Сахаранском фестивале в октябре прошлого года. Это ежегодное празднование курдской общины Израиля в иерусалимском парке Ган Захер. Старые курдские евреи ужасно хотели поговорить с ним на языке их молодости. Опыт оставил впечатление.
“Курды в Израиле не изменились. Остались прежними. Они нас уважают, и я был рад встрече с ними”.
В пятницу, во второй половине дня наша группа подъехала к Дахуку, крупному городу неподалеку от турецкой границы, что когда-то хвастался большой еврейской общиной. Выходные дни мы провели в доме Джона, сотрудника организации Шевет, который живет в Дахуке почти год со своей семьей. После того, как он прочитал Библию, будучи подростком, у него возник интерес к евреям. В 1988 Джон учился в еврейском университете. Он начал работать с курдами, учась в колледже и переехал в иракский Курдистане в 2004 году для изучения языка.
На следующий год, курдская подруга рассказала ему о своем молодом двоюродном брате, который нуждался в операции на сердце. Он услышал о Шевет Ахим через друзей, работавших в гуманитарной НПО, и ребенок прошел лечение в Израиле. Молва быстро распространилась в Курдистане, и вскоре у Джона был список детей с врожденными пороками сердца.
Он покинул регион, чтобы вернуться в школу, и в прошлом году стал представителем НПО в Курдистане.
В субботу вечером Джон организовал для этих семей из района Духок, чьи дети лечились в Израиле, встречу с командой Шевет Ахим в городском ресторане.
За едой стали обсуждать тему спасения детей, которое стало возможным, благодаря медицинской системе Израиля, даже из тех стран, с которыми Иерусалим не имеет официальных отношений. За столом сидели сотрудники христианской организации Шевет Ахим, мусульманские курды и недавно овдовевшей езид, чей сын перенес в Израиле сложную операцию. Один из них указал, что ресторан находится на земле, ранее принадлежавшей евреям. Один из курдских отцов, человек, имеющий определенное отношение к курдскому оборонному истеблишменту, сказал, что он не скрывает историю своей дочери. Его семья, сказал он, рассказывает всем, кто спрашивает, что его дочь лечилась в Израиле.
Поиски Лилианы
Не все попытки найти детей проходят гладко. В воскресенье, 1 декабря, лондонская Санди Таймс опубликовала рассказ о 5-летней девочке по имени Лилиана Джамал Дарашакран, беженке из лагеря, который расположен в получасе езды от Эрбиля. В статье говорилось, что она умрет, если не получит лечение.
Хотя Майлс и его сотрудники знали только имя ребенка и название лагеря, они поняли, что они, скорее всего, были единственной надеждой девочки на спасительную операцию. В Эрбиле они взяли такси до лагеря, но движение транспорта и неотмеченные дороги, ведущие в лагерь, привелик тому, что они прибыли перед заходом солнца.
Проведя ночь и следующее утро в поиске, они отыскали ребенка. Оказывается, британский репортер газеты изменил для статьи имя маленькой девочки, которая уже прошла операцию и чувствовала себя хорошо. Однако поиск «Лилианы» помог спасти жизнь еще одного ребенка. Один из охранников, помогавший в ее поиске, рассказал Шевет Ахим о 6-месячном ребенке, который борется за свою жизнь, из близлежащего лагеря Каваргоск, Группа решила совершить поездку. Они направились в лагерную клинику, где им дали список семей, которые не могли получить помощи среди бесконечных рядов лагерных палаток. Наконец, врач привел сотрудников Шевет Ахим в семью, которая бежала из Камышли, как и многие другие.
Ребенок был невероятно истощенным и немощным, и мать сразу же сунула его в руки одного из посетителей. Казалось, что она жаждет помощи.
После того, как семейные документы и медицинские отчеты были сфотографированы, Майлс назначил ей встречу со старшим иракским кардиологом, который обнаружил, что у ребенка имеется дефект межпредсердной перегородки, наряду с синдромом Дауна, о котором семья не знала. Однако иракский врач не рекомендовал делать операцию, пока ребенок не подрастет.
Вернувшись в Израиль, Майлс представил документы ребенка в клинику Вольфсон, которая согласилась работать, если девочку доставят в страну.
Обзаведясь фотографиями, документами ООН и рекомендациями от израильских врачей, Шевет Ахим приступила к последнему завершающему шагу, чтобы доставить найденных детей, которых они нашли в ходе миссии по оказанию помощи, в которой они нуждались в Израиле — получении согласия министра внутренних дел Израиля Гидеона Саара.
Для Майлса, согласие на поступление этих детей, не только вписывается в израильские ценности, но это также совпадает с национальными интересами страны, если она хочет построить добрые отношения с соседними народами. «Семьи отмечают, что в их собственных странах, жизнь каждого человека часто не имеет большой ценности»,- пояснил он. «Это мощное откровение для них, что «враг» первым берется лечить их детей, как если бы они были действительно важны. И они по возвращении домой рассказывают свою историю».
| Перевод: +Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |
Комментариев нет:
Отправить комментарий