Хамас ― апокалиптическое исламистское движение

(Дэвид Голдер/CC BY-SA 4.0)

Пьер Луркат, 9 октября 2023 г.

Спустя тридцать пять лет после своего создания, палестинский ХАМАС все еще очень мало известен на Западе. Хотя о нем почти ежедневно упоминается в СМИ, он является объектом очень немногих серьезных работ и остается загадочной темой для западной общественности.

В этой статье рассматривается один из важнейших и малоизученных аспектов палестинского исламистского движения.

ХАМАС ― радикальное исламистское движение, идеология которого выражает видение мира, отмеченное темами мусульманской эсхатологии, в которой иудеи играют центральную роль. Его апокалиптическое видение конечной конфронтации с Израилем исключает любую возможность сосуществования или умеренности и идентично видению наиболее радикальных джихадистских движений.

Самая распространенная ошибка при обсуждении современных исламистских движений, и в частности, ХАМАСа, заключается в том, что они рассматриваются с использованием концепций и способов мышления, характерных для Запада.

Большинство западных анализов исламистского феномена часто недооценивает или даже упускает из виду фундаментальный аспект, который можно обнаружить в различных исламистских движениях и организациях: мусульманские религиозные убеждения, а точнее, мусульманскую эсхатологию.

Именно поэтому известный французский исламовед, автор важных работ по современному исламизму, объясняет иранскую исламскую революцию 1979 года "союзом благочестивой буржуазии и бедной городской молодежи", а многие журналисты продолжают описывать исполнителей терактов ― палестинцев и других как "отчаявшихся" и брошенных, хотя все исследования, проведенные по этой теме, показывают, что такое социологическое или марксистское толкование не соответствует действительности.

В Израиле также многие наблюдатели недооценивают эсхатологическое измерение идеологии ХАМАСа, а большинство израильских лидеров (гражданских и военных) разделяют ошибочную идею о том, что с ХАМАСом можно «дискутировать» или «вести переговоры» в вежливой и рациональной манере...

Невозможно понять успехи, достигнутые ХАМАСом, и стойкость исламизма, которому многие западные обозреватели регулярно предсказывают, что в ближайшем будущем он исчерпает себя или даже исчезнет, если игнорировать убеждения тех, кто участвует в исламистских движениях, или принижать их значение, считая их средневековой чепухой, лишенной какого-либо конкретного смысла.

Чтобы понять мотивацию и стратегию исламистов, необходимо прислушиваться к их словам и придавать значение их рассуждениям. В этой связи важно отметить, что западные СМИ, регулярно освещающие события на Ближнем Востоке и противостояние между ХАМАСом и ФАТХом, почти никогда не упоминают Хартию исламистского движения.

Чего хочет ХАМАС?

Распространенный анализ палестинского исламистского движения заключается в том, что оно является клоном ФАТХа, отличаясь лишь религиозной подоплекой своей борьбы против Израиля. Согласно этой точке зрения, широко распространенной в западных канцеляриях, нам остается лишь терпеливо ждать, пока ХАМАС умерит свои амбиции и согласится вступить в переговоры для достижения сосуществования с Израилем.

Однако в преамбуле устава ХАМАСа четко прописано, что «борьба с иудеями» занимает центральное место и должна вестись «до тех пор, пока враги не будут повержены и не будет установлена победа Аллаха». Чтобы понять концепцию ислама ХАМАСа, необходимо отбросить западное представление о религии как о четко определенной сфере существования. История христианского Запада ― это история все большего отхода от религиозного измерения бытия. Именно поэтому западному человеку трудно представить, как может не западный мусульманин принять ислам

Эсхатология, лежащая в основе конфликта между исламом и Западом

Одним из важнейших (и малоизвестных) аспектов современного исламизма являются его эсхатологические убеждения. Эсхатологическое измерение ислама часто преуменьшают, иногда из полемических соображений: христианство представляют себя как единственную религию, которая смотрит в будущее, а ислам отвергают как чисто земную проблему.

Заместитель лидера ХАМАСа Салех аль-Арури с лидером "Хезболлы" Хасаном Насраллой в Бейруте (Пресс-служба "Хезболлы")

Это забытое измерение имеет фундаментальное значение для нынешнего возрождения завоевательного ислама, поскольку оно проходит через все разделения в мусульманском мире: между суннизмом и шиизмом, между традиционным исламом и современным исламизмом, и позволяет нам понять многие аспекты возрождения ислама.

Как объясняет один французский историк, "эсхатология ― одна из фундаментальных черт мусульманской религии. Неизбежность конца времен и Страшного суда ― одна из самых древних и постоянных коранических тем, которая проходит через весь священный текст ислама".

Поскольку Мухаммад ― последний пророк ("печать пророчества"), его приход открывает заключительный период всеобщей истории, эсхатологический период.

В своем сборнике хадисов под названием "Великие знамения конца света от миссии Пророка до возвращения Иисуса" Абдаллах аль-Хаджадж приводит слова Пророка, который, подняв руку, сказал, что его миссия и Последний час так же близки, как средний палец ― к указательному. Эта вера в неизбежность конца времен является основополагающим аспектом возрождения ислама в современном мире, как в его мирных, так и в воинственных формах.

Шиитский ислам иногда представляют как единственный ислам, придающий большое значение эсхатологическим аспектам. Действительно, тема возвращения Скрытого Имама, занимающая центральное место в верованиях шиитского ислама, легко поддается эсхатологическим толкованиям. После иранской исламской революции 1979 года эсхатологические устремления заняли центральное место в шиитском мусульманском мире. Вера в неизбежность Страшного суда помогает объяснять как самоубийства, которые участились в 1980-х годах, во время ирано-иракской войны, так и нынешнее отношение к ним иранских лидеров.

Эсхатологическое измерение суннитского исламистского движения

Но эсхатология присутствует и в суннитском исламе, и она играет центральную роль в развитии суннитских исламистских движений. Все составляющие современного исламистского движения, от "Мусульманского братства" до ХАМАСа и туманности "Аль-Каиды", разделяют надежду на воссоздание исламского халифата и рассматривают "возрождение ислама" как явный признак истинности пророчеств об окончательной победе ислама и его распространении по всему миру.

В качестве примера можно привести фетву, изданную шейхом Карадави, ведущим идеологом исламистского движения и организатором европейского ислама:

“Пророку Мухаммеду задали вопрос: "Какой город будет завоеван первым ― Константинополь или Ромия?" Он ответил: "Город Геракла будет завоеван первым", то есть Константинополь... Ромия ― это сегодняшний город под названием "Рим", столица Италии. Город Ираклия был завоеван в 1453 году Мухаммедом Бен Морадом, 23-летним османом, известным как Мухаммед Завоеватель. Другой город, Ромия, еще не завоеван, и мы надеемся и верим, что это произойдет”.

Это означает, что ислам вернется в Европу как завоеватель и победитель, после того как был дважды изгнан: один раз ― из Андалусии на юге, а другой раз ― на востоке, постучавшись в ворота Афин... Конечно, легко отмахнуться от этого пророчества о завоевании Рима как от не более достоверного, чем предсказания Нострадамуса. Но это было бы серьезной ошибкой. Главное ― верить не пророчествам Мухаммада, о которых сообщается в хадисах, а осознать, какое значение придают им сами мусульмане.

Именно убеждения участников исламистских движений позволяют нам понять их мотивы и устремления: например, с момента своего создания в 1928 году движение "Мусульманское братство" было убеждено, что оно воплощает в себе обновление ислама, и что его роль заключается в том, чтобы нести знамя ислама по всем пяти континентам. Поэтому представлять "Мусульманское братство" как воплощение "умеренного исламизма" ― значит опровергать самые глубокие убеждения его членов…

Устав ХАМАСа ― документ с ярко выраженным апокалиптическим подтекстом

Та же ошибка перспективы встречается при анализе целей ХАМАСа, который регулярно представляется как идущий по пути к "умеренности" и признанию права Израиля на существование. Одним из ключевых мест в уставе ХАМАСа, пролившим свет на мировоззрение палестинского исламистского движения, является хадис, процитированный в статье 7:

“Час не наступит, пока мусульмане не начнут сражаться с иудеями и убивать их; пока иудеи не спрячутся за камнями и деревьями, а те будут взывать: О мусульманин, за мной прячется иудей, приди и убей его!”

Этот хадис, цитируемый на бесчисленных мусульманских сайтах, означает, что "борьба с иудеями" является для ХАМАСа не только политическим, но и эсхатологическим императивом. Конфронтация с евреями ― это не только средство вернуть себе землю Палестины, которая является неотъемлемым мусульманским вакфом, но и непременное условие наступления последних времен.

Западные наблюдатели, зачастую не знающие исламистского мировоззрения в целом и их эсхатологических убеждений в частности, склонны считать, что исламизм ― это всего лишь фасад экстремизма, и для того, чтобы он стал более "реалистичным" и прагматичным, достаточно столкнуть его с силой...

Недавним примером такого заблуждения стало неверное толкование интервью главы политбюро ХАМАСа Халеда Машаля. Достаточно было нескольких тщательно рассчитанных слов лидера ХАМАСа в интервью агентству Reuters, чтобы мировые СМИ сделали поспешные и оскорбительные выводы о "признании ХАМАСом Израиля".

Однако краткий анализ идеологии и принципов, которыми руководствуется палестинское исламистское движение, показывает, что ни о признании права Израиля на земли между Средиземным морем и Иорданом, ни об отказе от вооруженной борьбы не может быть и речи. За риторикой, рассчитанной на западные уши, которые всегда ищут признаки "эволюции" и "смягчения" ХАМАСа, он остается верен смыслу своего существования и своей идеологии, выраженной в его Уставе.

Апокалиптический и искупительный антисемитизм

ХАМАС остается радикальным исламистским движением, чья идеология выражает видение мира, отмеченное темами мусульманской эсхатологии, в которой иудеи играют центральную роль. Его апокалиптическое видение конечной конфронтации с Израилем исключает всякую возможность сосуществования или умеренности и идентично видению наиболее радикальных джихадистских движений.

Антисемитизм ХАМАСа ― далеко не эпифеномен, а лежит в основе его политико-- религиозной доктрины. Ненависть к евреям, выраженная в уставе ХАМАСа и звучащая в речах его лидеров, ― это не просто религиозный анти-иудаизм или антисемитизм, завезенный из Европы: это апокалиптический и искупительный антисемитизм, по выражению Пьера-Андре Тагьефа, который сравнивает радикальную исламистскую юдофобию, для которой "мусульманский мир может быть спасен только путем уничтожения евреев", с гитлеровским расистским антисемитизмом.

Тревожно видеть, что Запад не только не осуждает апокалиптическую риторику ХАМАСа, но и поощряет ее, как отметил профессор Ричард Ландес. Такое отношение, несомненно, объясняется тем, что убежденность лидеров ХАМАСа в скором исчезновении Израиля разделяют некоторые европейские дипломаты и лидеры.

Перевод: Miriam Argaman	Источник
Опубликовано в блоге "Трансляриум"