Сторонник HIASа на митинге в поддержку иммиграции.
(Фото: HIAS через Facebook).
Мелани Филлипс, 6 декабря 2021 г.
Евреи диаспоры имеют коллективную историю постоянной миграции. Этнические чистки, проводившиеся сотни лет назад на их древней родине в Израиле привели к тому, что они скитались между континентами, где их периодически преследовали, изгоняли или вовсе запрещали.
Как же тогда евреям подходить к сегодняшнему явлению массового переселения народов?
Во всем мире миллионы людей перемещаются из бедного и жестокого развивающегося мира на Запад в поисках лучшей и безопасной жизни.
На границе Америки с Мексикой десятки тысяч людей пытаются перебраться в Соединенные Штаты, чтобы жить и работать.
В Европе, очевидно, неудержимый миграционный поток управляется политикой геополитической власти.
При поддержке президента России Владимира Путина, который осознал возможность подвергнуть Западную Европу невыносимому демографическому и культурному давлению, президент Беларуси Александр Лукашенко привозит таких мигрантов в свою страну, чтобы направить их в Западную Европу.
Для многих таких мигрантов Великобритания является их предпочтительным местом назначения из-за ее открытого рынка труда, щедрого социального обеспечения и, что особенно важно, того факта, что ее культура соблюдения международных законов о правах человека означает, что такие мигранты почти наверняка будут поглощены британским обществом даже если у них нет законного права там находиться.
Тысячи людей направляются к французскому побережью, где они помещаются в лагеря в ужасных и жестоких условиях в рамках незаконной торговли людьми через Ла-Манш. Сотни людей каждую неделю пытаются пересечь один из самых перегруженных судоходных путей в мире, упакованные в практически непригодные для плавания суда.
В прошлом месяце не менее 27 таких мигрантов утонули, когда их хлипкая надувная лодка затонула во французских водах. Такие ужасные последствия слишком предсказуемы.
Причина, по которой Великобритания не может просто отправить этих мигрантов обратно через канал, заключается в сочетании международных законов, согласно которым, любой, кто находится под угрозой утопления, должен быть спасен ответственной страной, и тем фактом, что французы, которых самих захлестнула эта человеческая волна, хотят, чтобы они ушли.
Мигранты стремятся избежать бедности, войн или тиранических режимов. Однако очень немногие подпадают под юридическое определение беженца как человека, спасающегося от преследований, которые ставят под угрозу их жизнь. Многие просто ищут лучшей жизни.
В тех из нас, чьи бабушки и дедушки, прабабушки и прадедушки бежали от погромов и преследований в Восточной Европе, или в тех, кого преследует память о том, как мир закрыл свои ворота для евреев нацистской Германии, которые тогда были поглощены Холокостом, мигранты, как правило, вызывают внутреннюю симпатию и веру в то, что отвергать их бесчеловечно.
Эту точку зрения разделяет большинство либералов. И действительно, многие истории мигрантов рвут душу.
Однако это совершенно не та история, что была в прошлом. Это не просто вопрос иммиграции или политического преследования в понимании международной конвенции о беженцах.
Число людей, желающих переехать, а за ними могут потенциально быть еще многие миллионы, беспрецедентно велико. Если их не остановить, это повлечет за собой два пагубных последствия для стран, допустивших такой прилив.
Первое — практическое, поскольку социальная инфраструктура жилищного строительства и коммунальных услуг окажется перегруженной.
Второе, более взрывоопасное последствие состоит в том, что такие цифры изменят этнический и культурный характер государства без каких-либо консультаций с общественностью.
Конечно, одни приходящие культуры легче ассимилировать, чем другие, из-за их общих ценностей в языке, религии и так далее. Однако мусульманская иммиграция представляет собой особые проблемы. Одни мусульмане искренне придерживаются основополагающих западных ценностей, таких как равенство женщин и свобода религии и выражения мнений. Другие, непропорционально представленные в этом движении народов, не только не желают интегрироваться, но и ожидают, что принимающая их страна ассимилируется с исламскими заповедями. Это вызвало социальную напряженность и проблемы, настолько серьезные, что считались просто невыразимыми.
По всей Западной Европе крупномасштабная иммиграция мусульман вызвала как физические, так и словесные нападения на еврейские общины.
Во Франции высокий уровень антисемитизма привел к тому, что многие французские евреи бежали из Франции в Израиль.
Кризис во Франции, вызванный неассимилируемой мусульманской культурой, настолько серьезен, что в результате, Эрик Земмур, социолог без политического опыта, с экстремистскими и весьма неприятными взглядами, стал реальным претендентом на пост президента Франции на платформе спасения ее культурного наследия.
Однако для либеральных универсалистов сама идея о том, что кто-то должен возражать против массовой миграции, противоречит их основной вере в братство людей. Для них концепция западной нации, исключающая и дискриминационная по своей сути, а поэтому всякий, кто желает защищать свою историческую культуру, должен быть осужден как расист.
Для такого либерального мышления любая иерархия ценностей незаконна и несправедлива. И все же малейшее колебание наверняка говорит о том, что это бесчеловечная философия.
В конце концов, разве мы не предпочитаем наших собственных детей детям других? Разве мы не бросимся спасать жизни членов нашей семьи раньше чужих? Верность нашему народу или нашей нации является продолжением того же принципа — мы обязаны отдавать предпочтение тем, кто нам наиболее близок. Конечно, есть моральный долг — проявлять сострадание к беженцам и приветствовать чужестранцев. Но есть также моральный долг — защищать интересы тех, кому мы обязаны, в первую очередь, лояльностью и ответственностью. Более того, только через нацию мы можем защитить себя от вражеского вторжения.
Если бы Британия и Америка в прошлом веке не чувствовали себя нациями, защищающими драгоценные исторические принципы, фашизм и коммунизм уничтожили бы свободу Запада. Но, если нет чувства общей культуры и общенациональной цели, не будет ничего, что люди хотели бы защищать.
Еврейский народ на земле Израиля является прототипом нации, связанной чувством общей судьбы, созданной законами, основанными на религии и привязанными к определенной земле. Иудейские ценности — парадокс. Основные принципы иудаизма — сострадание и справедливость, имеют универсальное применение как основа цивилизованного общества, но были принесены миру только в высшей степени особой культурой.
Вместо этого либеральный мир усвоил в качестве руководящего принципа текст «Imagine», гимна Джона Леннона универсализму. Как пел Леннон: «Представьте, что нет стран / Это несложно сделать / Не за что убивать или умирать / И никакой религии тоже / Представьте себе всех людей / Жизнь в мире…».
Но такой мир (world) был бы вовсе не мирным миром (world of peace), а миром трайбализма, жестокости и войны всех против всех.
Как писал Зеев Маген в своей книге «Джон Леннон и евреи», быть человеком — значит любить; а любить — значит быть более всего привязанным, а чтобы быть привязанным, у вас должно быть что-то или кто-то особенный или особенное, к кому или чему можно привязаться.
Универсальная, равная «любовь», говорит Маген, означает, на самом деле, всеобщее одинаковое безразличие и даже еще хуже того. Придуманная утопия Джона Леннона ведет прямо к варварству Сталина, Мао и Пол Пота. Как замечает Маген, «Imagine» — это «заупокойная месса по человечеству».
Вот почему быть привязанным к своему народу, как и к самому еврейскому народу, — это акт любви. И поэтому безразличие или активное противодействие эффективному пограничному контролю, без которого государство перестанет существовать, является позицией деструктивного национального отвращения к себе.
О еврейском народе Маген метко написал: «Мы воспринимали себя как единого человека, как нацию, как наследственную семью и естественную племенную единицу с тех пор, как кто-то может вспомнить».
Иудеи всех народов должны обязательно признать, что, наряду с состраданием к беженцам и незнакомцам, другие также имеют право отстаивать и защищать свою нацию.
Мелани Филлипс, британский журналист, телеведущий и автор, ведет еженедельную колонку для JNS. В настоящее время она ведет колонку обозревателя в лондонской The Times, ее личные и политические мемуары «Ангел-хранитель» были опубликованы в Bombardier, который также опубликовал ее первый роман «Наследие».
| Перевод: Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |
Комментариев нет:
Отправить комментарий