Йонатан Товбин
Нечто очень странное произошло на Ближнем Востоке, о чем сообщила редакционная статья в воскресном выпуске New York Times, повергнув многих либералов в тяжелую депрессию.
Что же их обеспокоило?
Оказывается, их коллективные носы не могут вынести прогресс мира на Ближнем Востоке и тот факт, что палестинская кампания, которая стремится избежать прямых переговоров и изолировать Израиль, терпит неудачу. Если это недостаточно плохо, то произошла серия дипломатических прорывов при премьер-министре Биньямине Нетаньяху, человеке, которого Таймс и так называемый «лагерь мира» постоянно называли противником мира.
Оказывается, их коллективные носы не могут вынести прогресс мира на Ближнем Востоке и тот факт, что палестинская кампания, которая стремится избежать прямых переговоров и изолировать Израиль, терпит неудачу. Если это недостаточно плохо, то произошла серия дипломатических прорывов при премьер-министре Биньямине Нетаньяху, человеке, которого Таймс и так называемый «лагерь мира» постоянно называли противником мира.
После нескольких десятилетий неослабеваемой враждебности, кое-кто из ожесточённых противников Израиля начинают по-иному смотреть на еврейское государство. Тайные связи с Саудовской Аравией в настоящее время становятся все более открытыми. Египет, чей холодный мир с Израилем оставался замороженным и открыто враждебным с убийства Анвара Садата, имеет правительство, которое уже не стесняется относиться к Израилю как к союзнику, если не другу. Отношения Иерусалима с большей частью третьего мира, особенно с африканскими странами, также прогреваются.
Те, кто стремится к оттаиванию напряженности между евреями и арабами, должны аплодировать всему этому. Это особенно верно в отношении тех, кто тратит много времени на сожаления по поводу изоляции Израиля, полагая, что это вооруженный лагерь, заблокированный на вечный бой со всем мусульманским и арабским миром. Однако Таймс и прочие левые не радуются таким позитивным изменениям по своим собственным причинам.
Во-первых, Израиль и его арабские соседи сблизились в значительной степени из-за их взаимной антипатии к политике администрации Обамы и, особенно из-за ядерного дела Ирана. Газета Таймс была одной из главных болельщиц соглашения, которое его сторонники неправильно охарактеризовали как окончание ядерной угрозы Израилю и другим арабским государствам. Однако те страны, которые являются самыми непосредственными мишенями Ирана — Израиль и Саудовская Аравия, понимают, что американское умиротворение Ирана продвигает его стремление к региональной гегемонии, а также дает простую отсрочку тому моменту, когда он достигнет ядерного потенциала. Сближение других стран Ближнего Востока в ответ на это травести является свидетельством того, что те, которые больше всего подвергаются риску, рассматривают ложные обещания Обамы и его желание общего отступления США из региона как явную и непосредственную региональную опасность.
Такой же важной представляется и палестинская тревога в связи с готовностью многих в арабском мире принять Израиль в качестве союзника. Ирония заключается в том, что Саудовская Аравия и египтяне надеются использовать свои новые связи с Израилем, чтобы начать мирные переговоры, а Израиль дает понять, что хочет попробовать еще раз. Однако это полная противоположность тому, что хочет Палестинская администрация. Лидер ПА, Махмуд Аббас, в шоке от одной мысли, что его снова толкнут на переговоры с Израилем. Это заставит его либо отказаться от предложения мира (как он сделал в 2008), либо взорвать переговоры (как он сделал в 2014), чтобы избежать быть снова загнанным в угол. ПА предпочитает придерживаться своей стратегии отказа от переговоров, прося при этом ООН признать ее независимость без необходимости заключить мир с Израилем. Новые переговоры с Израилем означают, что стратегия, которая позволяет ПА придерживаться отказа от признания законности еврейского государства независимо от его границ, будет сорвана.
С 1967 года всякая надежда на примирение арабов с Израилем наталкивалась на палестинский отказ. Это роскошь, которую Каир и Эр-Рияд больше не могут себе позволить из-за ядерной сделки и подъема исламистских террористических групп, таких, как Хамас в секторе Газа, помощник Ирана, Хезболла в Ливане, а также ИГИЛ. Египет справедливо видит Хамас и ИГИЛ как непосредственную угрозу, с которой необходимо что-то делать. Кроме того, опасения Израиля, что его уход с Западного берега приведет туда Хамас, рассматриваются в Каире с бо̀льшим пониманием, чем в газете Таймс.
Вопреки утверждению Таймс, что ни Израиль, ни палестинцы не хотят мира, арабские государства понимают, что это последнее, что стоит обсуждать, не говоря уже о прекращении конфликта навсегда. Как отмечает Times, улучшение отношений между Израилем и арабскими странами не исключает мирного соглашения с палестинцами. Однако эти страны не могут ожидать глобальных изменений в палестинской политической культуре, которые могли бы позволить им, наконец, сказать «да» миру, прежде чем они смогут сотрудничать с Израилем для обеспечения их взаимной безопасности.
Возмущение здесь вызывает то, что сталкиваясь с развитием, представляющим собой подлинный прогресс в направлении прекращения конфликта, администрация Обамы, ее болельщики в СМИ и остальные левые выражают недоумение. Они не только застряли в устаревшей концепции о центральной роли палестинской проблемы, но предпочли бы провал превосходства Нетаньяху, лишь бы не признавать, что они неправы.
| Перевод: +Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |