Я ничего не имею против Магомета и ничего не имею против ислама, но я не могу поверить, чтобы он был идеальным примером для всех людей.
В его поведении и нравственности нет ничего образцового, как свидетельствуют его биографы-апологеты, кроме тех, кто видит себя в нем, и что его религия — это религия с большой буквы. Мона Лиза религиозной утопии.
Прекрасная работа, признанная одним Аллахом, судьей и стороной. Даже Нарцисс не пошел так далеко в этом упражнении самоцензуры. Аллах преуспел, как ни один бог, и его правоверные могут радоваться тому, что являются богатыми людьми, существами, которых коснулась его милость. Будучи мусульманами, они прикоснулись к своему Граалю и стали победителями великой лотереи религий, его фаворитами, а не избранными, потому что это имя уже зарезервировано. Они принадлежат к высшему человеческому роду, членам его близкого круга, самого возвышенного, которого он породил, в световых годах от людей книги, большинство которых коррумпированы и извращены (S.3. V.110).
Клеветать на других, чтобы лучше стимулировать свою армию и поощрять ее, заставляя почувствовать гордость, и дать ей иллюзию своей силы.
Этот Аллах, великий манипулятор перед Вечным, являясь настоящим ювелиром в этом вопросе, жестоко страдает от жуткого недостатка скромности и смирения, слишком большой самоуверенности, ни на секунду не сомневаясь, что он — самое прекрасное произведение, единодушно принятое публикой, не подозревающей о предвзятости. Однако объективный, беспристрастный Аллах больше не Аллах, и только свои могут подписаться под его манией величия.
Верить в него — значит заставлять своих хвастаться: «Сегодня", — говорит он, поглаживая свой пупок, "я закончил самую прекрасную работу, когда-либо произведенную мной, и вручаю ее вам как религию, отличную от любой другой. Она утверждена мной, и вы можете наслаждаться ее преимуществами".
Или согласно версии Корана Аль-Маида 5 стих 3: «Сегодня я завершил вашу религию для вас, я завершил свое благословение для вас и одобрил ислам для вас как религию».
Если оба были настолько совершенны, нет никакой необходимости кричать об этом с вершин минаретов, и они должны терпеть критику против них. И тот факт, что они обвиняют своих хулителей, само по себе является доказательством того, что они боятся, что маски спадут, и мир, в конечном итоге, обнаружит их обман.
Символика покрывала, преследовавшая халифа Омара, известного ремесленника в своем портовом городе и «вдохновителя» Аллаха суры о хиджабе, если не сам автор, весьма поучительна в отношении проявленной воли агентов исламской пропаганды, чтобы скрыть правду об исламе.
Если оба были настолько совершенны, они должны терпеть критику. И тот факт, что они обвиняют своих хулителей, сам по себе, является доказательством того, что они боятся, что маски спадут, и мир, в конечном итоге, обнаружит их обман.
Символика покрывала, преследовавшая халифа Омара, известного ремесленника в его портовом городе и «вдохновителя» Аллаха суры о хиджабе, если не сам автор, весьма поучительна в отношении проявленной воли агентов исламской пропаганды, чтобы скрыть правду об исламе.
| Перевод: Miriam Argaman | |
Опубликовано в блоге "Трансляриум" | |