Как администрация Обамы создала исламистского монстра.
Кэролайн Глик, 26 июня 2019
Сообщения о внезапной смерти бывшего президента Египта Мохамеда Мурси 17 июня в каирском зале суда, где его судили за шпионаж в пользу террористической группы ХАМАС, крутились вокруг плохих условий содержания в тюрьме.
Бывший президент Египта и лидер Мусульманского братства, свергнутый египетскими военными в июле 2013 года, вскоре после своего отстранения от должности, был заключен в тюрьму. Его обвинили и осудили за множество преступлений, начиная от преднамеренного убийства протестующих до государственной измены и шпионажа.
Очень немногие подробности его действий на посту президента потонули в море сообщений о его нелеченных заболеваниях во время его длительного заключения.
И это позор. Ибо, какими бы ужасными ни были его страдания в тюрьме, страдания, которые Мурси и его коллеги из Мусульманского братства навлекли на Египет и Ближний Восток, и еще большие страдания, которые, останься он у власти, могли быть навлечены на регион и мир в целом, были намного больше, чем его личные страдания в тюрьме.
Сегодня, когда напряженность с каждым днем нарастает в противостоянии между Ираном и его прокси, с одной стороны, и соседями Ирана, Соединенными Штатами и Израилем, с другой, важно рассмотреть, насколько все было бы хуже сегодня, останься Мурси на своем посту в 2013 году, и мы были бы теперь на седьмом году его правления.
В январе 2011 года волна революционного энтузиазма, охватившая Тунис в предыдущем месяце, пришла в Египет. После 29 лет авторитарного правления президента Хосни Мубарака, египетскому народу, похоже, было достаточно. Беспорядки начались в Александрии и Суэце с протестов и нападений на полицейские участки и быстро захватили Каир. Администрация Обамы, при активной поддержке бывших чиновников администрации Буша, с удовлетворением смотрела на эти беспорядки.
С точки зрения питомцев администрации Буша, народные протесты были доказательством того, что «повестка дня свободы» Джорджа Буша находит отклик у народов Ближнего Востока. С точки зрения администрации Обамы, восстание против Мубарака, которое возглавило Мусульманское братство, свидетельствует о том, что исламизм и демократия являются идеалами, дополняющими друг друга.
Вашингтон не прислушался к предупреждениям от ближневосточных союзников Египта и от самого Мубарака, которые усилились в течение двух недель протестов, приведших к отказу Мубарака от власти 8 февраля 2011 года. Израильтяне, саудиты и другие союзные правительства предупреждали американцев, что единственной силой в Египте, способной сменть Мубарака, было Мусульманское братство, образованное в 1928 году, и разработавшее идеологию для суннитских джихадистов от Хамаса до Аль-Каиды.
Его лозунгом было: «Аллах — наша цель. Пророк — наш лидер. Коран — наш закон. Джихад — наш путь. Умереть на пути Аллаха — наша главная надежда», что не оставляло сомнений в его намерениях или планируемой политике.
И все же администрация Обамы закрыла глаза и уши перед опасностью. Он проигнорировал тот факт, что в течение почти 30 лет у власти, Мубарак был твердым союзником США. Он старательно поддерживал мир Египта с Израилем и, таким образом, обеспечивал предотвращение крупной региональной войны. Он также был постоянным союзником в борьбе с Аль-Каидой. Под властью Мубарака египетский режим был привержен обеспечению безопасности Суэцкого канала.
Вместо того чтобы поддерживать человека, который служил якорем для альянса США с суннитским арабским миром, администрация Обамы потребовала от него отречься от власти, настаивая на том, что Мсульманское братство является позитивной силой.
В свидетельских показаниях перед Конгрессом через два дня после того, как Мубарак был отстранен от власти, Джеймс Клэппер, тогдашний директор Национальной разведки, утверждал, что джихадистское Братство является «в значительной степени светской» организацией, которая была нацелена на достижение «социальных целей и улучшение политического порядка в Египте», — сказал Клаппер. Примечательно, что через неделю после показаний Клаппера, духовный лидер Мусульманского братства, шейх Юсуф Карадави, проживавший в изгнании в Катаре в течение 31 года, с триумфом вернулся в Каир. Там он выступил с речью перед двумя миллионами египтян на площади Тахрир. Он закончил речь призывом к возобновлению войны с Израилем и завоеванию Иерусалима. Его слова были встречены ревом одобрения огромной толпы.
Карадави сказал: «Египет, который вел четыре войны за Палестину, не должен сходить с этого пути».
Была заложена основа для захвата Египта Мусульманским братством в течение 16 месяцев, когда Египтом управляло временное правительство с февраля 2011 года, вплоть до инаугурации Мурси в сентябре 2011 года. 10 сентября 2011 года, толпа разрушила бетонный барьер, защищавший израильское посольство в Каире. После нескольких часов осады, она штурмовала посольство. Два израильских офицера безопасности были вывезены египетскими силами за мгновение до того, как посольство было захвачено.
Для их спасения потребовалось прямое вмешательство президента Обамы, поскольку военный режим Египта отказывался принимать звонки от лидеров Израиля.
Израиль направил военно-транспортный самолет в каирский аэропорт для эвакуации своего персонала. Нетаньяху назвал разграбление посольства «ударом по ткани мира».
В 1979 году заключение Египтом мирного договора, с одной стороны, и исламская революция в Иране, с другой, превратило двух союзников во врагов. С 1979 по февраль 2011 года ни одному иранскому военному кораблю не было разрешено проходить через Суэцкий канал. Через две недели после того, как Мубарак был отстранен от власти, и в знак того, что мировое сообщество быстро меняет геополитическое положение Египта, два иранских военных корабля пересекли Суэцкий канал по пути в Сирию.
В октябре 2011 года египетские вооруженные силы убили христиан-коптов во время демонстрации Маспиро. Между тем, в ходе избирательной кампании, Мурси и другие ведущие члены и духовенство Мусульманского братства стали утверждать, что их победа является «вторым исламским завоеванием» Египта. При их правлении копты стали рассматриваться как граждане второго сорта в соответствии с исламским законом шариата и были вынуждены платить джизью, или подушную подать, под страхом смерти.
После прихода к власти в июне 2012 года Мурси и его коллеги в египетском парламенте приступили к выполнению своих обещаний. В декабре 2012 года они внесли такие поправки в египетскую конституцию, что превратили страну в исламское государство, регулируемое законами шариата, в то же время сделав постоянным правление Мусульманского братства.
В ноябре 2012 года Мурси подписал президентский указ, провозглашающий, что его решения не могут быть проверены судебными органами, что фактически превращало его в диктатора.
В тот же месяц, когда Мурси присвоил себе абсолютную власть в Египте, ХАМАС начал ракетную кампанию против Израиля, в которой более ста ракет и минометных снарядов былизапущены по Израилю за 24 часа. Израиль ответил восьмидневной контртеррористической операцией под названием «Нерушимая скала». Хотя Мурси играл роль посредника в конфликте, он также способствовал агрессии ХАМАСа. Вступив в должность, он открыл египетскую границу с сектором Газа и разрешил ХАМАСу беспрепятственный поток ракет и другого наступательного оружия для террористического режима Палестинского Мусульманского братства. Со своей стороны, террористы ХАМАСа были направлены в Египет в качестве ударных отрядов для защиты Мурси и его режима. В понедельник, когда Мурси рухнул в зале суда, его судили за то, что он координировал побеги из тюрем в Суэце в январе 2011 года вместе с ХАМАСом. Мурси и тысячи других членов Мусульманского братства были выпущены на свободу в ходе этого рейда, предположительно проведенного террористами ХАМАСа, проникшими в Египет из Газы.
В течение своих 13 месяцев пребывания в должности, Мурси также быстро перешел к восстановлению отношений Египта с Ираном. Он посетил Тегеран в августе 2012 года, сигнализируя о сдвиге. В феврале 2013 года он принял президента Ирана Махмуда Ахмадинежада в Каире, выкатив красную дорожку в аэропорту Каира, где Мурси приветствовал иранского лидера на официальной церемонии.
Мурси был бы успешным в своем стремлении превратить Египет в исламское государство, если бы не его некомпетентность в преодолении экономического кризиса в Египте. В течение его короткого срока пребывания валютные резервы Египта исчезли. Как страна, которая импортирует половину своего зерна, ее банкротство сделало Египет неспособным накормить свой народ. Накануне свержения Мурси египетский народ оказался на грани массового голода.
Морси не смог получить кредит от Международного валютного фонда (МВФ), который ослабил бы кризис, потому что он отказался ввести меры жесткой экономии, требуемые МВФ.
Именно финансовый крах Египта убедил министра обороны Египта Абделя Фатха ас-Сиси принять меры по отстранению Мурси и Мусульманского братства от власти. Радикальная исламистская политика Мурси привела в ужас Саудовскую Аравию и Объединенные Арабские Эмираты, которые пообещали поддержать Египет в случае, если Сиси и военные будут действовать. Израиль, со своей стороны, усердно работал над тем, чтобы блокировать прекращение американской помощи Египту после свержения Мурси.
Восхождение Мурси стало результатом сочетания американской двухпартийной неосторожности и исламистской решимости и власти. Если бы он и Мусульманское братство успешно сохранили власть, египетско-иранский альянс, который он создавал, поставил бы перед мусульманским миром и Западом вызов, который редко, если вообще когда-либо задумывался западными политиками.
Падение Мурси стало свидетельством способности египетского народа распознавать и исправлять свои ошибки. Это было свидетельством храбрости Сиси. И это было свидетельством мудрости и готовности израильтян действовать, а арабских суннитских государств — осознать опасность, даже притом, что Вашингтон сознательно отказывался ее видеть.
Вызывает сожаление тот факт, что Мурси подвергся жестокому обращению в тюрьмах Египта. Но его неспособность сохранить власть — это благо для человечества.
...
| Перевод: Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |