Внешняя политика Байдена и стремление к «легитимности»

Граждане Афганистана пытаются зацепиться за американский 

эвакуационный самолет, когда он выруливает на взлетно-посадочную полосу

 в аэропорту Кабула, скриншот с видео на YouTube

Алекс Иоффе, 25 августа 2021 г

Перспективы Центра BESA, документ № 2135, 25 августа 2021 г.

РЕЗЮМЕ: Внешняя политика администрации Байдена основана на концепции «легитимности».

Постоянно оправдывая действия Ирана, в том числе, военные нападения с целью продолжения якобы переговоров о предоставлении легитимности; и упрекая талибов о поводу их «легитимности» в глазах международного сообщества, являются примерами нравоучительного подхода к нормам и институтам. Такой подход претендует на поддержку повествования об американской «легитимности», но, на самом деле, он разработан для американского потребления в качестве прикрытия для пренебрежения интересами США.

По мере того, как разрыв между риторикой и реальностью увеличивается, доверие Америки к институтам США продолжает снижаться.

Внешняя политика администрации Байдена основана на идее, что все субъекты, государственные и негосударственные, стремятся к легитимности в международном сообществе, чтобы максимизировать выгоды и поддерживать «порядок, основанный на правилах», который выгоден для всех сторон.

Эта общая цель создает стимулы к добросовестному поведению и ведению переговоров. Реальность с этим не согласуется.

Два примера демонстрируют, как эта предпосылка подорвала американскую и глобальную безопасность. Переговоры с Ираном о восстановлении ядерного соглашения СВПД прошли, как многие ожидали, с постоянно растущими требованиями Ирана о компенсациях в сочетании с шокирующе наглыми прямыми действиями против Израиля и других целей.

На каждом этапе ответом американской дипломатии была капитуляция. Военного ответа США не последовало. Даже пресечение иранского заговора с целью похищения оппозиционной журналистки из ее дома в Бруклине было воспринято внешнеполитическим истеблишментом как правоохранительное дело, не имеющее отношения к делу.

Главный американский переговорщик по ядерным вопросам Роб Мэлли написал в Твиттере, что он «очень встревожен» заговором, но представители Белого дома и Госдепартамента подтвердили решимость США «продвигать вперед дипломатический путь».

Даже дружественные к Ирану американские журналисты, такие как Робин Райт, имели честность отметить, что похищение противников режима за пределами Ирана является фундаментальной частью «параноидальной» стратегии Ирана.

Но администрация продолжает рассматривать Америку как единственную сторону со свободой воли. Избрание «сторонника жесткой линии» священнослужителя Ибрахима Раиси, ответственного за тысячи смертей во время и после революции 1979 года, президентом и назначение им Ахмада Вахиди, разыскиваемого за взрыв в Буэнос-Айресе в 1994 году, министром внутренних дел, рассматривается в дружественной администрации СМИ как вина Трампа и его стратегии «максимального давления».

И, несмотря на описания выбора Раиси как «хорошо подготовленного», Госдепартамент немедленно обратился к Раиси с мольбой: «Мы настоятельно призываем Иран вернуться к переговорам в ближайшее время... Для нас это важный приоритет».

Согласно этой точке зрения, легитимность Ирана может быть восстановлена ​​путем переговоров, и легитимность, очевидно, поставлена ​​под угрозу, пока переговоры остаются в тупике.

То, что это, а также уверенность в дальнейших американских уступках, является именно иранской стратегией, кажется, совершенно упущенным администрацией Байдена. Что он будет делать, если переговоры по СВПД официально рухнут, также совершенно неясно.

Со своей стороны, ЕС дал понять, что он не одобряет кровавые нападения Ирана на судоходство, хотя он сразу же ослабил это неодобрение, отправив представителя на инаугурацию Раиси, заявив: «Крайне важно дипломатично взаимодействовать с новой администрацией и передавать важные сообщения, чтобы облегчить путь назад к полной реализации СВПД».

Затем произошел развал Афганистана.

Должны ли США оставаться в Афганистане для предотвращения возвращения варварского правления Талибана, восстановления Аль-Каиды и создания огромного кризиса с беженцами, который вскоре будет угрожать Европе,— вот законный, хотя теперь и спорный вопрос.

Американские вложения в триллион долларов и 2 400 жизней во имя химерического строительства государства были трагично напрасными.

Уход США — это разгром и полный захват Талибаном.

Сейчас нависает угроза огромного кризиса с заложниками, в котором участвуют десятки тысяч американцев и их союзников.

Интересны американские ответы. Быстрый крах афганской армии и гражданских властей якобы «ошеломил даже некоторых опытных военных и представителей национальной безопасности в правительстве США», которые «в частном порядке выражают недоверие афганским силам безопасности, ссылаясь на военную некомпетентность, дезорганизацию и плохие коммуникативные навыки».

Тот факт, что такой предсказуемый исход был совершенно очевиден даже неспециалистам, наблюдавшим за событиями в Твиттере, должен разрушить тот небольшой остаток веры в проницательность американских военных и разведывательных учреждений. Это также должно быть в равной степени предсказуемо — указание на эти учреждения и политический эшелон, а также — на республиканцев и демократов.

Один за другим комментаторы отмечали, что американские военные и представители разведки на протяжении почти двух десятилетий постоянно лгали относительно эффективности афганских сил, а теперь обвиняют американские гражданские власти в том, что они сдались. Сами американские военные отреагировали тем, что «проснулись», поддавшись разрушительной, но в то же время беспомощной моральной панике из-за «расы», в то время как старшие офицеры в отставке наживались на прибыльных корпоративных должностях.

Склонность военачальников лгать себе и мирным жителям — это старое явление, которое одинаково наблюдается, как в демократиях, так и автократиях. Однако уже давно проявляется унизительная готовность командования отбросить даже видимость американских интересов и ценностей.

От толерантности по отношению к афганским культурным нормам, касающимся сексуальных надругательств над несовершеннолетними, до коррупции в официальных кругах, которые крали миллиарды американской помощи, преступления и провалы прикрывались прямой ложью и бюрократическими помехами.

Отчет Специального генерального инспектора по восстановлению Афганистана за июль 2021 года, уже 10-й такой отчет содержит уроки, извлеченные в манере анализа бизнес-школы, в том числе: Отсутствие периодических проверок реального положения дел создает риск совершения абсолютно неправильных действий. Проект, в рамках которого достигаются намеченные результаты и показатели эффективности, считается успешным, независимо от того, достиг ли он более широких, более важных целей или нет..

Процесс, а не результаты придают легитимность предприятию, каким бы ущербным или даже обреченным оно ни было. Это тщеславие разделяют многие представители американского экспертного класса, которые еще несколько месяцев назад рекламировали «пути к миру», основанные на таких концепциях, как гражданское общество и «влияние» доноров на «пост-согласованное афганское государство».

Всего несколько дней назад эксперты заявляли, что талибов можно склонить к переговорам, потому что «они забывают..., что сегодняшний Афганистан -- не тот, который был 20-25 лет назад...

В нем проживает самое большое количество молодежи в мире. Они не собираются подчиняться Талибану», и что «кризисные зверства развернутся, если Талибан не согласится на мирное урегулирование нынешнего насилия в Афганистане».

Зверства сводят на нет законность, пока это не так. Сама администрация Байдена придерживается предпосылки, выраженной в предостерегающем комментарии пресс-секретаря Белого дома Джен Псаки: «Мы считаем, что, если талибы заявляют, что хотят иметь международную легитимность, эти действия не принесут им той легитимности, к которой они стремятся».

Эта мешанина из заблуждений, что все варианты были предусмотрены и спланированы, но хаос был неизбежен; и, что самое фантастическое, что Талибан стоит на перепутье и все еще может выбирать легитимность, частично основанную на необходимости выполнять обязанности перед населением, с невозмутимым видом заявил сам Байден: "Я думаю, что они переживают своего рода экзистенциальный кризис по поводу того, хотят ли они, чтобы международное сообщество признало их законным правительством. Я не уверен, что да... Но их также волнует, есть ли у них еда, есть ли у них доход, который они могут обеспечить себе [?], Чтобы они могли зарабатывать деньги и управлять экономикой. Их волнует, смогут ли они сплотить общество, о котором, по их словам, они так заботятся. Элементарное понимание талибов на уровне Твиттера предполагает, что их единственной целью целью всегда был контроль над Афганистаном.

Выражение «легитимность» было либо прозрачной ложью талибов, либо, что более вероятно, простым зеркальным отражением со стороны администрации Байдена, которая сама поглощена международным имиджем Америки, а не ее эффективностью.

Вопрос в следующем: почему эта администрация позволяет манипулировать собой и ставить ее в неловкое положение снова и снова, в том числе со стороны самых откровенно бандитских режимов мира, которые постоянно и четко заявляют о своих жестоких революционных целях? Позиционирование себя как антитеза администрации Трампа -- часть ответа. Другая -- простое покровительство. Стремление лучше понять потребности и интересы других стран, а также защита «норм» и институтов были отличительной чертой администрации Обамы, чей третий срок сейчас истекает.

Предположительно, если Иран или Талибан пожелают нарушить эти нормы, их международная легитимность будет уменьшена. То, что европейцы охотно присутствуют на инаугурации массового убийцы, и китайцы принимают представителей Талибана для переговоров, в немалой степени для защиты миллиардов инвестиций, показывают, что «легитимность» - пустое понятие. На самом деле, стремление администрации к «легитимности» не связано ни с Ираном, ни с Талибаном и даже не с положением Америки в мире.

Скорее, речь идет об особом виде американской «легитимности» - повествовании, направленном не на мир, а на американских граждан. В ее основе лежит проекция громкого, экспертного, научного морализма, который преднамеренно или по умолчанию служит для того, чтобы замаскировать жалкое отсутствие интереса у администрации и правящего класса, которому она служит, к серьезной политике, защищающей интересы Америки и ее союзников.

Однако такое стремление к «легитимности» противоречит пережитой реальности, не в последнюю очередь среди самих американцев. От открытых южных границ, которые позволили миллиону нелегальных иностранцев въехать за шесть месяцев, при этом нелепо заявляя, что это не повлияло ни на экономику, ни на здоровье населения, до ограничений на производство энергии в Америке, которые привели к просьбам к ОПЕК увеличить добычу нефти, до вечеринки по случаю королевского дня рождения Обамы, которая состоялась из-за того, что органы здравоохранения потребовали ношение масок и ограничения на публичные собрания, противоречия между политическими утверждениями и наблюдаемой реальностью усилились до предела.

В этом контексте умолять Талибан о «легитимности», поскольку они держат США в страхе, является более чем глупым и подрывает повествование, которое они призваны поддерживать. Даже группа поддержки из администрации потрясена, как и союзники США по всему миру. Разрыв между словами и делами стал непреодолимым для этой администрации, а легитимность, которую она требовала для себя, экспертов и правящего класса, была потеряна.

Афганистан является краеугольным камнем после многих лет легко документируемых нарушений повествования, и он довел общественное доверие к американским институтам до минимума. Дальнейшее – ужасная тайна.

Перевод: Miriam Argaman	Источник
Опубликовано в блоге "Трансляриум"