The Washington Times
11 декабря 2012г
Подлинник (оригинал) статьи на английском языке: Better Dictators than Elected Islamists
Перевод с английского И. Эйдельнант
Кто хуже: президент Мохамед Мурси – исламист, победивший на выборах и стремящийся установить в Египте исламский закон, или президент Хосни Мубарак – бывший диктатор, свергнутый за попытку создать династию? Если поставить вопрос шире, вероятнее ли появление либерального, демократического порядка под властью исламистских идеологов, получивших ее в результате голосования, или жадных диктаторов без особенных притязаний, кроме собственного выживания и власти?
Недавние действия Мурси подтверждают ответ: исламисты хуже, чем диктаторы.
Этот вопрос возник в ходе интересных дебатов из серии Intelligence Squared U.S. в начале октября, когда Руэл Марк Герехт из "Фонда по защите демократии" и Брайан Катулис из "Центра за американский прогресс" утверждали, что "Лучше исламисты, победившие на выборах, чем диктаторы", а Зухди Джассер из "Американского исламского форума за демократию" и я оспаривали этот аргумент. В действительности ни та, ни другая команда не поддерживала ни исламистов, ни диктаторов. Вопрос, скорее, состоял в том, какое из этих двух зол меньше и какой путь более вероятно ведет к демократии.
Катулис обвинил диктаторов в поддержке "типа идеологий", приведших к атакам 11 сентября 2001 г., а Герехт настаивал, что военные хунты, а не исламисты, как правило, являются "реальной опасностью. ... Единственный способ достичь более либеральных порядков на Ближнем Востоке – с помощью людей веры", которые изберут исламистов. Катулис утверждал, что победившие на выборах исламисты изменятся и прогрессируют, становясь все менее идеологизированными и более практичными. Это развитие произойдет в результате политических передряг, заставляя их сосредоточиться на "основных потребностях", таких как безопасность и занятость.
 |
| Дебаты Intelligence Squared в Нью-Йорке 4 октября 2012 г. |
Недавние действия Мурси подтверждают ответ: исламисты хуже, чем диктаторы.
Этот вопрос возник в ходе интересных дебатов из серии Intelligence Squared U.S. в начале октября, когда Руэл Марк Герехт из "Фонда по защите демократии" и Брайан Катулис из "Центра за американский прогресс" утверждали, что "Лучше исламисты, победившие на выборах, чем диктаторы", а Зухди Джассер из "Американского исламского форума за демократию" и я оспаривали этот аргумент. В действительности ни та, ни другая команда не поддерживала ни исламистов, ни диктаторов. Вопрос, скорее, состоял в том, какое из этих двух зол меньше и какой путь более вероятно ведет к демократии.
Президент Мохамед Мурси на встрече с премьер-министром Австралии Джулией Гиллард в сентябре 2012 г.
В Ираке, заявил Герехт, "многие бывшие твердые исламисты ... теперь стали убежденными демократами, если не либералами". Что касается Египта, отметил он с одобрением, но ошибочно, то "среди братьев-мусульман проходят серьезные внутренние дебаты, потому что они еще не выяснили, что делать [с успехом]. Это соответствует нашим целям. Мы хотим, чтобы они старались изо всех сил". Джассер и я ответили на множество неточностей (военная хунта привела к атакам 11 сентября?) и выдачу желаемого за действительное (истинно верующие пойдут на компромисс своих целей? иракские исламисты стали либералами?). Во-первых, убежденные идеологи являются "диктаторами на стероидах", которые по достижении власти не становятся умеренными, а закрепляют свой успех и закладывают основу для того, чтобы оставаться у власти бесконечно. Во-вторых, убежденные идеологи пренебрегают именно теми вопросами, о которых упоминают наши оппоненты – безопасность и занятость – в пользу реализации исламских законов. Жадные диктаторы, напротив, не особенно заботятся об идеологии и видении, не имеют догматических представлений об обществе и поэтому их можно убедить в выгодах экономического развития, личных свобод, открытого политического процесса и верховенства закона (как, например, произошло в Южной Корее).
Вскоре Мурси и Мусульманские Братья последовали именно нашему сценарию. С момента прихода к власти в августе Мурси (1) отодвинул военных в сторону, затем сосредоточил силы на том, чтобы закрепить и расширить свою власть, в первую очередь за счет выпуска ряда указов от 22 ноября, присвоив себе самодержавные полномочия и распространяя теории заговора о связях его оппонентов с сионизмом. После этого 30 ноября он (2) протащил ориентированную на исламизм конституцию и созвал срочный референдум, назначенный на 15 декабря. Занятый этими двумя задачами, он практически игнорировал множество реальных проблем, затрагивающих Египет, особенно надвигающийся экономический кризис и отсутствие средств для оплаты продовольственного импорта.
Захват власти Мурси дал египтянам, настроенным против исламизма, стимул присоединиться к таким силам, как "Фронт национального спасения" и противостоять исламистам в самых жестоких уличных столкновениях за последние шесть десятилетий, что заставило его частично отступить от своего указа от 22 ноября. По иронии судьбы, после того, как Мурси в августе проявил неожиданную ловкость и потеснил военных, недавнее превышение полномочий президента создало условия для возвращения авторитета генералам, которые теперь могут вмешаться и повлиять на его собственное будущее. Предпочтение высших офицеров, сочувствующих исламизму, и предоставление военным расширенных привилегий в проекте новой конституции, по всей вероятности, даст ему их поддержку. Военное положение представляется весьма вероятным.
Всего за три месяца Мурси показал, что у него аппетит к диктатуре еще больше, чем у Мубарака и что его правление предвещает быть еще большим бедствием для Египта, чем Мубарак. Он в точности оправдал нашу с Джассером точку зрения: исламисты, даже если они победили на выборах, хуже диктаторов. Как я отметил в ходе обсуждения, Запад должен решительно закрыть дверь перед идеологическими диктаторами, такими, как исламисты, но оказывать давление на жадных диктаторов в пользу установления гражданского общества. Если приходится выбирать одну из двух форм тирании, эта – предпочтительнее.
Вскоре Мурси и Мусульманские Братья последовали именно нашему сценарию. С момента прихода к власти в августе Мурси (1) отодвинул военных в сторону, затем сосредоточил силы на том, чтобы закрепить и расширить свою власть, в первую очередь за счет выпуска ряда указов от 22 ноября, присвоив себе самодержавные полномочия и распространяя теории заговора о связях его оппонентов с сионизмом. После этого 30 ноября он (2) протащил ориентированную на исламизм конституцию и созвал срочный референдум, назначенный на 15 декабря. Занятый этими двумя задачами, он практически игнорировал множество реальных проблем, затрагивающих Египет, особенно надвигающийся экономический кризис и отсутствие средств для оплаты продовольственного импорта.
Цены на бутан более чем удвоились после прихода к власти Мурси.
Захват власти Мурси дал египтянам, настроенным против исламизма, стимул присоединиться к таким силам, как "Фронт национального спасения" и противостоять исламистам в самых жестоких уличных столкновениях за последние шесть десятилетий, что заставило его частично отступить от своего указа от 22 ноября. По иронии судьбы, после того, как Мурси в августе проявил неожиданную ловкость и потеснил военных, недавнее превышение полномочий президента создало условия для возвращения авторитета генералам, которые теперь могут вмешаться и повлиять на его собственное будущее. Предпочтение высших офицеров, сочувствующих исламизму, и предоставление военным расширенных привилегий в проекте новой конституции, по всей вероятности, даст ему их поддержку. Военное положение представляется весьма вероятным.
Всего за три месяца Мурси показал, что у него аппетит к диктатуре еще больше, чем у Мубарака и что его правление предвещает быть еще большим бедствием для Египта, чем Мубарак. Он в точности оправдал нашу с Джассером точку зрения: исламисты, даже если они победили на выборах, хуже диктаторов. Как я отметил в ходе обсуждения, Запад должен решительно закрыть дверь перед идеологическими диктаторами, такими, как исламисты, но оказывать давление на жадных диктаторов в пользу установления гражданского общества. Если приходится выбирать одну из двух форм тирании, эта – предпочтительнее.
Этот текст может быть свободно распространен при условии, что он остается единым целым и содержит полную информацию об авторе, дате и месте публикации и оригинальный URL.
Источник
Источник
Комментариев нет:
Отправить комментарий