Каждые несколько месяцев очередной профессор или журналист приходит к
выводу, что лучший способ почтить память о Холокосте – это обвинить Израиль
в его повторении. Последнее из подобных откровений опубликовано в
The New York Times, где профессор Марианна Хирш в интервью Маше
Гессен заявляет следующее:
нам необходимо “переосмыслить наши мысли о Холокосте”.
Сионский мудрец, 31 октября 2025 г.
Этот длинный разговор – в основном о педагогике и постпамяти – завершается
на излюбленной ноте.
Собеседницы единодушно соглашаются с тем, что имеют место "злоупотребления"
памятью о Холокосте, призванные оправдать действия Израиля в Газе, пока сам
Израиль обвиняется в "геноциде". А Газа, по их версии, - это современная
реинкарнация Варшавского гетто.
Это – не просто мнение, которое сегодня есть, а завтра нет.
Это - пожизненная моральная инверсия. И Хирш, и Гессен активно отказываются от самой простой и очевидной аналогии – аналогии между ХАМАСом и нацистами.
Введение говорит:
Сразу же после 7 октября премьер-министр Израиля Беньямин Нетаниягу сказал репортерам:"Мы не знали подобных зверств со времен Холокоста. ХАМАС – это нацисты нашего времени".
В интервью журналисту Times М. Гессен профессор Колумбийского
университета М. Хирш рассуждает
о злоупотреблении травмами и памятью о Холокосте и делится своим
мнением о том, как говорить об этом в будущем.
В уставе ХАМАСа содержатся призывы к полному уничтожению еврейского народа.
Боевики ХАМАСа совершили самое массовое убийство евреев за один день с 1945
года. В пропаганде ХАМАСа евреи подобны тараканам, а его идеология воспевает
мученичество убийц. Так что, если сегодня какое-то движение и напоминает
нацизм, то это ХАМАС.
В то же время Times упоминает ХАМАС только в том смысле, что его нельзя сравнивать с нацистами. Ведь это же не Израиль, который в одиночку защищает себя от террористов, открыто совершающих геноцид. Его можно.
И все это – во имя воспитания подрастающего поколения.
Хирш заявляет:
Влияние Холокоста затмевает другие исторические события, а также то, что происходит прямо сейчас - я имею в виду геноцид в Газе. Исключительность Холокоста привела к отрицанию любого другого геноцида. И я думаю, что если жертвы геноцида сами совершают геноцид, а кто-то это может отрицать, то мы можем оказаться в кризисной ситуации. Именно так я описала бы то, что происходит сегодня.
По мнению профессора, стереть с лица земли целый народ, как это делали
нацисты, стремится вовсе не ХАМАС. Это делают евреи.
Инверсия Холокоста – не просто ошибка. Это мерзость. Она заменяет доводы
этики иронией эстетики.
В представлении о том, что жертвы становятся злодеями, есть определенная
привлекательность. Это кажется поэтичным — почти искупительным. Угнетенные
превращаются в угнетателей, и история замыкает свой моральный круг.
Нет, это не мораль. Это литература, притворяющаяся этикой. С ее помощью
либеральные западные наблюдатели могут избавиться от унаследованного чувства
вины: если сегодня нацисты – это евреи, то мы становимся праведниками.
Вот почему аналогия с нацистами столь живуча. Она удовлетворяет
психологическую потребность в симметрии, а не поиск истины.
Особенно опасным версию Хирш делает то, что она исходит изнутри. Она
еврейка, дочь выживших в Холокосте, и поэтому ее обвинения выглядят морально
обоснованными.
Хотя ее слова звучат как самоуничижение, на самом деле это
форма морального самоедства: Холокост - высшее предупреждение о
необходимости защищать еврейскую жизнь - превращается в средство осуждения
еврейской самообороны.
Это не тшува (моральное покаяние). Это демонстрация вины: использование
языка самоисправления при отсутствии честности или предоставления
доказательств, необходимых для истинного покаяния.
Ответственно помнить о Холокосте - это значит сохранять моральные различия,
а не стирать их. Урок заключается не в том, что "любой может стать
нацистом", а в том, что идеологии геноцида существуют, и с ними нужно
бороться, пока они не пустили метастазы.
Сравнение Израиля с нацистской Германией не углубляет понимание Холокоста, а
оскверняет его. Оно превращает незаживаемую травму еврейского народа в
риторическое оружие и вознаграждает тех, кто лишает историю любых пропорций.
Существует законный способ обобщения уроков Холокоста: защита человеческого
достоинства и противодействие массовой дегуманизации, где бы она ни
происходила, - в частности, когда она направлена против евреев. Но для этого
необходима моральная симметрия, а не моральный театр.
Слова Хирш можно в лучшем случае истолковать следующим образом: она
настолько уверена в том, что Холокост должен рассматриваться не как
уникальное явление, а как наглядный урок для всех нас, что приводит для
этого самое непристойное доказательство - она обвиняет самих евреев в том,
что они не извлекли из него уроки. По сути своей, это куда хуже, чем когда
евреев называют нацистами антисемиты, потому что в данном случае это
обвинение выдвигает лектор по истории Холокоста.
Выделение евреев в качестве главных наследников и продолжателей нацизма –
это не "извлечение уроков из Холокоста". Это отношение к Холокосту как к
учебному курсу, который евреи провалили, подразумевающее, что они должны
повторять его до тех пор, пока не сдадут экзамен.
Если Холокост должен оставаться моральным компасом, а не культурной дубиной,
то мы должны отвергнуть эти "искупительные инверсии" Сравнение Израиля с
нацистской Германией - не смелый акт совести. В устах евреев это звучит как
демонстрация вины, замаскированная под мужество.
ХАМАС стремится к геноциду. Израиль стремится к выживанию. Если мы не можем
понять разницу между ними, то мы ничего не извлекли из уроков истории.
|
|
||
|
|
||
Комментариев нет:
Отправить комментарий